Фестиваль называет себя «Образы Америки», стартует 29 сентября и, видимо, станет ежегодным. Программа короткая, но плотная. Прилетит делегация режиссеров во главе с Ирвином Кершнером и классиком американской документалистики Фредом Уайзменом (дипломированный юрист свернул практику в пользу расследований-репортажей: он осматривал закулисье тюремной психиатрии, снимал серость средней американской школы, домашнее насилие; не фильмы — социологические отчеты).
Всего на «Образах» покажут 24 картины. Половина из них — это так называемое музейное, малоизвестное кино: первые опыты Гаса Ван Сента (Mala Noche, 1985, гей-драма о связи с нелегальным иммигрантом) и Тодда Хейнса («Яд», 1991, три новеллы с инфернальными сюжетами: скажем, в первой семилетний пацан убивает отца). Это вестерн бежавшего в Штаты немца Фрица Ланга («Ранчо с дурной славой», 1952; перед войной Ланг — после «Метрополиса» и «Нибелунгов», считай, классик - перебрался в США и стал приноравливаться к голливудским жанрам). Вторая часть — новейшее американское независимое кино, победители локальных фестивалей и просто дебюты. Любовные многоугольники («Поцелуй меня снова», «Чудесно», «У меня это в первый раз»), документальный боевик о противостоянии регбистов-инвалидов «Убийственный мяч», рассказы об одной избирательной кампании («Уличные бои») и об одной американской мечте (Tupperware!). Два фильма из списка даже дойдут до кинотеатров: сатирический детектив Брайана Де Пальмы «Черная орхидея» выйдет в прокат в сентябре, а сенсация последнего фестиваля «Санденс» драма «Кирпич» — в октябре.
Можно подумать: ну и что это за событие? В Москве каждый год случается дюжина национальных кинофестивалей (корейских, индийских, английских, немецких) в одном и том же зале «35 мм». Роднит эти смотры то, что живут они на деньги своих минкультов и преследуют утилитарную задачу: прорубают национальным фильмам окно в Россию. Но с американским кино другая история. С ним мы знакомы лучше, чем даже с советским: смотрим, смотрим все подряд… никуда от него не денешься. Ну и зачем тогда Штатам инвестировать еще и в американский кинофестиваль? Чтобы укрепить в России свои позиции? Смешно, все и так процентов на семьдесят забито Голливудом. Чтобы поддержать конкуренцию? Весь мир дышит Голливуду в хвост. Быть может, фестиваль — штука имиджевая и будет бороться с антиамериканизмом? Говорят, не будет.
На вопрос «зачем?» есть ответ интереснее. На сегодняшний день Америка почти полностью заняла нишу попсового кино. А теперь, не торопясь, планомерно может занять нишу, где пока ютятся другие кинематографии, — нишу авторских (в США их зовут независимыми) фильмов. Это те самые 30 процентов российского проката, которые (пока!) отданы Франции, Британии, Южной Корее и т д. В США снимают под тысячу фильмов в год. Из этих тысяч и тысяч, без сомнения, можно выбирать. На каждого европейского Ларса фон Триера можно найти американского Майкла Мура, на каждого нашего Тарковского — свого Ван Сента, на каждую мировую арт-величину — американский аналог. Найти и привезти в Россию. И новый фестиваль положит начало этой маленькой культурной интервенции. Как поезд, который медленно, но неуклонно набирает ход, американское независимое кино, как самостоятельная величина, в России может набраться инерции. И спустя пять, десять таких фестивалей о работах американских артхаусеров заговорят. Это наше кино развивается судорожными всплесками (попал наш фильм в Венецию — мы вспоминаем о российском кино, не попал — забываем). А у Америки есть продуманная стратегия. Сначала атака на массового зрителя, который уже капитулировал. Теперь на рафинированного, интеллигентного, которого с большой вероятностью тоже удастся заполучить. Можно ли Америку за это осудить? Вряд ли: американские культурные активисты заняты тем, чем по идее должны заниматься и наши агенты по миру. Они просто работают.