Когда рассказывают историю, как Генри Форд продал две порции мороженого и начал с этого свое дело, не уточняют, что ведь был же у маленького Генри дом. Жил же он где-то. И были у него какие-то родственники, кормившие его хоть раз в день. А вот Валерий Соколов (31 год, предприниматель) действительно начинал с нуля. 10 лет назад он был бомжем. Не имел прописки и паспорта. А сейчас является директором благотворительного фонда "Ночлежка", издает газету "На дне" в Санкт-Петербурге, Нижнем Новгороде, Одессе, Минске и собирается издавать ее в Москве. Печатает книги в России и Великобритании. Совладеет совместным русско-шотландским предприятием. Покупает доходный дом в Петербурге. Баллотировался в Госдуму. И вообще, славный парень. Но дело не в этом. Дело в том, считает специальный корреспондент Ъ ВАЛЕРИЙ ПАНЮШКИН, что это предпринимательство приносит пользу еще кому-то, кроме самого предпринимателя.
Склонен к бродяжничеству
— Родился в Ленинграде, окончил школу в Веселом поселке. Очень не хотелось служить в армии, поэтому уехал тусоваться на Кавказ и пропал.— Валерий Соколов сидит напротив меня за деревянным столиком в клубе "Котел" на набережной Фонтанки, хлебает суп и рассказывает о юности.
Юность у нас с Соколовым очень похожая. Длинные волосы. Дети цветов последней хлипкой волны, тусовки на Невском в "Сайгоне", куда захаживали герои вроде Цоя и Гребенщикова.
— Сейчас мне это кажется смешным,— продолжает Соколов,— а тогда мы всерьез обсуждали, что "Сайгон" испортился и надо подаваться к югу. Вот и уехал. Год никто меня не видел. А в конце 87-го поймали и по линии военкомата положили на принудительное обследование в психушку. Там спросили: "Вот если в армии будет тяжело, ты сбежишь?" Я ответил: "Конечно, сбегу. Что мне там делать, если там тяжело?" И еще сказал, что присягу принимать не буду и СССР защищать не собираюсь.
Ему написали в личном деле "склонен к бродяжничеству" и припаяли статью 7б — психопатия. Психопатия и склонность к бродяжничеству состояли в том, что 18-летний парень собирал в Абхазии мандарины и время от времени попадал там в облавы.
— Однажды,— Соколов отодвигает тарелку и скручивает сигаретку из голландского табака.— Меня поймали и привезли в милицию. Милиционер бросил мне в обезьянник коробок спичек: "На, пацан, в камере пригодится". Слава Богу, какой-то бомж выбил коробок у меня из рук. Там ведь был чистый срок, анаша.
Соколов худой, как щепка, живой, подвижный. Черные волосы на прямой пробор. Борода. Очки. После психиатрической больницы он хотел стать кораблестроителем, поехал в Николаев, поступил в училище, но имел неосторожность чифирить в общежитии, за что был избит товарищами и ушел в никуда. Зиму 1989-го прожил в Одессе. А потом позвонил знакомому в Петербург, и тот сказал, что на первомайской демонстрации люди ходят с трехцветными флагами. Соколов подумал, что вожделенное время перемен наступило и надо возвращаться домой. К тому же очень хорошая барышня собиралась ехать автостопом из Одессы в Питер. Короче, он поехал.
Только дома у него никакого уже не было. Родственники поменяли квартиру, где он был прописал, а в новой квартире его не прописали. Перемен в обществе тоже никаких особых не наблюдалось. Да еще как назло юноша посмотрел фильм "Стена". А юноши чувствительны. После просмотра Соколов публично порвал в метро советский паспорт и попытался покончить жизнь самоубийством. Смешно, конечно, но ему действительно смертельно не хотелось быть гражданином Советского Союза.
Бог его знает, чем бы окончились страдания этого юного Вертера, но только попал он однажды от нечего делать на конференцию по правам человека. И обалдел. Там была куча людей, которых Соколов помнил еще по "Сайгону". Только если в "Сайгоне" они не обращали на него никакого внимания, то здесь отнеслись как к равному — пионер вырос. А эти люди говорили справедливые и смелые слова о его тяжелой судьбе. О том, что в стране преследуют бездомных. О нарушении прав человека. Валера к тому времени прошел три приемника-распределителя — московский, одесский, херсонский — и каждый раз права человека нарушали ему по почкам очень больно.
