Последний месяц лета прошел в российском кино под знаком Ренаты Литвиновой
Сама себе режиссер
Завершившийся Выборгский кинофестиваль оказался обрамленным картинами с участием Ренаты Литвиновой. «Богиня» (где она продюсер, режиссер и исполнительница главной роли) его открыла, а «Настройщик» (новый фильм Киры Муратовой, в котором Литвинова сыграла одну из главных ролей) - закрыл. Обоим фильмам предстоит трудная прокатная судьба и интересная фестивальная жизнь. «Настройщик», в частности, включен в престижную программу спецпоказов стартующего послезавтра Венецианского кинофестиваля.
И та, и другая картины вызвали у первых зрителей разноречивые толки. «Богиня» и «Настройщик» - из тех фильмов, о которых и с которыми будут спорить как критики, так и зрители.
Уже после того, как Литвинова показала в Выборге свою картину, название ее было несколько модифицировано. Теперь оно звучит так: «Богиня: как я полюбила». Это уже не название, а целый сюжет, в начале которого история о том, как богиня Фаина, милиционерша-следователь, расследует кошмарное преступление. У нее под кроватью не домашние шлепанцы, как у Насти Каменской из знаменитого телесериала, а недопитая бутылка коньяка. На подоконнике здоровые дохлые рыбины, по которым ползают жирные мухи. За окном черная ворона. Рядом сновидения, в которых к Фаине является мама (артистка Светлана Светличная, которая где-то посетовала, что она нехорошо смотрится на экране) и говорит, что дочь должна совершить подвиг и умереть.
Дочь не душ с утра принимает, как та же Настя Каменская, а заглатывает из горла хорошую порцию алкоголя и шагает на службу, где ей предстоит снять показания с потерпевшего.
Потерпевший (его играет Виктор Сухоруков, пожаловавшийся в кулуарах фестиваля на то, что роль оказалась сильно сокращенной при монтаже) свидетельствует о похищении своего ребенка и высказывает предположение: будто это было сделано в отместку за нечаянно раздавленную им собачку. Расследование осложняется знакомством с большим ученым (артист Максим Суханов; он ни на что пока еще не пожаловался), который колется, но не наркотиком, а каким-то другим снадобьем. Колется не для кайфа, а чтобы повидаться с покойной женой.
У этой истории нет логического завершения, а есть мораль: как страшно и бессмысленно жить человеку, когда он теряет самое дорогое, самое любимое существо. Неважно: двуногое или четвероногое.
Тут Фаину отстраняют от следствия, и богиня погружается в самое себя. Своя душа - такие же потемки, как и чужая. Это такой зазеркальный лабиринт, в котором она плутает вместе с нами - зрителями.
Богиня, как Снегурочка, сначала никого не любит, а полюбив сразу всех, распадается, расщепляется на несколько зеркальных отражений - будто смотрится в трюмо или еще в какой-то зеркальный многогранник.
А потом из-за экранья проступают лица многочисленных персонажей фильма, которые произносят вслед за богиней Фаиной одно слово на разные лады: «Любовь». Сладко от этого не становится. Любви к фильму не прибавляется. Совсем напоследок все участники съемочной группы посвящают свою трудоемкую работу своим родным и близким под фонограмму песни Земфиры «Любовь - это случайная смерть».
Когда провожаешь глазами этот отменно длинный-длинный финальный титр, вспоминаешь самое начало - экран, во всю ширь расписанный многократно повторяющейся фамилией автора, полновластной хозяйки этого причудливого мира. Смотрится, как графическое нарциссирование.
Собственно, и фильм в целом отдает тем же.
«Богиня» - картина, спорная ровно настолько, насколько спорна сама Литвинова.
Режиссерский дебют модной сценаристки и артистки не выглядит дебютом, то есть началом. «Богиню» смотришь как продолжение чего-то уже известного и даже поднадоевшего. Нетрудно догадаться, что началом были фильмы Киры Муратовой, для которой она писала, у которой она играла. Продолжением были работа на телевидении, где она занималась тем, что в ночном эфире прикладывала к себе шляпки, тряпочки и бижутерию, в театре, где она сыграла Раневскую, наконец, убойная пародия Максима Галкина с рефреном «Как страшно жить». И там, и везде перед нами натура человека «не от мира сего» и не для мира сего: хрупкая, ломкая красота. Ломкая, нервная жестикуляция, манерная интонация.
Строго говоря, кое-какие зачатки того образа, который несет в себе и с собой Литвинова, можно найти в том, что делала Елена Соловей в «Рабе любви» и Татьяна Доронина в фильмах «Еще раз про любовь» и «Старшая сестра».
