Besame mucho! Невинность и непосредственность, радость маленькой шестнадцатилетней девушки, «Пусть всегда будет солнце» на испанском. В Мексике умерла Консуэло Веласкес, автор чудесной песни на все времена
Бабушка говорит мне: «Ты знаешь, умерла женщина, которая написала «Бесаме мучо». — «Как ее звали?» — «Выскользнуло из головы...» Парадокс: самая известная песня на Земле фактически не имеет автора. А ведь вроде и фамилию несложно запомнить — Веласкес.
В этом факте сначала видишь только типичную забывчивость массовой культуры, не способной удержать в памяти имена авторов бигмаков и фирменных изгибов дорогих машинок. Но есть тут и кое-что значительно более глубокое — какая-то страсть, которая лишает вещь имени. Мы едва верим в то, что «В лесу родилась елочка» написали совершенно «реальные» Раиса Кудашева и биолог Леонид Бекман, почти также с трудом вспоминаем имя автора музыки из ришаровской «Игрушки» (Владимир Косма).
84-летняя Консуэло Веласкес, скончавшаяся в больнице Мехико несколько дней назад, как будто бы никогда не писала мировых хитов. Созданный ею образ жил независимо от реальной персоны; фантастический успех «Бесаме мучо» никак не изменил жизнь девушки из хорошей семьи, с детства игравшей на фортепиано. После триумфа песни она поступила в консерваторию, стала профессиональным композитором, опубликовала сотни страниц симфонических партитур — до такой степени серьезных, что ее симфонические концерты рекламировали, напирая на то, что Веласкес — автор «Бесаме мучо». И почти всю жизнь Веласкес была вынуждена вспоминать для прессы, «как это произошло», давая детальные интервью про то, в каком платье она была и какая была погода в тот самый день 1941-го, когда ей пришла в голову чудесная песенка и когда ей было только 16 лет. Девушка из песни, ставшей трансконтинентальным хитом за пару лет (громадная по тем временам скорость), так и осталась шестнадцатилетней. Хотя со временем обросла сотнями различных интерпретаций — от тангообразно-кровожадных, как у Ларри Ли, до довольно разгильдяйских, как у молодых битлов, и государственнических, как у Фрэнка Синатры.
Первая советская запись шлягера была издана на миньоне. На вполне сносном испанском ее исполнил питерский шансонье Глеб Романов. Тогда же песня получила и потрясающий русский эпиграф: Не спится юному ковбою/ Разлука с милой парня мучит/И шепчет он: «О будь со мною,/ Целуй меня, бесаме мучо!..» К концу века в моду вошли томные, страстные интерпретации этого мотива, например, диско-версия Далиды или недавняя запись Эворы. Но томность в данных случаях оттого и прошибает столь сильно — подчеркивает, что песня эта все-таки не про последний поцелуй, а про самый первый.
|
|
Сергей НИКИТИН