Карточка на память
— Дальше,— говорит Валера,— случились карточки.
— Какие карточки?
— Продовольственные. У нас же карточки были. И выдавали их по месту прописки.
— Стало быть, тебе не дали карточек?
— Дело не во мне. Идея была добиться отмены уголовного преследования бездомных. Статей 198-й "нарушение паспортной системы" и 209-й "бродяжничество и попрошайничество". Я подумал, что если государство, с одной стороны, будет преследовать бездомных по этим законам, а с другой стороны, станет им помогать, раздавая продовольственные карточки, то получится противоречие внутри самой системы полицейского произвола, и система рухнет. Так, собственно, и случилось. Правда, система не рухнула, а просто переименовалась.
В то время Ленсовет был открыт. Настежь. Заходи, кто хочешь. Охрана стояла, но проход был свободный. Соколов ходил по кабинетам, сидел в курилке. У него тогда были длинные волосы и кирзовые сапоги. Депутаты с флажками на лацкане останавливали его и говорили: "А чего это вы так выглядите, молодой человек?" Валера всякий раз использовал подобные вопросы как повод для лекции о правах человека.
— Словами "права человека" тогда можно было запугать любого до полусмерти. Чиновники еще не поняли, что права человека можно нарушать безнаказанно. Никто даже ни разу не догадался спросить у меня паспорт. А паспорта у меня не было. Решение о раздаче карточек бомжам приняли. Однако выяснилось, что реализовать раздачу карточек практически невозможно.
— А как ты жил? — спрашиваю.— Где работал?
— Тусовался.
— А где деньги брал? Аскал? — откуда только у меня всплыло это хипповское слэнговое словечко? От английского to ask. В данном случае "попрошайничать".
— Ну и аскал тоже,— Соколов улыбается.— Были также случайные заработки. Так вот. Раздача карточек бездомным была поручена заместителю Щелканова Тихонову (Вы помните эти фамилии? А ведь как гремели! — Ъ). Тихонов сказал, что жилконторы отказываются, а милиция — это абсурд, потому что в милицию бездомные не придут. "Тебе это надо,— сказал Тихонов,— бери карточки и раздавай. Только нарисуй схему".
"Схема", придуманная бомжем Валерием Соколовым в 90-м году для того, чтобы раздавать бездомным продовольственные карточки, действует до сих пор и выгодно отличает Петербург от других российских городов. Речь о регистрации бездомных. Каждый, у кого нет прописки, может зарегистрироваться в специальном пункте учета и на основании регистрационного листа получать продовольственные карточки, пенсию, медицинский страховой полис. И даже участвовать в выборах. Правда, для регистрации необходимо иметь паспорт, так что себя Соколов зарегистрировать тогда не смог и карточек, соответственно, не получал. Работал грузчиком на вокзале. Жил у знакомых.
— Меня это не смущало,— говорит Валера.— Меня тогда вообще не заботило, есть ли у меня деньги. Значительно больше волновало, есть ли сигареты. Сигареты были большим дефицитом.
— Скажи честно, ты взял хоть одну карточку из той пачки, которую раздавал бездомным?
— Нет,— отвечает.— Ни одной. Если хочешь, могу показать отчетность. Архивы сохранились.
— А тебе платили за эту работу?
— Нет.
Первые деньги
В марте 91-го Соколов подал документы на регистрацию благотворительного фонда "Ночлежка". Но в регистрации отказали, сославшись на какой-то непорядок в документах. А в апреле Валеру арестовали. За то, что он четырьмя годами ранее в городе Николаеве украл еду из школьной столовой.
— Это был какой-то странный арест,— говорит Соколов.— Еду из школьной столовой я украл в мае 88-го. После этого два раза был в приемнике-распределителе и ни в каком розыске не значился. А тут вдруг, когда мы начали регистрировать фонд, раздавать карточки и бороться за отмену уголовных статей, меня арестовали. Я тогда делал себе паспорт. При выдаче паспорта меня задержали, отвезли под конвоем в Николаев, посадили в камеру для туберкулезников, потому что обнаружили туберкулез. И освободили только 10 июня. После суда, приговорившего меня к трем годам с отсрочкой приговора.
— Ты действительно воровал у детей еду? — спрашиваю.
