КОШЕРНЫЙ СОВЕТСКИЙ ФИЛЬМ

Пока российские законодатели пытаются ограничить показ сцен насилия на экране, религиозные евреи для себя эту проблему решили — они не держат в доме телевизора

СОВЕТСКИЙ ФИЛЬМ

Единственное, пожалуй, как еще не оценивали отечественное телевидение, — на предмет кошерности. Оказывается, кошерными (пригодными) могут быть не только продукты.

Пригодно ли российское телевидение для религиозных евреев в интервью «Огоньку» пояснял главный редактор журнала «Лехаим» («За жизнь»), руководитель департамента общественных связей Федерации еврейских общин России, раввин Борух ГОРИН.

Первое, что, к своему удивлению, увидела корреспондент «Огонька» в кабинете Горина, был телевизор.

— А разве хасидам не запрещено иметь телевизор?

— Дома у меня телевизора нет. Но не потому, что это запрещено. Я не хочу, чтобы мои дети воспитывались у телевизора. По этой же причине у меня дома нет интернета. Мои дети пользуются всем этим в школе и детском саду. Там я их оградить не могу. А дома могу. Потому что телевизор в доме заменяет родителей — нет общения. Когда мои дети вырастут и будут жить отдельно, я не стану возражать против того, чтобы они имели телевизор. Но я им скажу, что это будет мешать воспитанию их детей. Я убежден: ребенок может стать интеллектуально развитым и образованным без помощи современных технологий. Это подтверждается хотя бы тем фактом, что из так называемого местечкового слоя вышло огромное количество нобелевских лауреатов. На работе я телевизор держу. Если бы моя сфера деятельности не была напрямую связана с обществом, я, может, с удовольствием вместо просмотра телепрограммы прочитал бы какую-то очередную книгу.

— Вы из религиозной семьи, деды были раввинами. Они в кино ходили?

— Не думаю. Я помню историю, которую рассказывали дома: местного резника увидели в кинотеатре на сеансе только что вышедшего тогда «Фанфана-Тюльпана», после этого люди перестали покупать у него мясо. Но с тех пор многое изменилось. Религиозное еврейство стало более светским. Если во времена моих дедов нельзя было представить религиозного врача, журналиста или литератора — сегодня это сплошь и рядом. Большая часть религиозного мира — это люди, которые живут не в гетто, не в местечках и работают, как правило, не на еврейских службах. Раньше, когда человек шел в оперу, — это был вызов обществу. А если в оперетту — это означало, что он уже потерян для семьи. Но моя семья не совсем обычная в этом плане. Дед служил певцом в синагоге — кантором. Поэтому в семье был культ оперы. Итальянские гастролеры приходили в синагогу слушать пение деда.

— Откуда взялось понятие «кошерное кино»?

— Вообще-то кошерность распространяется только на продукты. Но в последнее время стала популярной калька с иностранного и начали говорить о кошерных кино, книгах, образовании... Религиозному еврею запрещено не только совершать недостойные с точки зрения Торы поступки, но даже эти поступки обдумывать. Если мы видим на экране насилие и оно оправдывается, подобное кино становится некошерным.

— И смотреть его религия запрещает?

— В иудаизме есть понятия «закон» и «мораль». Не все, что аморально, незаконно. Человек может совершить подлость, не предусмотренную Уголовным кодексом, но он будет подлецом. То же самое с кошерным кино. Если человек, задача которого в этой жизни — совершать хорошие поступки, учиться, получать образование, вместо этого развлекается в кинотеатре, строгая религиозная мораль не приветствует такое. Но назвать это преступлением нельзя — это не незаконно.

— Производится ли специально кошерное кино?

— Религиозного кинематографа не существует. Хотя бы в силу того, что спрос не столь уж велик и ни одна кинокомпания не потянет это коммерчески. Но существует религиозная анимация — на сюжеты из Торы или жизни праведников. Студии, производящие такие мультфильмы, есть в Америке, Израиле. А не так давно «Союзмультфильм» с благословения главного раввина России Берла Лазара создал мультфильм «Шма, Исраэль» («Слушай, Израиль») — о впечатлительном еврейском мальчике, который, молясь, представляет себе картины из истории еврейского народа. Главным художественным консультантом выступил Леонид Шварцман, когда-то нарисовавший Чебурашку и Крокодила Гену.

— Почему именно анимация?

