Культура способна победить варварство

После Беслана мастера искусств больше не нужны?

Культура способна победить варварство

После Беслана с нескрываемым интересом мы ожидали, что скажет интеллигенция. И так называемые люди культуры. Они обязаны что-то говорить, это их профессия - переводить в образы, артикулировать ощущения, которые возникают в обществе. И в то же время больше всего мы опасались, что на вопрос "Что же делать?" интеллигенция опять затянет старую песню: "Нужно воспитывать в людях добро, снимать напряжение в обществе, поднимать градус патриотизма, бороться с равнодушием" и так далее. По части "борьбы с равнодушием" реальность дает сто очков форы любым нынешним киношникам и литераторам, увы. Произведение почти анонимных авторов под названием "Беслан" сильнее любых других. Никакому кинематографу не поспорить с трансляцией штурма. Террористы нанесли мощный удар и по культуре, лишив ее всякой актуальности.

К счастью, люди культуры на этот раз все почувствовали верно. Большинство ответов интеллигенции на вопрос "Что делать?" на этот раз отличалось редким однообразием: "Не знаю". Это по крайней мере честно. Значит, мы подошли к тому рубежу осознания своего бессилия, за которым начинается новое. Мы не говорим о некоторых обезумевших немолодых актерах или профессионально разрабатывающих тему "родины" певцах, которые на недавних антитеррористических митингах не нашли ничего лучшего, кроме как потребовать введения смертной казни и призывать народ к сознательному ограничению собственных и без того малых гражданских свобод. Эти светочи, сами того не желая, роют яму своим детям и внукам, но это их, светочей, дело.

Наше дело - другое.

Речь о том, что же действительно в данной ситуации реально могут сделать люди культуры, кроме как сдавать кровь и записываться в добровольцы.

Во-первых, людям культуры стоит сегодня заняться важнейшим, на наш взгляд, государственным делом: размыванием культурных границ между народами, населяющими Россию. Надо не столько пестовать по отдельности национальные культуры - неважно, о русской ли речь, о татарской или о чеченской, - сколько вырабатывать культуру обще- и наднациональную, единую для всего нового российского государства. Как в США или Европе. А такая общая культура может состояться только в том случае, если она органично соединит в себе основные черты культур национальных - иначе говоря, людям культуры стоит попробовать сварить эдакий густой культурный бульон, в котором будут учтены все травки, все корешки, все специи.

Сделать это - сложная, но достойная нашей культурной элиты стратегическая задача. Тактическая состоит в том, чтобы вернуть национальные автономии в общероссийское (и общеевропейское) культурное поле. Взять Осетию: она ведь сегодня начисто выключена из культурного контекста. Из всех осетинских писателей в России известен один Алан Черчесов. В Осетию не привозят новых русских спектаклей, здесь редко бывает новое русское кино - мы фактически сдали Кавказ задолго до нынешних геополитических разборок, сдали не политически, а культурно. Сколько было иронии по поводу акынов и ашугов, сидевших в президиумах и кормивших подстрочниками половину непечатаемых русских поэтов! Но это была единственно возможная экспансия - культурная.

Тот факт, что кавказцы стремились увидеть свои сочинения изданными на русском, был лучшим свидетельством торжества российской политики на Кавказе. Ей-богу, Гамзат Цадаса был не худшим поэтом, а у сына его случались истинные шедевры. Дмитрий и Георгий Гулиа обогатили не только абхазскую, но и русскую литературу. И Зелимхан Яндарбиев, в конце концов, окончил Литинститут - пусть бы и дальше стихи писал, тем более, говорят, он это неплохо делал...

