Российский рынок сбыта заказного портрета весьма узок — не каждый даже успешный московский бизнесмен может позволить себе портретик за сумму от 15 тысяч долларов и выше. Как правило, этим занимаются в Москве и Санкт-Петербурге, в провинции такого рода развлечения пока не в моде и не по карману. В это же время буквально под ногами у нас находится огромный рынок сбыта, растущий не по дням. Первым из российских художников, покоривших Китай, стал Владимир Соковнин.
… Он известен тем, что расписывал храм Христа Спасителя, писал портреты президентов России (Бориса Ельцина), Индонезии (Мегавати Сукарно Путри), «Газпрома» (Рема Вяхирева) и патриарха Алексия II. Большую часть портретов Соковнин создавал в студии, пользуясь набросками и фотографиями. Популярность привела российского реалиста к неожиданному повороту: весь последний год Владимир изображал на своих полотнах на заказ портреты «новых китайцев». В Китае бурным ходом происходит глобализация, в моде все западное. Россия для Китая тоже Запад, русская живопись пользуется там бешеной популярностью. «Когда привозили выставку Репина, то такие очереди выстраивались!.. Китайцы его очень любят», — рассказывает Владимир.
За полгода написал уже семь портретов китайских поклонников Репина — на одно полотно уходит от трех месяцев до года. Все они занимаются бизнесом, все приглашали художника в Китай за свой счет, оплачивая не только работу, но и жилье. Жить художнику приходилось в Пекине: продвинутые китайцы, выписывающие живописца из российской столицы, обитают в столице. Условия, по словам художника, царские: последний раз китайский клиент разместил художника в отеле, расположенном в бывшем императорском дворце.
Кто платит — тот и решает, как выглядеть на портрете. Не исключение и заказчики из Поднебесной. Бизнесмен Джин загорелся желанием быть написанным так же, как президент Ельцин, — в белом свитере. По какой-то странной причине на портрете он не только свитером, но и лицом очень напоминает Бориса Николаевича. Все восточные модели художника предпочитают позировать в фас, ни в коем случае не в профиль. И не дай бог, на заднем фоне попадется корявое, изогнутое дерево, какая-нибудь печальная русская березка — это плохой знак для бизнеса. Со знаками Владимир Соковнин старается быть осторожным: китайцы каждое изображение трактуют символически, и то, что для нас выглядит поэтическим образом, для жителя Востока может считаться дурным предзнаменованием.
«Все эти люди, по сути, очень похожи, — рассказывает о своих клиентах Соковнин. — Успешные, постоянно занятые. У них один стиль общения, похожие вкусы. Китайцы, которых я рисую, не сильно отличаются от моих прежних моделей — наших бизнесменов и политиков». Хотя заказчики Соковнина считаются «новыми китайцами», информацию они предпочитают передавать по старинке, путем сарафанного радио: стоило художнику написать портрет одного почитаемого пекинца, тут же к нему потянулись друзья последнего и друзья друзей. Все захотели иметь такой же, а может, и лучший, чем у приятеля, портрет.
Единственная проблема, возникающая у живописца в процессе написания картин, — языковой барьер. Китайцы не всегда говорят по-английски, так что приходится создавать портреты в полной тишине. Но, как известно, язык живописи универсален. «Красивых людей художник видит сразу, — говорит Владимир. — Не важно, китаец это или русский». В планах Владимира Соковнина — выполнить изображение главы Китая Ху Цзиньтао: он, по мнению художника, тоже красивый.
