ШАГ НАЗАД, ДВА ШАГА ВПЕРЕД

Московский кинофестиваль достиг перепутья и обязан сформулировать наконец свою идеологию

ШАГ НАЗАД, ДВА ШАГА ВПЕРЕД

Московский фестиваль образца-2004 был менее показушным, чем предыдущие. Надо надеяться, что окончательно минули те времена 90-х, когда центром фестивальной жизни оказывались не залы, а эстрадные подмостки на Пушкинской площади, сооружавшиеся — как представляется — специально для спонсоров и начальства, чтобы те могли воочию убедиться: что в столице проходит культурный праздник, народ гуляет и деньги потрачены не зря. В этом году подмостки отменили — это хорошо. О том, что фестиваль (и весь наш кинобизнес) демонстрирует, извините за скучную фразу, «тенденцию к развитию», говорят и уровень приехавших в этом году звезд, и сами мотивы, почему те приехали (об этом позже).

Громкости ММКФ-2004 содействовали и не связанные с ним акции, как способствовали успеху Канна-2004 актерские (смешно, что направленные против него) манифестации на Круазетт. Первая акция — массовый протест приехавших мастеров кино от Паркера до Тарантино против закрытия Музея кино. Вторая: презентация обстоятельной книги критика Антона Долина про Ларса фон Триера с массой эксклюзивных интервью.

Вместе с тем Москва — по-прежнему не Канн и даже не Берлин. К тому же большинство просмотров не вызвало ажиотажа среди публики. Почему так, разберем по порядку.

ПРОГРАММА. Устроители фестиваля показали вне конкурса ряд артхитов (то, что многие из них куплены, а «Убить Билла-2» и «Дурное воспитание» тут же вышли в прокат — отнюдь не грех: на Западе многие фильмы тоже выпускают сразу после фестивальных премьер). Организовали и достойные ретроспективы фильмов, модных на Западе, но малоизвестных у нас: голландца Алекса Ван Вармердама, канадца Робера Лепажа, авторитетного для киноманов 70 — 80-х немца Александра Клюге. Но явно прокололись, искоренив авторские программы «АиФория» Андрея Плахова и «8 1/2» Петра Шепотинника, обожаемые продвинутыми синефилами. Да, в них тоже в основном попадали картины, уже приобретенные для проката, но фокус-то в том, что многие из них из-за своей малокассовости так потом в прокат и не выходили!

Ликвидировав внеконкурсные программы-конкуренты, хозяева ММКФ словно бы надеялись привлечь больше внимания к конкурсу и призам. По примеру Венеции и Берлина (где от этой идеи уже, впрочем, отказались) они организовали дополнительный конкурс для молодых авторов «Перспективы». Но конкурсы энтузиазма не вызвали не только у публики, но и у прессы. На «Перспективы» газеты не среагировали вообще, об основном конкурсе писали куда меньше, чем в прошлые годы (когда старались рецензировать почти все).

Да, это говорит и о том, что в прессе тоже происходят изменения. По ходу фестиваля у автора этих строк возникло четкое ощущение, что некоторых аккредитованных коллег по-настоящему возбудил бы лишь один факт: если бы, скажем, Тарантино прилюдно наблевал на капот предоставленного ему автомобиля.

Но равнодушие к конкурсу отчасти справедливо. Большинство зарубежных картин из него были не плохие (именно так — раздельно), но не более того. Русские картины оказались несравнимо интереснее. Отечественные премьеры («Свои», «Папа», «Время жатвы», «Русское», «Ночной дозор») вообще стали в этот раз главными событиями фестиваля. Это доказывает, что ММКФ утвердил себя в качестве монополиста на внутрироссийских просторах. Уж тут-то он действительно отбирает почти все лучшее (фестиваль в Сочи считает, что первые четыре из перечисленных русских картин ММКФ отнял у него, выкрутив руки). А вот на Западе и Востоке лучшее ему дают только в том случае, если от этого «лучшего» отказались главные киносмотры.