Культурные связи сегодня обрушены начисто. Какие ОБЩИЕ культурные ценности могут сегодня объединить народы России - как когда-то их худо-бедно, но объединяла советская? Сериалы про спецназ? Похождения всевозможных киношных насть, даш и марин в поисках суженого или мифических приключений в пределах Садового кольца? Помните, как смеялись мы над американцами, у которых в каждом захудалом боевике по разнарядке на двух белых приходится один афроамериканец? Зря смеялись: Америка оттого до сих пор остается единой нацией, что в своем массовом искусстве УЗНАЕТ себя, чего о нашей кино- и телепродукции не скажешь. Мы с ужасом думаем, а что чувствуют жители кавказского региона, когда смотрят наши "патриотические" сериалы? Когда видят звероподобных кавказцев Балабанова или монстров из монструозного фильма "Честь имею"? "Есть умею", вот как надо было бы назвать этот позор...

Недавно в Сети появилась дельная статья о том, что десять лет назад вести какие бы то ни было переговоры с Шамилем Басаевым или Масхадовым все-таки было возможно - потому что, как ни крути, они выросли и воспитывались еще в одной общей с нами культурной среде; оттого, что они тоже смотрели "Бриллиантовую руку" или читали "Комсомолку". Для нынешнего, выросшего за последние десять лет поколения террористов Россия - просто враждебная территория, и никакой "Бриллиантовой руки". До сих пор все наше телевидение не пробовало создать образ россиянина - то есть жителя государства Россия, а не москвича или питерца. Не диво ли, что истинным национальным героем для всей страны стал князь Мышкин - оказавшийся более современным и ОБЩЕЧЕЛОВЕЧНЫМ, чем все Сани Белые и бойкие спецназовцы и даже лубочные дальнобойщики? Неужели в сегодняшней реальности не осталось идиотов? Да полно!

А теперь что касается патриотизма. Конечно, пускай этим займутся наши талантливые режиссеры, сценаристы и актеры, каждый на свой манер - но хватит уже с нас этих простых и человечных силовиков, честное слово. Патриотизм в искусстве - если мы имеем в виду настоящий патриотизм, а не квасной или лубяной - не выращивается искусственно, оперативно и многосерийно. Он рождается в муках, в глубоких противоречиях и сомнениях, присущих настоящему художнику. Сколько можно эксплуатировать положительное обаяние Славы Галкина, не путать с Максом? Сколько можно умиляться этим инициативным ментам, честным служакам, одиноким и все умеющим офицерам, прошедшим любые "горячие точки" и теплеющим глазами при воспоминании об отцах-командирах? Сколько можно лепить образы таинственных и всесильных солдат из законспирированных спецподразделений? Творцы, слава богу, в этом процессе обходятся без жертв... Нужен новый, настоящий, глубокий герой. И это - тоже одна из задач, которые стоят сегодня перед нашей культурной элитой.

И напоследок. У нас нет сейчас единой идеологии и в ближайшее время не будет. Слишком непримиримы славянофилы и западники, сторонники и противники власти. У нас есть то, чего нет у террористов, - вековая, долгая, богатейшая культурная традиция. Она и есть наша общая почва. Культура - то, что отличает нас от варваров. Культура - то, что дает нам силы жить и умирать по-человечески. По сути, ничто, кроме нее, нас сейчас не спасет - потому что и опереться-то больше не на что: все идеологии одинаково ужасны и носители их одинаково скомпрометированы. Сегодня хороший человек - не тот, кто правильно выбрал, к кому примкнуть. Сегодня хороший человек - тот, кто читает книжки, растит детей и не станет варваром даже ради выживания. Жизнь ничего не стоит без тех вещей, которые всегда кажутся слишком тонкими и второстепенными: этими-то вещами и занимается культура. Последнее, что отличает нас от них.

Так что на вечный горьковский вопрос: "С кем вы, мастера культуры?" - пришла пора ответить четко и недвусмысленно: "С культурой. И против тех, кто без нее".

Дмитрий БЫКОВ,
Андрей АРХАНГЕЛЬСКИЙ

Против варваров любая культура бессильна

Вспомнили об ответственности культуры за происходящее и о необходимости культурного ответа на варварский вызов.

Проснулись.

Сегодня такой ответ будет откровенным госзаказом. И он действительно предсказуем: поэтизация спецслужб, героизация власти, срочное сплочение на почве патриотизма.

