Микрорайон Кастеллан, 15-й округ Марселя. После финала ЧМ-2006 прошло всего три дня. Все ждут объяснений Зинеддина Зидана с нацией — так обычно ждут выступлений президента республики. На улице — 35. Отражаясь от бетонных коробок домов, июльское солнце бьет по глазам, и редкие граффити на стенах невозможно прочесть — кажется, от жары буквы расплавились и потекли. Ориентироваться на местности в этом иммигрантском квартале помогает музыка, разумеется, рэп. И еще треск цикад — ведь мы во французском Провансе. Впрочем, какую бы точку отсчета ни выбрать, взять мяч и начать гоняться за ним — последняя мысль, которая приходит в голову.
Если все же на секунду забыть о жаре, то ничто, кажется, не отличает этот 6-тысячный пригород Марселя от других неблагополучных кварталов страны. Безработица под 48 процентов. 9 из 10 выпускников здешнего коллежа в 12 — 13 лет раз и навсегда заканчивают с учебой и спешат устроиться на любую работу — это их заработки и их права урезал тот самый контракт первого найма, из-за которого три месяца, с февраля по апрель, бузили во Франции школьники и студенты. Что касается развлечений, с ними тоже не густо: одного социального центра да нескольких баров и лавочек на всех не хватает, поэтому подростки рассекают на мопедах, а старики ведут неспешные беседы в теньке. Туристические бренды Марселя - Мирей Матье, игра в були, пастис и рыбная уха буйабес — здесь не в ходу.
Тем не менее микрорайон Кастеллан знаменит на весь мир. Это — родина Зинеддина Зидана, которого ФИФА, может, и против воли признало лучшим игроком ЧМ-2006. Гигантское, метров 30 в высоту, фото капитана французской сборной, выросшего здесь, на площади Тартан, весь июнь красовалось на самой высокой точке, которую только нашли в Кастеллане, — говорят, с моря на него ориентировались, как на маяк. В квартале даже провели соцопрос, из которого следовало, что портрет Зизу (подчеркивая алжирские корни, его здесь чаще зовут Ясидом) с хулиганской надписью Made in Marseille хотели оставить на веки вечные. Но ветер тоже нахулиганил — мистраль есть мистраль — и плакат сорвал. Шутка сезона гласит: большого Зидана неспроста еще месяц назад повесили спиной к Италии. Что это значит, здесь никому объяснять не надо.
«В КАСТЕЛЛАНЕ И НЕ ТАК МОГУТ ВМАЗАТЬ»
Объяснения, которые Зизу предоставил в прямом эфире «Канала+» по поводу своих отношений с Марко Матерацци, здесь разночтений не вызывают. Подростки и взрослые, безработные и коммерсанты хором вписывают послание своего кумира в кастелланский контекст: «Драку начинает не тот, кто дал сдачи, а тот, кто ее искал». Это не значит, что у земляков нет претензий к Зизу из-за поражения сборной. Но здесь слишком часто и слишком многим приходилось себя отстаивать. «В Кастеллане вообще-то могут вломить и не так», — объясняют мальчишки, не слезая с мопедов.
В социальном центре — главная цель таких учреждений во Франции любыми средствами вытаскивать безработных подростков с улицы и затаскивать их в какие-нибудь кружки — рассуждения глубже. «Зидан не зря извинился перед мальчишками, — объясняет Софьян, одна из сотрудниц мультимедийного зала, построенного, кстати, пять лет назад на деньги кумира. — Знаете, сказать в Кастеллане, что ты был неправ, отвечая ударом на удар, пусть даже на провокацию, это дорогого стоит».
В кафе, что в центре Марселя, о мальчишках и Зидане говорят с меньшим пафосом. «Это в Кастеллане он для них полубог, — режет правду в глаза бывший журналист, который ныне подался в торговлю прет-а-порте. — А на самом деле он давно уже житель другой планеты: вы только вдумайтесь — он под 40 тысяч евро в день заколачивает!» «Ну и что с того? — тут же одергивают его с соседнего столика, — он, конечно, богач, но его родители, как и мои, — из Алжира. Мать для нас — это святое. Пусть жена с другим мужчиной уйдет, но оскорбления матери никто не потерпит».
