ГАЭЛЬ ГАРСИЯ БЕРНАЛЬ: "Я сейчас ничего не зарабатываю"
Одной из главных премьер Московского кинофестиваля станет «Дурное воспитание» испанского мэтра Педро Альмодовара — фильм, открывавший недавний фестиваль в Канне. Главную роль в нем сыграл 25-летний мексиканец Гаэль Гарсия Берналь.
За три последних года Берналь стал звездой мирового экрана благодаря громким ролям в фильмах с не менее громкими названиями — «И твою маму тоже» (Берналь получил за него приз имени Марчелло Мастроянни в Венеции-2001), «Сука-любовь» и «Преступление падре Амаро» (эти два номинировались на «Оскар»). Одновременно в Канне презентовали «Дневник мотоциклиста» модного бразильца Вальтера Саллеса, в котором Гаэль Гарсия изобразил юного Че Гевару. Перед московской премьерой со сверхновой звездой встретился обозреватель «Огонька».
— Вы как-то резко вырвались в модные актеры...
— Это и впрямь так. Когда я впервые в 2000 году приехал в Канн с фильмом «Сука-любовь», никто не зарезервировал отель для нашей съемочной команды, и даже билеты в кино мы покупали за свой счет. Но я и сейчас не считаю себя большой знаменитостью. Я стараюсь оценивать себя со стороны взглядом крайне критическим и делаю это ежедневно: это своего рода психотренинг. Конечно, в Канне этого года, поднимаясь по красной лестнице, я слышал возгласы: «Гаэль, Гаэль!» Но уже на следующий день все еще громче кричали: «Шрек! Шрек!»
— Но сам Альмодовар позвал вас в качестве звезды в свою картину.
— Вы думаете, я получил роль благодаря известности? Ничего подобного. Я прошел серьезные пробы, у меня были конкуренты.
— Быть не может!
— Прослушивание и тесты длились несколько дней.
— Можно ли сказать, что съемки в «Дурном воспитании» стали для вас серьезным вызовом?
— Достаточно того, что мне нужно было в одной из частей фильма сыграть девушку. Точнее, трансвестита. Девушек я прежде не изображал. Вдобавок дело происходит в Испании в 1977 году и затем в середине 80-х. Самая простая задача, с которой пришлось справиться, — это говорить с правильным акцентом, ведь у нас в Мексике иной акцент. Еще сложнее было почувствовать стиль времени. Что такое 1977-й? Это постфранкистская Испания — время, очень сильно отличающееся от сегодняшнего.
— Прочитал в аннотации «Дурного воспитания», что ваш персонаж (в тех частях фильма, где действие перебрасывается в 80-е), хотя и мужчина, фактически играет для развития сюжета роль фам фаталь — роковой женщины.
— Такую задачу поставил Альмодовар. Я не должен был изображать злодея — Альмодовар не из тех, кто судит своих героев. Кроме того, мы с ним ориентировались на жанр фильма нуар («черный фильм»), на героев типа «талантливого мистера Рипли», не раз приходившего в кино из романа Патриции Хайсмит.
— Верно ли, что фильм автобиографичен для Альмодовара и режиссер-жертва, к которому подбирается ваш коварных персонаж, это сам Альмодовар середины 80-х, еще не сделавший «Женщин на грани нервного срыва», «Высоких каблуков», «Все о моей матери» и «Поговори с ней»?
— Альмодовар отвергает эту версию. В конце концов, насколько мне известно, он в отличие от режиссера из «Дурного воспитания» никогда не закручивал романы со своими актерами на съемочных площадках.
— Вы постоянно играете в фильмах, которые именуют скандальными. Можно сказать, что вы рекордсмен нового тысячелетия по сценам «не до 16-ти». В «Суке-любви» ваш герой живет с женой родного брата. В «Преступлении падре Амаро», будучи молодым священником, заводит роман с несовершеннолетней прихожанкой. В фильме «И твою маму тоже» — про сексуальные опыты двух юных друзей — и вовсе чем только не занимается (особенно забавно, что этот фильм, достойный предупреждения у касс «категорически не для мам и учителей», снял Альфонсо Куарон, которому затем доверили третью часть «Гарри Поттера». — «Огонек».). Наконец, в «Дурном воспитании» у вас есть откровенные гомосексуальные сцены. Не боитесь скандального имиджа?
— Актер не должен быть трусом. Бояться за свой имидж и осторожничать — значит сниматься в фильмах усредненных и скучных. Для меня главным при выборе роли является противоречивость персонажа, причем доходящая до крайностей. Когда я ощущаю эту противоречивость, то по-настоящему завожусь.
— Почему-то кажется, что для вас важен еще и политический контекст фильма. Судя по вашим ролям и пацифистской речи на «оскаровской» церемонии 2003 года, вы человек левых убеждений. Во всяком случае, уже два ваших фильма — «Преступление падре Амаро» и теперь «Дурное воспитание» (где одного из персонажей, не будем раскрывать какого, в детстве соблазняет учитель-священник) — можно счесть антиклерикальными.
