Леонид АГУТИН до сих пор не получил благодарности от военных за свой хит про армию
ТАК ЖЕ, КАК ВСЕ!
Среди массового мусора и подделок «под патриотизм» песня Леонида Агутина «Граница» выделяется двумя вещами, она сделана: а) современно; б) искренне. Несмотря на это, в интернете развернулся нешуточный спор по поводу того, что же на самом деле написал Агутин: пиар или не пиар. Упреки молодых людей вполне логичны: «Агутин агитирует идти служить в армию, в которой дедовщина, постройка дач для генералов, насилие и невежество». Упрек более чем справедлив. С другой стороны, не отпускает мысль, что нынешние детишки объясняют пиаром вообще все на свете, включая кружение планет. А пропаганду армии, между тем, никто не отменял — другое дело, что у нас действительно до сих пор нет авторов и структур, которые бы профессионально занимались пропагандой патриотических ценностей. В результате за пропаганду приходится отвечать все тому же Леониду АГУТИНУ.
— Как вы думаете, можно ли при помощи пропаганды улучшить отношение к армии, повлиять на призыв?
— Можно. И нужно. Парадокс только в том, что пропагандистские вещи все равно должны создаваться не по заказу, а искренне. Выполняли ли песни про Великую Отечественную войну агитационные и пропагандистские задачи? Несомненно. Но кто скажет, что они написаны не искренне? Понимаете, просто эти вещи — патриотизм и искренность — должны исходить как-то одновременно, обоюдно. «Границу» я написал случайно, за 12 минут. У нас про армию вообще множество хороших песен, в том числе и современных, написано. В частности, Николай Расторгуев этим очень успешно занимается. Ему люди верят, ему эти песни очень идут.
— Да. Но песни Расторгуева вряд ли убедят молодежь, скажем, читающую газеты.
— Дело не в этом. Просто я сделал песню, в которой никого не убивают. Песню, в которой наша армия представляется в виде такого... экстремального приключения, спорта. Положительного опыта в твоей жизни. Может быть, мне просто повезло, я сам служил два года на карело-финской границе, и, хотя физически было тяжело, ничего моей жизни в армии, кроме собственной глупости, не угрожало. И в целом от службы осталось именно такое ощущение — ХОРОШЕЕ. Ну что я могу поделать, это правда! В этой песне выражена еще и моя личная гордость за то, что я, будучи родом из творческой интеллигенции, все-таки пошел служить. И это было вполне осмысленное решение.
— Пропаганда середины 80-х годов на вас как-то повлияла при принятии этого решения? Или вы, будем откровенны, просто не смогли отмазаться?
— Почему, вполне мог. Например, взять отсрочку в институте. Или пойти служить в оркестр, поскольку уже тогда играл. И пропаганда тогдашняя на меня не повлияла никак. Вообще ничто художественное про современную армию меня тогда не вдохновляло. Если что и повлияло, то только фильмы про Отечественную войну. Главным пропагандистом тогда (да и сейчас) была атмосфера в обществе. Она складывалась как-то сама собой, на уровне общения. Человек, отслуживший в армии, — это был статус, который нельзя было купить. Тот, кто не служил, был обречен остаться в мирной жизни вечным салагой, аутсайдером. Так получилось, что те, кто учился со мной в институте, те, с кем я играл в группе, были старше меня. И они все уже отслужили. И была какая-то мужская ответственность друг перед другом. Было общее мнение, что вот если ты мужик, то... и так далее. Просто надо отслужить, и все, без особой аргументации. В результате было как-то неловко в армию не идти. При этом я прекрасно понимаю нынешнюю молодежь, у которой в отличие от нас есть какая-то капиталистическая перспектива в жизни, им сложнее уйти из института, из профессии. У нас же тогда в жизни все было проще, я никогда не строил особых планов, жил сегодняшним днем.
— В интернете по поводу вашей песни развернулась ожесточенная дискуссия. Одни считают, что пиарить собственную армию нужно, иначе, перефразируя Наполеона, придется пиарить чужую. Другие считают, что бессовестно пиарить ТАКУЮ армию.
— Можно рассуждать на эту тему сколько угодно. Вся штука заключается в том, что мой так называемый невольный пиар ни улучшить, ни ухудшить отношение к нашей армии не может. Никакой Агутин или Расторгуев не может исправить армию, этим должны заниматься совершенно другие структуры, на другом уровне. Когда я написал эту песню, мне все, включая самых близких людей, говорили: «Леня, это слишком «в лоб», это совсем не похоже на тебя, не стоит ее петь». Но я ответил, что имею на это право, потому что фактически описал в песне свою собственную юность, и никто мне запретить этого не может. Было много разговоров, что я получил госзаказ на эту песню от Минобороны... К сожалению, мне за нее даже грамоты никакой не дали, никто спасибо не сказал на государственном уровне, не говоря уже о чем-то другом. Просто никакой реакции.
— Вот это уже глупость со стороны государства. Оно такие вещи должно отмечать.
— Меня это ни в коей мере не задевает. Лично от себя могу сказать только вот что: легче всего говорить о дедовщине и развале армии сидя дома, у компьютера. В то же самое время кто-то ведь служит и охраняет вас, господа, по-прежнему. Сами офицеры, когда подходят ко мне и благодарят за «Границу», жалуются, что их затюкали уже все, вся слава армии осталась в прошлом, а сегодня сплошной мрак. Хотя ведь миллионы людей до сих пор служат и ту же границу охраняют. Неужели ничего хорошего даже про эту армию нельзя сказать?
Андрей АРХАНГЕЛЬСКИЙ