Их университеты
Когда-то меня поразила одноклассница, объявившая, что собирается в Политех на «городское хозяйство», другими словами, «на водопровод и канализацию». Странной была не столько специальность — кому-то же надо и этим заниматься, а то, что вуз предлагал 17-летним выбирать между «автодорожным» факультетом и, допустим, «сельскохозяйственными машинами».
Сейчас, уже в Америке, я не спрашиваю, на какие факультеты поступают дети моих знакомых, потому что большинство, проучившись в колледже два года, только на третьем курсе будут выбирать специализацию. Американская университетская система построена на иной логике, чем наша, так как принимает эстафету от другой концепции среднего образования. Цель советской (и в значительной степени постсоветской) школы состояла в формировании всесторонне развитой личности, обладающей научным мировоззрением. Отсюда закон Ома, причины Крестовых походов и Евгений Онегин как лишний человек. Вуз из этой всесторонней личности готовит профессионала, давая специальность, по которой — теоретически — он/а будет работать.
Американская школа воспитывает совсем другого человека и гражданина. Необязательно осведомленный про Ома, он, гордясь своей самой лучшей в мире страной — так ему про нее говорили, а про другие могли не говорить почти ничего, — обладает навыками социального общежития, приветлив и толерантен, любит спорт и художественную самодеятельность, т.к. это помогает организовать свободное время. Поэтому колледж в какой-то мере восполняет то, чего не было в школе, и первые два года (из четырех) посвящены общеобразовательным предметам: английскому, истории с географией, иногда к ним добавляют немного естественных наук и что-то более специальное. Как-то продавщица в магазине в ответ на мое «из Белоруссии» — я уже открыла рот для дежурного «между Польшей и Россией» — вдруг встрепенулась: конечно, мэм, мы как раз сейчас это учим в колледже по географии — какие страны образовались после распада СССР. Ну хоть так, однажды меня спросили: «Это на Ближнем Востоке?»
Университеты подходят к общеобразовательной миссии серьезно, и лучшие вводят особые «основополагающие» курсы для студентов первого года. Мой приятель из Колумбийского университета Сергей Ушакин рассказывает, что там такой курс, включающий Коран, немного Шекспира и прочие богатства, которые выработало человечество, причем не только белая его часть, называется Contemporary Civilization. В Университете Пенсильвании, стоящем в одном ряду с Гарвардом и Йелем, в программе — известный роман африканского писателя Чинуа Ачебе Things Fall Apart («Все разваливается»). Такой курс обязателен; в Чикаго он даже называется Core, т.е. «сердцевина» или «ядро», и говорят, что ректорат очень им гордится.
На третьем году положено определиться с так называемой major и выбрать английскую литературу или психологию; иногда специализаций бывает две, но чаще — одна главная и другая «побочная», т.е. minor: например, история и музыкология. Те же, кто еще в школе знал, чего хочет и выбирал соответствующие предметы (т.к. выбор в некоторой степени возможен и там), начинают специализацию раньше. В любом случае через четыре года вы — бакалавр, но эта первая в ученой иерархии степень необязательно предполагает «работу по специальности», потому что специальности еще, собственно, нет. Есть то, что необходимо и достаточно для перехода от труда «физического» — в сфере обслуживания — к конторскому: в банке или страховой компании.
Дальнейший путь для тех, кто намерен «выйти в люди», лежит через полутора- или двухгодичную магистратуру. Это профессиональное образование, приблизительно соответствующее нашему диплому специалиста, но c большей свободой в выборе курсов. В professional school, где получают две главные американские профессии — врача или юриста, — принимают только бакалавров, причем не важно, по какой специальности: значима именно эта общая образовательная база. Двухступенчатая система удобна своей гибкостью, т.к. позволяет потом перестраиваться — причем неоднократно — и «добирать» необходимые для новой специальности курсы. По статистике, именно обладатели магистерской степени наиболее высокооплачиваемы, т.к. уходят в большой бизнес или политику, а не остаются, как обладатели докторской (PhD), при университете.
Очевидным преимуществом перехода России к двухступенчатой структуре высшего образования станет совместимость со степенями в большинстве университетов мира. А в более общей перспективе очевидно, что эпоха, когда можно было получить специальность «на всю жизнь», действительно заканчивается.
1. Переход на двухуровневую систему высшего образования приблизит конвертируемость российских дипломов за рубежом.
2. Введение технического бакалавриата непременно повысит статус нынешних ПТУ и техникумов, так что они перестанут служить пугалом для выпускников средней школы и их родителей.
3. Разделение на бакалавров и магистров четко обозначит границу между общей подготовкой и специализацией. При этом рынку труда нужны далеко не все 1,5 млн ежегодных выпускников вузов, так что сокращение числа магистров по сравнению с нынешним числом дипломированных специалистов отрегулирует взаимоотношения высшей школы и работодателей.
4. Система магистратуры, платной для большинства и бесплатной для самых выдающихся выпускников бакалавриата, создаст серьезные стимулы для успеваемости.
5. Государственные именные финансовые обязательства (ГИФО), которые будут даваться студенту для обучения в бакалавриате и дифференцироваться по результатам ЕГЭ, позволят многим учиться бесплатно или частично оплачивать занятия в вузе.
1. Перестройка традиционной системы, тем более в короткие сроки, не может не быть болезненной для преподавателей и студентов; потребуются глобальные перемены в учебных планах, методах преподавания, распределении душевных и физических сил.
2. Рано или поздно отомрет степень доктора наук (в советском понимании этого уровня научных достижений): правда, во всем мире без нее прекрасно обходятся, и «доктором» называется наш кандидат наук, но отмена такой высокой степени может снизить планку карьерных устремлений ученых.
3. Неизбежно увеличение свободы студентов при выборе учебного плана. С одной стороны, они могут быть не готовы употребить эту свободу себе во благо, с другой — возникнет жесткая конкуренция курсов и лекторов, многие из которых будут вынуждены «сойти с дистанции».
4. Потребуется серьезная переподготовка преподавателей вузов, на что нужны большие государственные деньги, а их всегда дают мало.
5. Отсрочка от армии все время фигурирует только для бакалавриата и никогда — для магистратуры. Со временем это даст возможность силовым ведомствам начать охоту за свежеиспеченными бакалаврами, не давая им времени поступить в магистратуру.
Елена ГАПОВА, Мичиган