Сто лет назад, 9 (22) января 1905 года, с расстрела мирной демонстрации рабочих в Санкт-Петербурге началась революция. Считается, что она была лишь неудачной «репетицией» той, что произошла в 1917 году. На самом деле многие историки полагают, что события 1905 года были спланированной акцией спецслужб
Парадоксально, но в начале прошлого века именно представители самых обеспеченных слоев населения — купцы-миллионщики, владельцы банков и мануфактур — были главными врагами самодержавной империи. «В дореволюционной России линия социальной конфронтации пролегла вовсе не по горизонтали: «высшее общество» — «низшие классы», — считает историк и писатель Валерий Ярхо. — Это была сложная кривая, проведенная между тремя социальными группами: простолюдинами, феодальной аристократией и буржуазией. Последняя, несмотря на огромные капиталы, не могла влиять на политику государства».
Один из основателей первой российской политической партии «Союз 17 октября» Павел Рябушинский, совладелец мануфактур, Московского банка и типографии, был выходцем из купеческой семьи староверов. Занять положение в светском обществе Рябушинскому с его родословной было невозможно. Такая же проблема стояла и перед известным меценатом партии большевиков фабрикантом Саввой Морозовым. По закону его могли публично высечь плетьми или заковать в кандалы — оскорбление, совершенно немыслимое в отношении дворянина, пусть и обедневшего до состояния нищего попрошайки. Разве это справедливо?
Представители феодальной аристократии, от которых и зависело принятие законов, в принципе не желали слышать о каких-либо реформах, и потому олигархи решили силой заставить императора принять их «во власть». Самим метать бомбы в полицмейстеров этим ребятам было бы не с руки. Олигархи решили действовать чужими руками — с помощью самой мощной российской спецслужбы того времени — Охранного отделения. Агенты охранки были внедрены в различные революционные кружки — от эсеров до большевиков. Агенты получали деньги от предпринимателей через посредников, после чего вся сумма поступала в партийные кассы. Когда спонсирование в конце 1905-го прекратилось, об этом возмущенно писали газеты разных партий.
«Конечно, не факт, что все Охранное отделение «делало революцию», — говорит Валерий Ярхо. — Организации состоят из людей, а люди склонны сбиваться в кланы, преследующие свои цели — деньги и власть. Для примера можно привести группировку, сложившуюся вокруг Сергея Зубатова, бывшего революционера, ставшего начальником московского Охранного отделения и идеологом подконтрольного охранке рабочего движения. С одной стороны, именно по инициативе Зубатова был создан «Летучий отряд филеров», с другой стороны, его подчиненные практически в открытую помогали террористам избегать арестов. Например, в августе 1905 года в Саратове должен был состояться съезд партии эсеров. На это мероприятие прибыл Азеф — лидер партийной боевой организации. Полиция собиралась «накрыть» всех боевиков, но делегаты съезда были заранее предупреждены Охранным отделением и разъехались».
Кроме того, сеть агентов в революционных организациях позволяла Охранному отделению и вовсе «убирать ненужные фигуры с доски». Так, с 1905 года были убиты 67 генерал-губернаторов и других высших чиновников, более сотни полицмейстеров, офицеров Охранного отделения и жандармских. На их места пришли люди того клана, который направлял террор.
Впрочем, причины революции нельзя объяснить только заговором спецслужб и олигархии. «Бунт 1905 года стал следствием жестокого отношения властей к своим подданным, — считает доктор исторических наук профессор МГИМО Андрей Зубов. — Слишком уж долго феодальная аристократия не замечала насущных проблем — прежде всего земельного вопроса, который нужно было решать еще в самом начале XIX века. Тогда же необходимо было ликвидировать рабство и сословные отношения».
Получается, что революции желали слишком многие — буржуазия, спецслужбы, пламенные разночинцы. Учитывая такой расклад, события 1905 года кажутся предопределенными. Но так ли это? Могла ли монархическая власть не дать столкнуть державу в пучину кровавого хаоса? Могла ли история пойти по-другому?
