В конце 80-х, когда большая часть советских инженеров возила джинсы из Турции, конструктор космических аппаратов завода им. Зверева Владимир ГНЕЗДИЛОВ начал делать аттракционы. Сегодня его компания «Мир» — в десятке мировых лидеров. Она построила 90-метровое колесо обозрения в Италии (самое большое в континентальной Европе), 80-метровое — на крыше небоскреба в Южной Корее (самое большое в Азии) и больше сотни американских горок по миру.
В России Гнездилов строит реже, зато разрабатывает закон «О безопасности аттракционов и детских площадок»
Взять интервью у Владимира Гнездилова трудно, поскольку он ни на минуту не останавливается — из цеха в цех, из лаборатории в лабораторию. Подчиненные, завидев босса, вжимаются в рабочие места, но не помогает — Гнездилов представляет каждого: «Вот Слава, лучший дизайнер по аттракционам в России. Сейчас вписывает нашу горку в ландшафт заказчика — швейцарского парка развлечений. Это Аня, конструктор, она перепроверяет расчет каждого элемента горы для Туниса — Анечка, повернись к нам, чтобы тебя хорошо сфотографировали». О «железе» Владимир говорит с еще большей любовью: «Вот кабина колеса обозрения, здесь все по евростандартам — кондиционер, радио, переговорное устройство. Дальше — центры управления аттракционами — от центров управления полетами не отличить: вот этот частотный преобразователь стоит как хорошая иномарка. А здесь мы варим, но только с аргоном — дороговато, конечно, зато прочнее швов не бывает».
Под кипами чертежей в директорском кабинете угадывается роскошная мебель — резьба и зеленая кожа. Хозяин рассказывает так же стремительно, как только что вел по своему «Миру»: «Круче нас только пара компаний, например, та, что модернизирует аэропорт Орли под Парижем. Сегодня они номер один, как в свое время Эйфель. Но и мы не последний день работаем».
Вы единственный инженер, который ушел из космоса в аттракционный бизнес?
Нет, не единственный. Еще в 1975-м ЦК КПСС принял программу по разработке сложной аттракционной техники для парков: вопрос был политический — те, кто выезжал за границу, с замиранием сердца рассказывали о диснейлендах. А в 1980-м, когда Брежнев подписал указ о строительстве первого советского диснейленда, подряды и инвестиции были розданы 62 оборонным предприятиям, на одном из которых я работал конструктором космических аппаратов. Так что ушли многие, а остался я.
Не жалеете? Космос все-таки…
А разница не так велика — сегодня в аттракционах применяются космические технологии. Возьмите катальные горы: они должны быть надежнее, чем Крымский мост у Парка культуры — ведь нагрузки как на истребителях. Вы попробуйте сделать, чтоб было надежно, как на земле, а дух захватывало, как на небе…
Зачем люди вообще катаются на аттракционах — объясните?
А зачем покупают спортивные мотоциклы, «феррари», частные самолеты? Зачем ныряют в море к акулам? Зачем лезут на Эверест? Да за тем же самым — чтобы предел прочности свой проверить, чтобы нервы пощекотать, — и это у нас, людей, неистребимо. Годовой оборот индустрии аттракционов в США, знаете, 600 миллиардов долларов! Понимаете, сидит менеджер в кабинете, делает бумажную работу, подчиняется олигофрену-начальнику и за это раз в неделю хочет ощутить себя птицей.
И как же это, бросив на аттракционное дело космических инженеров, Россия заполучила трагедию с «Сюрпризом»?
Это дикий капитализм: закона нет, а желание быстро заработать есть. Даже в Европе новый аттракцион отбивается несколько лет. У нас же денег у людей мало — они не могут платить за билет, как в Европе, от 2 до 9 евро, значит, новый аттракцион будет отбиваться долго. А подержанный купил за бесценок, два сезона поездил по провинциям с ним, потом и выбросить не жалко.