— Религиозные фильмы в первую очередь выполняют образовательную функцию. И главный их потребитель — дети. Отсюда — анимация. Я не думаю, что в будущем возникнут теологические студии. Но интерес к религиозной тематике большой. И, учитывая успех Мела Гибсона, считаю, что скоро появится больше такого кино — поданное не с голливудской развлекательностью, а с достаточно серьезной теологической позиции. Если в фильме не будет сцен насилия, эротики, богохульства, такое кино будут смотреть верующие евреи.

— А кто вообще определяет, кошерный фильм или нет?

— Еврейский закон четко нормирует, что можно, что нельзя.

— Но ведь когда вы включаете фильм, вы еще не знаете, будет там эротическая сцена или нет. Дойдя до нее, вы выключите телевизор?

— Нет задачи засунуть в песок голову. Если мне прислали книгу для опубликования в нашем издательстве, я ее дочитаю до конца, независимо ни от чего. Для себя я этого делать не стал бы, но для работы буду. То же самое и с фильмом.

— Какие фильмы религиозному еврею сегодня можно посмотреть?

— Кошерного кино более чем достаточно. Например, можно смотреть большую часть советского кино. Советская цензура была близка к религиозной. На мой взгляд, фильмы тех лет вполне кошерны (особенно это касается детского кинематографа). Я, естественно, говорю о талантливом советском кино, а не о пропагандистском. Когда художник выходил за рамки советской пропаганды, но при этом оставался в рамках советской морали (достаточно ханжеской — общество было довольно аморальным, хотя мораль все-таки существовала), получались хорошие фильмы. И так уж случилось, что многие из них делали евреи. То есть еще примешивалась религиозная мораль, присутствовавшая в еврейских семьях. Я это чувствую, когда смотрю некоторые из фильмов Ромма, Алова и Наумова. К кошерным можно отнести, к примеру, фильм «Мечта» с Раневской, фильмы «Бег», «Мир входящему», «Скверный анекдот».

— А из современных телепередач вы можете назвать наиболее пригодные?

— Я очень люблю канал «Культура». С удовольствием смотрю цикл «Плоды просвещения». Опять-таки эти передачи или советского периода, или сделаны командой, работавшей в советское время. Эстетика советского телевидения, особенно образовательного, мне очень близка. Скажем, циклы передач Лотмана или передач про Переделкино. Я очень любил «Намедни». С удовольствием иногда смотрю тематические ток-шоу, наиболее интеллигентные — Молчанова, например. Мне интересно, что люди думают. Я для себя считаю важным понимать настроение в обществе, аудиторию, к которой обращаюсь. Кроме того, я делаю журнал. И я вынужден быть частью современного общества.

— Современное общество немыслимо без интернета. А как тут с кошерностью?

— В мире есть религиозные сайты и есть религиозные ограничители — допустим, tora.net в Израиле, который закрывает доступ не только ко всем фривольным сайтам, но и даже просто к нерелигиозным. Вы ставите себе дома чип, который допускает только ограниченное количество сайтов. И интернет становится кошерным. Есть раввинские постановления, в которых говорится, что без этого нельзя пользоваться интернетом.

— Почему человек ставит такой чип? Он не уверен в себе, боится, что не устоит?

— Иудаизм учит тому, что никто не может быть в себе уверен. Это гордыня — быть уверенным в себе. Даже человек невероятного уровня святости должен ограждать себя от соблазнов. Например, еврейский закон запрещает у себя дома класть деньги на открытое место, чтобы никого не ввести в соблазн, в грех воровства. Даже соприкосновение с грехом — уже запрет. А в интернете ты уже не должен куда-то специально заходить — есть спамовые рассылки, сомнительная реклама на вполне кошерных сайтах.

— Какие сайты в России можно считать кошерными?

— Любые новостные. Любые по интересам — например, аквариумистика.

— Строгости и запреты, о которых мы с вами говорим, присущи только хасидизму?

— Не только ему, но и всем остальным ортодоксальным учениям иудаизма. Многое зависит от лидеров. Лидеры современной ортодоксии дозволяют чтение современной литературы, пользование интернетом, телевидением. Это совсем не означает, что те, чьи лидеры это запрещают, этим не пользуются. Иудаизм — очень индивидуальная религия. Но общий взгляд такой: это возможно только в случае необходимости — для работы, заработка. Каждый из нас должен четко разделять свой узкий духовный мир и свою духовную миссию. Несмотря на то, что ты должен общаться с миром и жить его интересами, надо постараться, чтобы он тебя не затронул.

Юлия ЛАРИНА