Кровавое-некровавое воскресенье
Сразу же после Нового, 1905 года на Путиловском заводе началась забастовка — рабочие требовали введения 8-часового рабочего дня. Раз капиталисты и рабочие преследовали одни и те же цели, почему тогда пролетариат бастовал? Возможно, владельцы фабрик сознательно доводили своих сотрудников до ручки, подталкивая их к антиправительственным выступлениям. Через несколько дней к забастовке присоединились все крупные предприятия столицы, после чего создатель и лидер «Собрания фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга» священник Георгий Гапон объявил о намерении встретиться с Николаем II и вручить ему петицию с жалобой на промышленников. Однако император предпочел не вмешиваться в конфликт. Накануне шествия он специально отбыл из столицы в Красное Село. Георгий Гапон все равно вывел 300 тысяч демонстрантов к Дворцовой площади. При приближении шествия командир Семеновского полка генерал Георгий Александрович Мин отдал приказ сделать предупредительный залп в воздух, а когда демонстранты не подчинились — на поражение. По официальным данным, было убито свыше тысячи человек и ранено две. В ответ по всей стране вспыхнули восстания.
А что, если бы расстрела не было? Тогда бы события должны были развиваться по следующему сценарию:
Император Николай II встречается с делегацией рабочих и, выслушав их требования, демонстративно наказывает (обещает примерно наказать) наиболее «провинившихся перед народом» чиновников. Пролетариат лишний раз убеждается в том, «что доброго царя обманывают». Начало революции откладывается на неопределенный срок.
Впрочем, как считают историки, революция все равно бы состоялась, только днем или двумя позже. «Ну не было бы Кровавого воскресенья, был бы другой повод для взрыва, — говорит Андрей Зубов. — К тому же восстания в Прибалтике, на юге Украины, в Сибири и на Северном Кавказе произошли до расстрела 9 января». Кровавое воскресенье было спланированной провокацией. Как свидетельствуют газеты того времени, в город заранее были завезены листовки и оружие. Пока демонстранты шли к Зимнему дворцу, в других районах города возводились баррикады и шли погромы. И делали это те, кто к Союзу рабочих Георгия Гапона не имел никакого отношения.
Убийство дяди
4 февраля 1905 года член Боевой организации эсеров Иван Каляев убил московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича — родного дядю императора Николая II. Власть на убийство августейшего сановника практически не отреагировала. Это было воспринято массами как слабость власти.
А если бы власть закрутила гайки? Тогда, возможно, события развивались бы следующим образом:
Либеральное правительство Сергея Витте отправляется в отставку, а вместо него царь призывает армейских полковников и чиновников из провинции, в числе которых оказывается и саратовский губернатор Петр Столыпин (что в реальности случилось на год позже). Охранное отделение с его двойной игрой распущено, в стране вводится военное положение — все манифестации под угрозой расстрела запрещены. Одновременно по стране идет волна арестов крупных промышленников, дававших деньги террористам. Как следствие — в разных уголках страны (Северный Кавказ, Украина, Дальний Восток, Прибалтика) разгорается гражданская война. Летом 1905 года сотрудники Охранного отделения организуют убийство Николая II (такие планы у Витте действительно были). Корона переходит к младшему брату — Михаилу Александровичу, который соглашается на введение конституционной монархии.
«Да, так мог бы поступить Сталин, но православный государь Николай II не смог бы залить страну кровью, — считает Валерий Ярхо. — Царь изначально рожден хозяином России, а не пришел к трону путем каких-то интриг или силовых действий. Ему просто незачем нарушать те законы, которые он сам же для себя и установил. Но если бы он и поступил таким образом, то спасти монархию все равно бы не удалось. Насилие родило бы еще большее насилие». Андрей Зубов не столь категоричен: «Я не берусь судить, по какому пути пошли бы события, если бы на месте Николая оказался более жесткий и решительный правитель».
Подавление бунта в Москве в декабре 1905 года
17 октября император подписал знаменитый Октябрьский манифест, в котором согласился на созыв Думы с законодательными полномочиями, расширение избирательного права и предоставление гражданских свобод. Эта инициатива Николая привела революционеров в полное смятение: царь по сути выполнил их требования, а это означало, что теперь профессиональным «борцам с царизмом» пора уходить на покой и менять род деятельности. Однако большинство боевиков мирной жизни не хотело. И вскоре в Москве — крупнейшем торговом и транспортном центре империи, где жили главные «спонсоры» революции, — вспыхнуло вооруженное восстание, которое было подавлено войсками.