При этом много в чем в аттракционах мы первые. Самый популярный, например, в мире аттракцион — катальные горы — наше изобретение. Его императрица Елизавета Петровна в 1741 году велела разработать российскому механику и изобретателю Нартову, а первую в мире 400-метровую деревянную катальную гору с волнами на поверхности (они-то и создают эффект невесомости) в 1757-м построили архитекторы Ринальди и Расстрели в Ораниенбауме, под Питером. С горы спускалась тележка на колесиках, похожая на сани. И пока императрица получала монаршую порцию экстрима, на запятках тележки бдили за безопасностью два офицера гвардии. В случае чего они должны были спасти императрицу любой ценой.
Екатерине Второй аттракцион понравился так, что она заказывала копии и дарила императорам на дни рождения. Горки гремели на всю Европу, попали в Америку, и называются там до сих пор «русскими».
Но теперь-то за безопасностью и гвардейцам не уследить.
Ну какие гвардейцы… Нужен закон о техническом регламенте безопасности аттракционов, который мы с коллегами разработали за последний год. Задача — допустить к эксплуатации только надежную технику, проверять ее надежность с помощью разработанных нами процедур, отсечь поставку контрафактных комплектующих и запретить к чертовой матери опасные для здоровья аттракционы.
А можете с ходу сказать, какие опасные?
Видели, наверное, аттракционы «тарзанка»? Человека привязывают за ноги эластичным тросом и либо сбрасывают с высоты, либо оттягивают вниз и выстреливают вверх, как из рогатки. И в том, и другом случае человек испытывает перегрузку 3g — вроде бы допустимо, но не вниз головой. Потому что в этом случае кровь приливает в мозг так резко, что происходит микроинсульт. После аттракциона человек встал и пошел, но лет через 10 он может понервничать, и все — кровоизлияние. Если наш закон примут — «тарзанки» будут запрещены как класс.
А самый опасный у нас, по статистике, аттракцион, как ни странно, качели. В России за год на всех аттракционах погибает не более 10 человек. А вот качели на дворовых детских площадках коваными досками убивают тысячи детей ежегодно. Тысячи! Почему только в России? Потому что на Западе другие требования к качелям — они должны быть на цепях или на веревках и обязательно пластиковые или деревянные. Конечно, «солнышко» не раскрутишь, зато, даже если ребенок упадет с сиденья и качели с размаху попадут ему по голове, останется только синяк и ссадина. Поэтому в наш технический регламент вошел самый главный, на мой взгляд вопрос — требования к детским площадкам. Теперь у каждой будет свой ответственный, и качели либо будут соответствовать нормам безопасности, либо их просто уберут. Так же будет и с другими аттракционами.
ЭКСПЕРТ
Эксперт по биометрике аттракционов, вице-президент Российской ассоциации парков и производителей аттракционов (РАППА), доктор технических наук Борис РАБИНОВИЧ
— При разработке норм по перегрузкам на аттракционах принято устанавливать предельные нагрузки втрое меньшие (по сумме ускорения и его продолжительности), чем в нормах для профессионалов — летчиков и спортсменов.
Перегрузки на катальных горах, изготовленных в соответствии со стандартами, доходят до 4 — 6g в течение от 0,2 до нескольких секунд. Невесомость на башнях свободного падения доходит до 5 секунд. И то и другое для неподготовленного, не страдающего серьезными заболеваниями человека не представляет опасности. Люди воспринимают перегрузки и невесомость по разному: у одних они вызывают эйфорию, у других — неприятные ощущения. В зависимости от этого они выбирают — кататься на аттракционах или нет. Дети старше восьми лет нагрузки переносят лучше взрослых и удовольствия получают больше. Единственное ограничение для здоровых детей связано с унифицированной системой фиксации пассажиров — рост ребенка должен быть не менее 120 сантиметров.
Взрослым и детям с заболеваниями сердца и сердечно-сосудистой системы нагрузки противопоказаны и кататься на аттракционах категорически не рекомендуется. Я бы также не советовал кататься беременным женщинам, людям с проблемами опорно-двигательного аппарата, инвалидам.