После того как на протяжении всех девяностых годов патриотизм дружно назывался последним прибежищем негодяя, вернуть его в число гражданских добродетелей сегодня не сможет никакой мозговой штурм всей культурной элиты. Я не вижу сегодня ценностей, на основе которых может сплотиться российское население. Я не вижу опоры, благодаря которой оно может стать нацией.

Мы воюем с незримым врагом, и в этом главная трудность. В отсутствии врага каждый подставляет на его место своего личного оппонента. Америка продолжает обвинять Россию: вы сами виноваты, вы в Чечне права человека нарушаете! Россия обвиняет Америку: наиболее радикальные конспирологи додумались, что теракты координируются оттуда.

Врага ищут под фонарем. Где виднее.

Между тем идет большая война. Она началась, и нечего от этого прятаться. Нам противостоит гигантская сила, к которой ислам как таковой имеет весьма касательное отношение. Корни этой драмы неясны, как неясен всякий Божий замысел. Есть геополитическая трагедия: огромный, бешено плодящийся, густонаселенный, пассионарный Юг. Есть толпы молодых и активных людей, которым отнять и сломать кажется проще и интереснее, чем сделать. Они могут прикрываться исламом, а могут любой другой идеей. Например, весьма распространенной идеей протеста против бездуховного Запада, общества потребления и роскоши, тотальной власти денег... и прочая демагогия, которая бурным потоком хлынет на вас с любого сайта радикального ислама. А то еще почитайте Гейдара Джемаля. Тоже все вам расскажет.

Окультуривать эту массу, нести ей наши ценности, заниматься окормленьем кока-колой и голливудской продукцией, да хоть бы и внедрять туда русскую классику бессмысленно. Столкновение неизбежно. Культура с ее вечным призывом к общечеловеческим ценностям обретет право голоса тогда, когда эта драма разразится. Сегодня она только сгущается в воздухе. И про общечеловеческие ценности - как бы они ни были дороги интеллигентам вроде нас с вами - на время придется забыть. Люди, пошедшие на убийство детей, исключают диалог на общечеловеческом наречии. Они вычеркивают себя из этой парадигмы.

Ничуть не более плодотворны сегодня попытки сплотить нацию вокруг какой-то единой идеологии. Россия потому и становится главным объектом агрессии, что выступает слабым звеном - не по причине своей воинской или промышленной слабости, а в силу неопределенности. Юг очень долго рассматривал нас как потенциального союзника в борьбе против Запада. Он и теперь не теряет надежды на это. Если мы не станем союзниками, нас можно раздробить, рассорить, отколоть Кавказ, спровоцировать рознь. С нас начинают, как со слабейших. У них есть основания думать так. Такого раскола, распада и интеллектуального падения наше общество не знало давно.

Что делать культуре в этой ситуации? Что делать ей, всегда восстающей против энтропии и ненависти, когда нужна будет ненависть? Что делать интеллигенту, вечному противнику насилия, когда ничем, кроме насилия, ответить на вызов уже нельзя? Я думаю, звание интеллигента и деятеля культуры предает сегодня не тот, кто предупреждает о войне, а тот, кто упрекает российскую власть в попрании общечеловеческих ценностей, когда она пытается отстроить свою армию и собрать свою территорию.

Мне кажется, выход у культуры один. Нужно осознать серьезность ситуации и вместо казенного оптимизма и заказной пропаганды предложить четкую концепцию новой всемирной трагедии. Надо осознать свою страну как последнее прибежище. Последнее прибежище негодяев - скажет кто-то. Пусть скажет. Других нас у нас нет. Как нет и другой страны. На образ могучей сверхдержавы мы сегодня не тянем. Все идеологии прошлого превратились в обломки, руины, выхолощенные оболочки. Нас может сплотить и спасти только ощущение последних времен. И последнего оплота.

Тем более что так оно и есть.

Лев АННИНСКИЙ