Детонатором к выступлению послужило случайное убийство Николая Баумана, члена ЦК РСДРП. Накануне принятия манифеста Бауман вышел по амнистии из Таганской тюрьмы, где отбывал срок по статье за терроризм. После митинга студентов в Техническом училище радостный Бауман ехал в пролетке, держа в руках лозунг «Долой самодержавие!».
На его беду в это же время отставной солдат конногвардейского полка Николай Михалин вышел прогуляться и выпить водки по случаю манифеста. Гулял он со своей тросточкой, сделанной из водопроводной трубы (настоящая трость стоила дорого). И увидел лозунг Баумана. Отставной солдат, верой и правдой служивший царю и Отечеству, решил вырвать мерзкий лозунг. Он вскочил в коляску и ухватился за флаг. Бауман в ответ выхватил из кармана браунинг и выстрелил в нападавшего. Но бывший кавалерист ударом своей «тросточки» успел отвести пистолет в сторону, а потом хватил трубой члена ЦК РСДРП по голове, от чего тот вывалился из пролетки на мостовую. Правда, Бауман тут же вскочил на ноги и побежал, забыв про пистолет, но храбрый солдат Михалин нагнал его и еще три раза с оттягом, как шашкой, врезал по революционной башке тросточкой. Бауман умер.
С подачи большевиков либеральная пресса написала, что демонстрацию разогнали казаки при помощи пушек, что погибших были сотни. Похороны Баумана — «жертвы, принесенной на алтарь революции», превратились в гигантскую демонстрацию, которая вылилась в уличные бои. Регулярная армия подавила восстание к 19 декабря 1905 года.
Но ведь восстание могло и победить: в тогдашней Москве было мало армейских частей, а поэтому революционеры могли захватить власть в городе! Каким путем пошла бы тогда история? Вполне вероятно, что все было бы намного хуже, чем случилось на самом деле. А именно...
Царь в ответ на победу бунтовщиков высылает войска, которые берут город в блокаду. Но к этому времени пример Москвы воодушевляет революционеров в других городах! В январе вооруженные восстания происходят на всех окраинах России. От империи отделяются Кавказ, Прибалтика, Западная Украина с Молдавией, Польша и Дальний Восток... А весной 1906 года в России вспыхивают голодные бунты уже против самих революционеров. Одновременно в стране происходит и сплочение сторонников монархии. Постепенно революция, которую большинство населения не поддерживает, выдыхается. Правительство начинает серию длительных войн за возвращение утраченных территорий. Возможно введение иностранных войск.
Андрей Зубов, впрочем, полагает, что победа революции в 1905 — 1906 годах была маловероятной. Еще не было Первой мировой войны, которая приучила народ к крови, еще были сильны христианские устои. Даже когда крестьяне в 1905 году жгли барские усадьбы, они заранее предупреждали хозяев, чтобы никто из них случайно не пострадал. Но самое главное — у тогдашних революционеров не было поддержки среди армии и крестьянства.
Валерий Ярхо, напротив, считает, что в случае победы восстания в Москве все бы закончилось точно так же, как во время Парижской коммуны, то есть голодом и террором. Впрочем, вариант с развалом страны тоже был вероятным.
В реальности, то есть в осуществившейся истории, с террористами, которые после Октябрьского манифеста стали только мешать своим покровителям, расправились гораздо более элегантными методами — буквально в три щелчка. Во-первых, им разом перестали давать деньги. Во-вторых, полиция буквально в один миг перешла в решительное наступление на террористов. В-третьих, в газетах были опубликованы имена 2500 агентов Охранного отделения, действовавших в революционных кружках. Среди них, кстати, были и имена «настоящих» бомбистов, которые в действительности никогда не сотрудничали со спецслужбами. И террор умер. А истинные организаторы «революции», добившись возможности действовать легальными методами, тут же преобразовались в парламентские партии, которые дожили до 1917 года.
Таким образом, революция достигла своих целей — буржуазия и радикалы получили Конституцию, власть (представительство в парламенте), свободу совести (богатым староверам и евреям это было очень важно), печати и политических собраний. Причем, учитывая изложенные альтернативы, — не самым кровавым способом.
Валерий КОЛОМЕНЦЕВ
Владимир ТИХОМИРОВ