Она лишь довела этот тип женской надмирности до логического конца, а затем, в «Богине», - и до алогичного абсурда.
Впрочем, это только кажется, что создательница мифа о себе рискнула его разрушить; она всего лишь усложнила его интерьеры. Может быть, она решила: довольно быть игрушкой и инструментом в чужих руках, хотя бы и талантливых. Хватит быть приживалкой в чужих домах, пусть и гостеприимных. Она теперь сама себе режиссер. И она отстроила свой собственный замок-фильм, который всю оставшуюся жизнь будет заселять своими бесконечными двойниками. И все они будут повторять уже неотъемлемую от Ренаты Литвиновой после пародии Максима Галкина фразу: «Как страшно жить...»
Тем временем Кира Муратова пригласила ее в свой фильм, и там она «запела» совсем по-другому. Она «спела» другое: «Как забавно жить».
Кира Муратова наконец решила снять комедию про нашу с вами современность. Не потому, что она ей по душе. Напротив, потому, что она ее достала - такая неверная, обманная, такая призрачная жизнь, в которой киномеханик не только киномеханик, а еще брачный аферист, настройщик не просто настройщик, но и простой жулик.
Притом жулики и плуты у Муратовой вовсе не профессионалы. Так, самодеятельные артисты. Правда, что касается Андрюши-настройщика (Георгий Делиев) и его капризной подружки Лины (Рената Литвинова), то они артисты не без способностей.
Сама схема ограбления незамысловата. Андрюша приглядывает клиента, втирается к нему в доверие, а потом уже придумывается план. Вот он может быть замысловатым. Ребята не могут позволить себе роскоши вульгарного ограбления с применением огнестрельного или холодного оружия. Перед своими жертвами они разыгрывают целый спектакль со сложной интригой. Здесь нам и театр перевоплощения, и искусство сопереживания. И милая парочка немолодых вдов - одна с декоративной собачкой (Алла Демидова), другая с неуемным желанием выйти замуж (Нина Русланова) сама, на абсолютно добровольной основе, да еще с чувством исполненного долга преподносит аферисту $9000 на тарелочке с голубой каемочкой.
Несколько удивляет и даже умиляет, что нонешний аферист так измельчал в сравнении с Остапом Бендером. Так дело не в масштабе куша. Дело в эстетическом удовольствии, во вкус которого все более входят современные остапы, воплощая свою авантюру в жизнь. Они ведь тоже жизнелюбы и гуманисты.
У Муратовой, как всегда, соль в отношениях человека с независящей от него, неподконтрольной ему реальностью. У нее и персонаж душевно не гибок, и действительность неповоротлива. И никакого тебе взаимодействия - сплошные неловкости, несовпадения, неудовлетворения.
Так раньше было. Например, в «Чеховских мотивах». А тут на экране пришло все в движение, все потекло, побежало, поехало - только успевай оглядываться да поворачиваться. Здесь тебе мерещатся чужие 100 000, там уводят твои кровные копейки.
Да и сами люди стали такими сообразительными на выдумки. В супермаркетах понаставили электронные турникеты с видеокамерами. А наш настройщик, плутая меж стеллажей, успевает продегустировать вино из нескольких бутылок. Его потом охрана электронной тарелочкой оглаживает - и ничего. Видят, что жулик, плут. Но ведь не пойман.
«Такая у нас плутовская страна...» Это еще когда было сказано... В позапрошлом веке в пьесе Гоголя «Игроки».
Муратовский настройщик - почти гоголевский игрок с той особенностью, что он не трагический герой. Он всего лишь из тех щук, чтобы совсем уж мелкий пескарь (с деньгами под матрасом) не дремал.
Кстати, о «пескаре». Он тоже не трагический герой. Просто у него своя роль в спектакле, который разыгрывает неподконтрольная ему действительность. Жертвы тоже в масках, как и их виновники. Но в нечаянных и ненарочных. У героини Аллы Демидовой - одна. У героини Нины Руслановой - другая. Как, впрочем, почти у всех второстепенных персонажей.
Есть театр масок. Кира Муратова изобрела кинематограф масок. Это позволяет ей оставаться «над схваткой» и не впадать в грех тупого морализаторства.
...Муратова, сколь ни сердита на современность, ни разочарована в своих современниках, не клеймит ни то, ни тех. Она просто сожалеет о призрачности жизни, о слабости человека. И здесь под занавес звучит песня: «Перед нами только небо, небо и весна. Ну и ладно, просыпайся. Это лишь мечта».
...А Литвинова в фильме Муратовой сыграла качественно. Потому что здесь она снова - игрушка. Хотя и в чужих, но талантливых руках.
Юрий БОГОМОЛОВ