— Нет-нет, я выбираю именно роли, а не идеологию. И мне не кажется, что оба фильма, о которых вы сказали, имеют социальный подтекст. В «Преступлении падре Амаро» уж точно не содержится никакого идеологического послания, хотя некоторые представители церкви и взывали к запрету фильма, что выглядело глупо. Я не против критики церкви, хотя, находясь в Мексике, по культурной традиции отмечаю католические праздники. В духовном смысле я агностик. Как говорил Бунюэль: «Слава богу, я атеист». (Смеется.) Но «Преступление падре Амаро» — фильм не о церкви, а... ну не знаю, может быть, о роке, о невозможности противостоять чувствам. В «Дурном воспитании» легче углядеть идеологию. Сам Альмодовар говорит, что одна из серьезных проблем католической церкви — проблема сексуальности священников. И что не будь обета безбрачия, не было бы и многих, связанных со священниками, случаев сексуальных домогательств. Но и «Дурное воспитание» ни в коем случае не социальное кино, иначе это была бы не работа Альмодовара. В конечном счете это фильм на вечную для Альмодовара тему: в какие лабиринты заводит человека страсть.
— Ваша вторая новая роль — 22-летнего Эрнесто (будущего Че) Гевары в фильме «Дневник мотоциклиста» (о путешествии будущего революционера по латиноамериканскому континенту, в ходе которого он обрел человеческий опыт и узнал жизнь. — «Огонек».). Что, она тоже никак не связана с вашими политическими пристрастиями? Вы ведь уже второй раз сыграли Че Гевару. Первый — в бразильском мини-сериале 2002 года «Фидель».
— Меня и здесь привлек прежде всего невероятный характер моего героя.
— Можно ли в таком случае спросить вас о личном отношении к Че Геваре? Один из наших дистрибьюторов категорически отказался приобретать фильм для проката в России, поскольку считает Че террористом и убийцей.
— В любом случае, это был человек, который изменил мир и особенно Латинскую Америку. Мои родители, как и все латиноамериканцы их поколения, — дети кубинской революции, а я их сын и вырос в Мехико, городе, который из-за этой революции стал совсем другим, гораздо более либеральным. Могу признаться, что как человек-миф, персонаж романтический, Че Гевара сильно повлиял на формирование моей личности. От этой романтической ауры сегодня не уйти. Поэтому, вживаясь в образ, я читал не только Карла Маркса, но и Пабло Неруду. Другое дело, что о Че Геваре невозможно судить объективно. Реальная информация о нем — это ведь черная дыра какая-то. Он превратился в миф, а с другой стороны (смеется) — в бренд: одних маек сколько с его изображением!
— То есть вы хотите сказать, что и «Дневник мотоциклиста» (где Че благодаря вам выглядит чрезвычайно симпатичным) — миф и вымысел?
— Нет, ведь фильм снят по реальным дневникам Че. Его семья полностью одобрила картину. Роберт Редфорд, который был одним из инициаторов «Дневника мотоциклиста», показал фильм на Кубе на приватном просмотре вдове Че Гевары, его детям и так называемым боевым товарищам. Все они отметили, что фильм точен и Че в нем как настоящий.
— У вас, похоже, развивается нечаянное соперничество с Диего Луной, вашим напарником по фильму «И твою маму тоже». Оба вы стали самыми знаменитыми в мире молодыми испаноязычными актерами. Но в отличие от вас Луна стремится сделать голливудскую карьеру: снялся в вестерне Кевина Костнера «Открытый простор», теперь в «Грязных танцах-2». Вы же вроде бы и не стремитесь в Голливуд.
— Это не совсем так. Я тоже играю в англоязычных картинах. В будущем году выйдет фильм «Король», где действие происходит в современном Техасе. Лучшие фильмы до сих пор производятся в Америке. Но актер из Мексики или Испании обречен в Голливуде на роли латинских парней — достаточно однообразные и за редким исключением второстепенные. Я же хочу играть интересные роли. Я вообще просто хочу играть всю свою жизнь. К тому же я убежден, что у каждого актера есть своя, особенно близкая ему территория. Актер должен держаться корней. Для меня хватит работы в испаноязычных странах. В будущем году мы снимемся с Вигго Мортенсеном из «Властелина колец» в экранизации романа Артуро Переса-Реверте «Приключения капитана Алатристе». Есть и два новых проекта в Мексике, но я не хотел бы о них говорить: боюсь сглазить.
— Но в Голливуде вы сможете больше заработать!
— Я и сейчас ничего зарабатываю.
— И сколько?
(В ответ только смеется.)
|
Юрий ГЛАДИЛЬЩИКОВ
В материале использованы фотографии: GETTY NEWS/FOTOBANK, AFP/EAST NEWS