ИДЕОЛОГИЯ. Есть и другая проблема, не позволяющая московскому конкурсу соперничать с более серьезными. Московские конкурсные фильмы, пусть и недурственные, выглядят какими-то необязательными. Взяли этот, а почему не другой? Все потому, что фестиваль никак не выработает своей идеологии. Канн поддерживает актуальное кино, формирует моду на новых режиссеров, моделирует кинематограф будущего. Берлин старается играть геополитическую роль, поддерживать прогрессивные социальные тенденции. К чему стремится Москва? Если бы знать... Убежден, что идеология может быть практически любой. «Мы поддерживаем кино, в котором актуальность и искусство сочетаются с коммерческим потенциалом». Или: «Мы — главный рынок на постсоциалистическом пространстве». Или: «Мы формируем новый неагрессивный глобализм — новое евразийское искусство, будучи мостом между Западом и Востоком» etc. Но идеологию нужно сформулировать и донести до остального киномира. Тогда отбор фильмов на фестиваль и просмотр их станут делом гораздо более осмысленным.

ЗВЕЗДЫ. Где действительно прорыв, так это со звездами. В прежние годы Москву в основном навещали звезды полузабытые, причем их приезд никак не был связан с фильмами (что и порождало упорные, постоянно опровергаемые Никитой Михалковым слухи о том, что звездам платят за приезд кэшем в чемоданчике). Либо же звезды приезжали за вовремя изобретенным хозяевами ММКФ призом имени Станиславского. В этот раз за Станиславским прибыла Мерил Стрип, а не вполне по делу — Изабель Аджани (впрочем, все-таки по делу — вручать приз на церемонии закрытия. И хорошо, что зазвали Аджани, а не Стивена Сигала, как в прошлый раз, которого не пустили бы ни на одну серьезную фестивальную церемонию). Но все остальные прикатили исключительно ради бизнеса.

Звезды никогда не приезжают на фестивали «ради потусоваться» (такие приезды — лучший признак провинциальности фестиваля). Они тратят время только на раскрутку своих картин. Приятно, что с этими корыстными целями они стали посещать не только Канн, но и Москву, а Руперт Эверетт, тот и вовсе прибыл для рекламы именно конкурсной картины со своим участием «Иная реальность». Может, наш конкурс все-таки начинают ценить?

Особенно ценным было появление двух режиссеров, которых в середине 90-х считали настолько определяющими для кинематографа XXI века, что один киновед (а именно Сергей Кудрявцев) даже объединил их общим именем Квентин Кустурица. Правда, Кустурица, когда его спросили в Москве, видел ли он «Убить Билла», сказал в ответ: «Какого такого Билла? Билла Клинтона?» Но это он явно пижонил.

Конечно, можно заподозрить, что Тарантино прилетел не только ради раскрутки «Билла», но и потому, что слышал о куче своих российских поклонников, мечтал побывать на могиле Пастернака и почитать любимый журнал «Огонек». А его актер Дэвид Каррадайн настолько рад возвращению в звезды первого ряда, что посещает сейчас все фестивали подряд (автор этих строк наблюдал его безумно важный выход из «Националя» с молодой партнершей и проход к поджидавшему лимузину невообразимой длины). Но Харви-то Вайнштейн, глава «Мирамакса», солиднейший бизнесмен — он-то чего прикатил?! Время транжирить?! А потому прикатил, что Россия становится серьезным прокатным пространством (скоро по сборам выйдет на 5-е место в Европе), что пора тут активничать, и это, несомненно, послужит на пользу ММКФ.

ПЕРСПЕКТИВЫ. Надо смотреть правде в глаза: Московский фестиваль превзойдет Каннский только в том исключительном случае, если Францию (не дай ей бог) постигнет экономический коллапс, а рубль станет крепче евро. За Каннским фестивалем — его авторитет летописца наивысших кинодостижений (если говорить об искусстве) и его рыночная значимость (если говорить о бизнесе). Ему содействуют его история и легенды.

Ренат Давлетьяров и Co, кстати, только что выпустили солидный фотоальбом, охватывающий всю историю ММКФ и доказывающий, что он тоже всегда оставался звездным и легендарным. Ход правильный и сделан вовремя.

По мне, главная задача устроителей ММКФ на ближайшие лет десять — не бросаться громкими фразами, что мы, мол, потесним большую фестивальную тройку: Канн — Берлин — Венеция, а создать фестиваль, который сумеет пристроиться сразу следом за этой тройкой. Чтобы все кинодеятели (по крайней мере Европы) четко усвоили: есть не большая тройка, а большая четверка еврофестивалей, а уж потом идут Карловы Вары, Сан-Себастьян, Роттердам, Локарно и др. Венецию, кстати, где уже лет десять продолжается чехарда с руководством и у которой тоже нет внятной идеологии, можно и потеснить.

Юрий ГЛАДИЛЬЩИКОВ