Зидана тут очень ждут, особенно после того, как капитан сборной Франции сказал на днях, что, возможно, возьмет любительскую лицензию и поедет играть в футбол с друзьями на родине. В Кастеллане не сомневаются, что своему знаменитому дриблингу Зизу научит только своих: он ведь и в сборной Франции играл за родной квартал…
«ОРЛЕНОК» ИЗ БУЛОНЬ-СЮР-МЕР
Расстояние от Зизу до Франки, как зовут Франка Рибери в родной Булони-сюр-Мер, никаким пассом не одолеть — почитай 800 километров. Плюс к тому колоссальная разница в менталитете. Кастеллан — квартал иммигрантов, главным образом из Алжира. А Булонь — край безработных металлургов и докеров из «настоящих французов» на севере страны — оттуда Наполеон готовил интервенцию в Англию.
Наполеоновские орлы так и не взлетели, но амбиции-то остались. Франк Рибери разыгрался, когда докеров и рыбаков Булони вконец доконал Общий рынок. Главное, что помнит о нем Мадлен Соваж, основавшая в конце 1970-х футбольный клуб, чтобы «дать молодежи шанс», так это то, что, проигрывая, он плакал от обиды. «Причем так, — добавляет она, — что вслед за ним плакала вся команда. Это потом они научились выигрывать».
Булонь почувствовала себя одной из столиц футбольного мира, когда Франки забил Испании. Поразительно, но и в Марселе, за который Рибери сегодня играет, о нем заговорили как о преемнике Зидана, причем не по футбольному, а по социальному признаку. То, что Зидан — из алжирских берберов, а Рибери — из французских пролетариев, не имеет значения: главное в том, что обоим надо было пробиваться с самых низов, как траве сквозь бетон. Вот они и играют за всех, у кого не получилось.
На последнее Рождество Рибери привез мальчишкам из своего «Орленка» 300 футбольных мячей. А в минувший вторник и самого себя, прямо с чемпионата мира. В очереди за автографами стояли часами, но Франки не уходил, пока до него не дошел последний мальчишка в очереди. 70-летняя Мадлен Соваж, с клуба которой начал восхождение Рибери, называет это «эффектом Зидана». «Вы не поверите, — говорит она, — но когда прошлой зимой по всей Франции в бедных пригородах громили и жгли, у нас не сожгли ни одной машины».
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Неделю назад журналисты лучших французских изданий, не сговариваясь, отправились в пригороды смотреть, как переживают за сборную их соотечественники — те самые, что дрались с полицией в ноябре — декабре прошлого года. Рефлекс понятен: может ли футбол сплотить нацию, которая перестала переваривать своих иммигрантов? Повторится ли чудо 1998-го, когда сборную Франции из сине-бело-красной (по цветам флага) переименовали в черно-бело-смуглую (по цвету кожи игроков), а в Зидане видели лучшую альтернативу Национальному фронту Жан-Мари Ле Пена?
Некоторые отчеты обескуражили. Оказалось, что болели не столько за сборную, сколько за своих — за тех, в ком себя узнавали. Многие — за земляков. Кто-то — за выходцев из тех же стран или континентов, что и они сами. А в городке Ольнэ-су-Буа, откуда в прошлом году пошли пригородные погромы, молодежь расхаживала не в майках с фамилиями Зидана и Вийера, а в майках с номером департамента Сен-Сен-Дени: он — 93-й. Даже в Марселе, при всем его зиданопоклонстве, нашлись такие, кто радовался поражению национальной команды. В футбольном зеркале 2006 года Франция смотрелась так же, как и в зеркале политическом — раздробленной и злой на саму себя.
Точку, конечно, во всем этом ставить рано. Футбол вернется — через год сборной играть с теми же итальянцами в отборочном цикле чемпионата Европы. Два миллиона мальчишек, которых со всего света стягивает как пылесосом во французскую футбольную кузницу кадров, по-прежнему мечтают однажды проснуться Зиданом или Платини, который по происхождению, кстати, был итальянцем.
Есть и еще один симптом. После трех месяцев уличной бузы и прогулов занятий Франция просто потрясающе сдавала экзамены — столь высокого уровня оценок не зафиксировано в анналах национального Министерства образования. Все это говорит о том, до какой степени молодежь хочет выбиться из бетонных коробок, кто в футбольные звезды, а кто — в университеты. Где-то по дороге будут президентские выборы, наверное, случится еще какая-нибудь уличная буза. Но верить в пригородах будут не в это. Верить будут в песенку, которую сочинили этим летом мальчишки из спортшколы футбольного клуба Тулузы. Она называется «Зидан еще забьет», и ее поют даже после драматического ухода из большого спорта уроженца пригорода Кастеллан.
Франция верит, что Зидан снова вернется. Просто теперь он будет из другого пригорода.
ДМИТРИЙ САБОВ