— Я устроил детям праздник. В школе выходной был из-за меня.
В июле 91-го благотворительный фонд "Ночлежка" был все же зарегистрирован. Тогда вместе с известным борцом за права гомосексуалистов и лесбиянок Ольгой Жук Соколов организовал конференцию по борьбе со СПИДом. На конференции собрал девятьсот рублей пожертвований и взял напрокат пишущую машинку. Это были первые деньги фонда.
Первые личные деньги Соколов заработал в августе 91-го. Написал статью о бомжах для какого-то итальянского журнала. Получил $40. Бешеную по тем временам сумму. Но тут случился путч, и на весь свой гонорар Соколов купил фотокамеру, чтобы фотографировать танки.
— Почему же,— спрашиваю,— у тебя все получилось?
Соколов пожимает плечами:
— Счастливая цепь случайностей. Не думаю, что кто-то сейчас мог бы повторить мой путь. Да и у меня в любой момент все могло сорваться. Есть такая аксиома, что если ты честно работаешь на свою идею восемь часов в день и не требуешь за это ничего, рано или поздно идея воплотится. Ходов разных было много. Я приходил в какую-то организацию и говорил: "Разрешите отправить десять факсов внутри города. Это будет помощь бездомным". Мне обычно разрешали. Если ты спрашиваешь о системе первоначального сбора денег, то я поступил просто. Я отправил семьдесят девять факсов и восемьдесят писем в разные организации Петербурга. Таким образом в начале 92-го года мы собрали почти 20 тысяч рублей. Кто давал деньги, зачем давал? Не знаю. Особо мы никогда ни за кем не бегали. Потому что обидно, если тебя обвиняют в том, что ты воруешь у бездомных. Наживаешься на бездомных. А это очень часто используется как мотивировка для отказа. Сейчас, и за это нас тоже в городе не любят, мы являемся первой благотворительной организацией, которая старается не выпросить, а сама заработать деньги. Мы не пишем грантов безумных. Не бегаем за государством. Мы стараемся делать бизнес. И небезуспешно.
"На дне"
В 1993 году Валерий Соколов зарегистрировал газету "На дне". В сентябре 94-го вышел первый номер. Денег, разумеется, не было. Люди работали бесплатно. И Соколов до сих пор не понимает, откуда взялись такие самоотверженные идиоты.
— Правда, не знаю. Сами нашлись. Я специально никого не искал. И невозможно понять мотивы людей, которые приходили и говорили: мы хотим помогать бездомным. Хочешь — помогай.
Газета выходит два раза в месяц на шестнадцати полосах. Тираж — от десяти до одиннадцати тысяч. Нераспроданные остатки бесплатно отдают в тюрьму. Экземпляров четыреста с каждого номера. Чистые убытки.
Печать тиража одного номера с приложениями обходится в $12 500. Штатные сотрудники получают зарплату. Авторам гонораров не платят. Но почему-то в Петербурге считается модным работать для "На дне". Митьки рисуют картинки. Известные фотографы бесплатно отдают снимки. Известные писатели и журналисты (в том числе и директор корпункта "Коммерсанта" Максим Поляков) бесплатно пишут заметки.
В розницу номер стоит два рубля. Продается газета только через распространителей. А распространители — это бездомные. Они получают газету за рубль, продают за два. Прохожие обычно первый раз покупают "На дне" из жалости. А потом начинают покупать из интереса. Газета рассказывает о культурных событиях и о жизни бездомных, которые ее продают.
Главное, на мой взгляд, социальное достижение Соколова заключается в том, что вполне благополучный человек, если хочет почитать модную газету, должен подойти на улице к бомжу, поздороваться с ним и взять у него из рук (из рук!)... да какая разница что.
— Газета убыточная? --спрашиваю.
— Конечно, убыточная. Мы подпитываем газету за счет пожертвований князя Гагарина, за счет тех денег, которые получили в Эдинбурге, продав книгу Dangerous Class и англоязычный номер "На дне" — дайджест нашей газеты за год.
— А что это за книга?
— Это такое сравнение социальной ситуации в Шотландии и в Петербурге.
— Дал бы почитать.
— Она на английском.
— Дал бы на английском.
— Она девять фунтов стоит.
— Тогда не надо.
