Cтрану изрядно потрепало. Культуру бизнес обокрал. Звездой зовут кого попало и всех пускают на экран. Сейчас любой зовется ВИПом — артист, пиарщик, конь в пальто... Но Алла развелась с Филиппом, и стало ясно, кто есть кто.
Все темы отступили на фиг. Все — от еды до высших сфер: бюджет, преступность, наркотрафик, Мосдума, Мень, ЛДПР, Медведев, встреча с Коидзуми, «Нацизму — да!», «Нацизму — нет!» и миллион других безумий, какими полон интернет. Расстались, значит. Доканались. У всех — морщины по челу, весь политический анализ сменился дружным «почему?!». У них не ладилось с деньгами? У них запасы на нуле? Иные даже полагали, что это сделали в Кремле: как только слух донес приемник и подтвердил телеканал, про операцию «Преемник» никто уже не вспоминал. Теперь до будущей субботы другие новости в тени. Введи какие хочешь квоты, любые льготы отмени, закрой эфир телеканалу, начни цензуру новостей — все будут помнить лишь про Аллу и разводящегося с ней. Вот личность, что и впрямь бездонна. Вот неземное существо: ни Марадона, ни Мадонна так не тревожат никого. И в нынешнем, и в прошлом веке, в равно дурные времена у нас какие были вехи? «Почем бухло?» да «С кем она?» Лишь матушка Екатерина меняла так своих мальков: одних прилюдно материла, другим готовила альков.
Бытует мнение простое, я даже сам его имел: в России со времен застоя не так уж много перемен. Все оппозиции протухли, народ спивается давно, интеллигенция на кухне, по телевизору — вообще, и все дрожат, сглотнув обиду, за свой убогонький уют, и лишь политбюро — для виду — администрацией зовут. Но хватит потешать планету. Я защищаю нашу честь: прогресса, может быть, и нету, но перемены все же есть! Я с ностальгирующим всхлипом могу сказать друзьям в пивной: «Еще когда она с Филиппом, я познакомился с женой!» В эпоху сбора чемоданов и общих бегств за рубежи там был какой-то Челобанов (куда он делся, расскажи?). А Болдин — при повторном путче: что только делалось в стране! Когда ж в России было лучше? Боюсь, при Вове Кузьмине... Кранты настали олигархам, у либералов бледный вид, а с ней, наверно, будет Галкин. Она его усыновит.
Итак, финал: Филипп уволен. Бог отомстил за Ароян. Но отчего я так доволен, таким восторгом обуян? Дела в России не ахти ведь... Но я утешен, господа: как видим, могут опротиветь они друг другу иногда. Не только нам, не только прессе, уже рехнувшейся слегка, не только телекритикессе, что обсмотрелась «Огонька»*... Событье нынешней недели, что плавно движется к зиме, — «Они друг другу надоели!» Выходит, мы в своем уме.
Видать, не только мы устали от этих плясок на костях; от тех, что жирно тут блистали при всех режимах и властях, от тех, кто меньше год от года достоин прозвища Звезда...
Вот только с ними нам развода не даст никто и никогда.
*«Голубого», господа, «Голубого»!