фестиваль пляжа и солнца наконец-то превратился в смотр актуального российского кино
Кинотавр» — с почти 20-летней историей приморский кинослет, занятый исключительно русским кино, — долгое время вообще не был фестивалем в полном смысле слова. Скорее, курорт для бомонда, выездной вариант ресторана Дома кино. Киноведы и звезды за счет устроителей грелись на солнце, потом устраивали друг дружке овации и разлетались по домам. Именно этот, почти бездыханный, «Кинотавр» в 2005 году выкупили продюсеры Игорь Толстунов и Александр Роднянский и пообещали превратить «Кинотавр» в бренд в духе «Оскара» — то есть в эффективный культуртрегерский и бизнес-механизм. Фестивалю сочинили новый логотип и приз в форме встающего из воды солнечного шара. В рамках «Кинотавра» стали устраивать семинары и круглые столы (на самом скандальном российские продюсеры встретились с иностранными и заявили, что «чужие» деньги российскому кино не нужны: 15 лет назад мы задыхались без западных инвестиций, а теперь сами справимся — спасибо и go home!). А главное, XVII «Кинотавр» собрал по-настоящему хорошие фильмы — не только ретроспективы, но и самую модную коллекцию российских лент сезона лето/осень-2006.
Пожалуй, именно конкурсная программа стала главным достижением новой команды фестиваля. Вряд ли можно ставить в заслугу «Кинотавру» само существование взятых в конкурс фильмов, но селекция была проведена уникальная: кажется, впервые кино на фестивале не шло вразнобой, а формулировало, подчеркивало, усиливало одну и ту же идею.
Напомним, что 2005 год в российском кино был за «героическими» блокбастерами, и все они шли на «Кинотавре»: «Турецкий гамбит», «Статский советник», «Бой с тенью» и еще несколько схожих фильмов о новых русских супергероях. Если режиссеры и топтали какие-то темы, то очень общие: например, что Россия все еще готова «дать отпор» Голливуду.
В 2006 году на «Кинотавре» боевиков и детективов не было вовсе. В конкурсе — «Мне не больно» Алексея Балабанова — мелодрама о петербургском строителе, влюбившемся в новорусскую клиентку (Рената Литвинова). Драма Александра Рогожкина «Перегон» — о буднях чукотского аэродрома «Дальний», куда в 1942-м по ленд-лизу американские авиаторши пригоняли истребители и флиртовали с советскими пилотами. Столичные театральные режиссеры Кирилл Серебренников и Иван Вырыпаев привезли свои слегка авангардные кинодебюты — «Изображая жертву» и «Эйфорию». Вообще же, примерно 50 процентов конкурса можно рекомендовать к просмотру — для «Кинотавра», да и любого кинофестиваля, процент попадания небывалый. Кроме того, фестивальные фильмы еще и складываются в некую общую мозаику, перекликаются между собой, связывая таким образом весь наш кинопроцесс в единый организм. Между некоторыми картинами тянутся формальные ниточки, между прочими — глубокие, вшитые в подкладку картин параллели, которые нащупываешь не сразу, но радуешься им, как кладу. Так, «Перегон» и «Мне не больно» (самые сильные в программе) — это истории без героя, скорее даже антигероические. Лейтмотив «антигероя» — не в смысле, что нет героя в Отечестве, а что все из плоти, так не суди, — пронизывает и других конкурсантов. Где-то он звонче (в «Человеке безвозвратном» дебютантки Екатерины Гроховской — саге о большой провинциальной семье). Где-то неочевиден — как в «Острове» Павла Лунгина с Петром Мамоновым в главной роли. «Остров» — это житие современного чудотворца, спящего на углях в котельной при североморском монастыре и божьей помощью спасающего прихожан. Своеобразной кульминацией кажется «Точка» Юрия Мороза — сборник жутких историй о московских проститутках. Здесь естественная, природой заложенная ущербность человека фиксируется прямым выкриком «а кто сегодня не бл…?» — и этот страшный, но верный вопрос звенит потом в ушах, как последний звук лопнувшей гитарной струны.
Странным образом это самобичевание стало магистральной темой российского кино-2006; об этом, пожалуй, стоит еще говорить. Но вот что необычно: поймать «тему» получилось не в декабре, подводя итоги киногода, а всего за неделю показов на одном конкретном киноконкурсе. Если как-то еще и можно вернуть доверие к фестивалям — то именно так.