— Еще мы выпустили книжку "Пособие для международных бомжей". Тоже заработали денег. Семь тысяч рублей прибыли получилось. Налог отдадим. Оставшегося хватит на то, чтобы пару месяцев компенсировать убытки газеты. Еще мы налаживаем экспорт кедрового масла из Сибири в Великобританию. Еще шотландцы помогают.
— Какие шотландцы?
— Главный редактор "На дне" поехала на конференцию уличных газет в Лондон. Рассказала там о нас. И шотландская газета "Биг Ишшу" решила нам помочь. Они продавали рождественский номер и по пять пенсов с каждого проданного экземпляра отдавали нам. Собралось десять тысяч фунтов. И потом еще они неоднократно нам помогали. Понимаешь, уличные газеты — это целый мир, целая система. Мы сейчас работаем в 23 странах. Уличная сеть. Международная тусовка. То есть мы можем в любой стране реализовывать какие-то проекты. Всюду есть друзья и партнеры.
— У этой системы есть какой-то центр?
— Нет. Это абсолютно горизонтальная структура.
— Похоже на то, как мы в молодости ездили автостопом...
— Нет, не так. Это просто люди, у которых одни и те же принципы — помогать бездомным через экономику. То есть ты даешь бездомному возможность заработать денег, давая ему на реализацию товар, который производишь. Кроме того, твой товар, уличная газета, пользуется некоторым спросом у рекламодателей. Это, в принципе, прибыльный бизнес. Например, в Лондоне продают в неделю 280 тысяч газет. Это больше, чем мой годовой объем. "Биг Ишшу" в Шотландии собирает рекламы на 12 тысяч фунтов в неделю. Правда, они живут в развитых социальных структурах. Они не решают те проблемы бездомных, которые нам приходится решать здесь. Они занимаются только газетой. Мы же вынуждены заниматься и юридическими вопросами, и регистрацией, и ночлежкой. "Биг Ишшу" сегодня — это раскрученная торговая марка. В Лондоне они выпускают кружки, кепки, открытки, книги. В Шотландии идут по другому пути, выдумывают всякие международные коммерческие проекты.
— Типа кедрового масла?
— Ага. Главное — не останавливаться.
Не дожидаясь, пока его газета станет приносить прибыль, Соколов открыл три филиала на территории бывшего СССР. В Нижнем Новгороде, в Одессе, в Минске. Нижегородские власти, выдавая Соколову разрешение, спросили, по какой схеме бомжи будут платить налоги с продаваемых газет.
— Безумные! — говорит Соколов.— За что? Налоги платят за социальное обеспечение, за медицинскую помощь, за бесплатное образование. Бомжи потому и бомжи, что ничем этим не могут пользоваться. Мы выдумываем для бездомных способ заработать 50 рублей в день, а власти хотят каких-то налогов!
В общем, налогов Соколов не платит. Совсем недавно он создал совместное предприятие, которое занимается продажей сибирского кедрового масла на Запад. Еще он торгует в Шотландии изделиями из бересты.
— Шотландцы,— говорит Соколов,— дают мне деньги. Я на эти деньги покупаю бересту. Они ее продают и чистую прибыль возвращают мне в качестве пожертвований.
Вот так Соколов не платит налогов. Не дождетесь. Международные бомжи — тертые ребята.
"Стыдно зарабатывать меньше $100 в месяц, даже если ты бездомный"
Так вот, сидим мы в клубе "Котел" и пьем пиво.
— Подожди,— говорю,— Валера, подожди. Ты молодец, конечно. Ты все это раскрутил, поднял. Одного не могу понять: как же ты получил прописку?
— Женился...— улыбается Соколов.— Видишь ли, со дна нельзя подняться, если кто-то, какой-то человек, не полюбит тебя и не поверит тебе. Теоретически можно еще заработать много денег. Но беда в том, что бездомный не может их хранить и накапливать. Он зарабатывает в день ровно столько, сколько нужно для простого выживания. Все равно остальное украдут или отнимут. Мы сейчас думаем о том, чтобы создать что-то вроде банка для продавцов нашей газеты. Но тут куча всяких проблем.
— А та, на которой ты женился? Вы еще живете вместе?
— Мы разводимся. А вместе не живем с 95-го года. У меня новая жена в Шотландии.
— А дети есть?
— Сын от первого брака. Семь лет. Мы общаемся.
— А где ты живешь?
— Я снимаю квартиру.
— А новая жена в Шотландии что делает?
— Работает искусствоведом.
— Ты собираешься уезжать?
— Нет.
— А как же вы видитесь?
— Редко. То есть я часто бываю в Шотландии. У меня открытая виза. Проблема только в деньгах.
— У тебя есть автомобиль?
— Нет.
— Что ты делаешь в свободное время?
— У меня нет свободного времени.
— Читаешь?
— Только газеты.
— Хобби?
— Ну нет времени, честное слово. Понимаешь, сейчас задача состоит в том, чтобы заработать деньги. Большие. И купить в Петербурге дом. Свой собственный. И сделать в этом доме так, как мы хотим. Там должна быть, во-первых, ночлежка для всех. А во-вторых, такой центр реабилитации для тех, кто уже начинает подниматься. Нормальная работа. Я считаю, стыдно зарабатывать меньше $100 в месяц, даже если ты бездомный. Мы бы, например, сделали ночлег платным. Десять рублей. Но за эти десять рублей человек получал бы десять газет "На дне". На следующий день, если бы человек продал эти газеты, у него было бы уже двадцать рублей. Он получил бы еще десять газет, оплатил бы следующую ночь плюс десять рублей чистой прибыли.
— А ты думал о том, чтобы выпускать газету в Москве?
— Да. С сентября. Нам только хотелось бы, чтобы Лужков дал указание не гонять наших распространителей. Насколько мне известно, бездомных в Москве преследуют значительно жестче, чем в Питере. Мы думаем еще начать регистрацию бездомных в Москве, хотя для нас это лишние расходы. Я готов сам поехать налаживать всю эту систему, обучать персонал. Главное для меня, чтобы помощь бездомным не преследовалась милицией. Просто по соображениям здравого смысла. Если ты видишь, что человек пытается честно заработать денег, но мешаешь ему, ты просто толкаешь его на преступление. Власть должна понять, что людям нужны не столько пенсии и пособия, сколько свобода.
СХЕМА, ПРИДУМАННАЯ БОМЖЕМ ВАЛЕРИЕМ СОКОЛОВЫМ В 90-М ГОДУ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ РАЗДАВАТЬ БЕЗДОМНЫМ ПРОДОВОЛЬСТВЕННЫЕ КАРТОЧКИ, ДЕЙСТВУЕТ ДО СИХ ПОР. КАЖДЫЙ, У КОГО НЕТ ПРОПИСКИ, МОЖЕТ ЗАРЕГИСТРИРОВАТЬСЯ В СПЕЦИАЛЬНОМ ПУНКТЕ И ПОЛУЧАТЬ ПЕНСИЮ, МЕДИЦИНСКУЮ СТРАХОВКУ И ДАЖЕ УЧАСТВОВАТЬ В ВЫБОРАХ
ПЕЧАТЬ ТИРАЖА ОДНОГО НОМЕРА ГАЗЕТЫ "НА ДНЕ" ОБХОДИТСЯ В $12 500. ОНА ПРИНОСИТ ОДНИ УБЫТКИ, ГОНОРАРОВ НЕ ПЛАТЯТ. НО В ПЕТЕРБУРГЕ СЧИТАЕТСЯ МОДНЫМ РАБОТАТЬ ДЛЯ "НА ДНЕ": МИТЬКИ РИСУЮТ, ИЗВЕСТНЫЕ ФОТОГРАФЫ БЕСПЛАТНО ОТДАЮТ СНИМКИ, ИЗВЕСТНЫЕ ПИСАТЕЛИ И ЖУРНАЛИСТЫ БЕСПЛАТНО ПИШУТ ЗАМЕТКИ
ГАЗЕТУ "НА ДНЕ" РАСПРОСТРАНЯЮТ БОМЖИ. И ДОСТИЖЕНИЕ СОКОЛОВА В ТОМ, ЧТО ВПОЛНЕ БЛАГОПОЛУЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК, ЕСЛИ ХОЧЕТ ПОЧИТАТЬ МОДНУЮ ГАЗЕТУ, ДОЛЖЕН ПОДОЙТИ К БОМЖУ, ПОЗДОРОВАТЬСЯ С НИМ И ВЗЯТЬ У НЕГО ИЗ РУК (ИЗ РУК!)... ДА КАКАЯ РАЗНИЦА ЧТО