Шампанское будет литься рекой, но, похоже, оно уже выдохлось — радость по поводу практически неизбежного избрания главы МИД Южной Кореи Пан Ги Муна на пост генсека ООН омрачена ожидаемостью этого события. И его подоплекой. В то самое время, когда организации, разъедаемой неэффективностью и коррупцией, нужен в качестве лидера грозный лев, ее, похоже, возглавит смиренный агнец. Таков плод компромисса, рожденного в процессе выборов, далеких, увы, от истинных идеалов ООН.
КАК ВЫБИРАЛИ
Строго говоря, выборов вообще не было, потому что не было беспристрастного подбора кандидатов. Просто в начале года представители африканских и азиатских стран в Генассамблее ООН решили: кандидат будет из Азии.
Напомним: действующий генсек Кофи Аннан — из Ганы; его предшественник Бутрос Бутрос Гали — египтянин; до них были Хавьер Перес де Куэльяр из Перу и Курт Вальдхайм из Австрии. Представители Азии не избирались на эту должность с тех пор, как бирманец У Тан покинул свой пост в 1971 году. Поэтому, к примеру, России, главной заботой которой было то, чтобы на этот пост не избрали проамериканского кандидата от Латвии, президента Вайру Вике-Фрейбергу, можно было не беспокоиться. У этой дамы не было никаких шансов — она не с того континента.
По этой же причине не было шансов и у кандидата, за которого болел я, — у принца Заида аль-Хусейна, посла Иордании в ООН и кузена короля Абдуллы II. Многие, кто видел его манеру председательствовать на открытом заседании Международного уголовного суда, восхищались редким сочетанием жесткости и дипломатии, а также еще одним качеством, которое редко встречается у мировых лидеров, — искренней верой в то, что он делает. Однако всего этого недостаточно: тот Восток, с которого происходит принц аль-Хусейн, оказался слишком Ближним. Точно так же, как и Европа Вике-Фрейберги, недостаточно Восточной.
Следующей проблемой для претендента были Соединенные Штаты. Администрация Буша — единственное правительство среди пяти постоянных членов Совета Безопасности, которое настроено враждебно к самой ООН. Американский посол Джон Болтон выразил это очень доходчиво: «В здании секретариата ООН в Нью-Йорке 38 этажей. Если убрать 10 из них, большой разницы вы не заметите».
Тем не менее Америка оплачивает 25 процентов всех счетов ООН, и к ней нельзя не прислушиваться. Поэтому вторым шагом в процессе подбора было найти такого кандидата из Азии, который бы устраивал Вашингтон. Если взглянуть на биографии всех пяти претендентов в окончательном списке, сразу видно: у них большой стаж работы в Штатах, они симпатичны Вашингтону, но Пан в этом списке выделяется больше всех. Его кумир — Джон Кеннеди, с которым он встречался в 1962 году, когда после победы в студенческом конкурсе выиграл поездку в США. Он дважды был послом в США и имеет гарвардскую степень магистра госуправления.
Кроме того, у Южной Кореи еще один козырь — финансовый. Страна и так втрое увеличила денежную поддержку странам Африки, а правительство настаивает на том, что можно быть еще более щедрым.
Наконец, четвертое: против Пана было меньше противопоказаний, чем против его конкурентов. Например, замгенсека из Индии Шаши Тарур был очень сильным кандидатом: в кулуарах его называли фаворитом и из-за большого опыта работы в ООН, и потому, что он — ярый сторонник реформ в этой организации. Но Тарур выбыл из гонки, потому что Пакистан ни за что бы не поддержал кандидатуру из Индии. Выбыли также экс-министр финансов Афганистана Ашраф Гани и дипломат из Шри-Ланки Джаянта Дханапала — никто не хотел видеть генсеком человека из воюющей страны, все мысли которого будут о хаосе у себя дома. А шансы вице-премьера Таиланда Суракиата Сатиентая похоронил очередной военный переворот на родине.
Словом, Пан остался без конкурентов. Ему удалось избежать и последней преграды — «красной карточки» (вето) от кого-то из постоянных членов Совбеза — на неофициальном голосовании 3 октября. Финальное голосование пройдет 9-го, после чего СБ ООН представит кандидатуру Генеральной Ассамблее. За исход голосования там можно не беспокоиться: представителей Африки и Азии там достаточно много.
ЧТО ЖДАТЬ
Кто же такой Пан Ги Мун? У него, безусловно, блестящая карьера: шагая с одного высокого дипломатического поста на другой, он добрался до поста вице-премьера Южной Кореи. В его ведении было очень деликатное направление — переговоры о ядерной программе с Северной Кореей, что в перспективе может оказаться полезным. Северная Корея — постоянная головная боль ООН, о чем Пхеньян накануне избрания генсека напомнил угрозой очередных ядерных испытаний.
Правда, эксперты говорят, что Пан — человек застенчивый, ему недостает харизмы, напора. Сам он на это отвечает, что настойчив, но по-особенному: «Некоторые представители Запада, кажется, не вполне понимают, что преимущество азиатских руководителей в том, что они только кажутся мягкими».
Как бы то ни было, у ООН сейчас так много проблем, что генсеку, каким бы хорошим он ни был, со всеми не справиться. США нанесли тяжелый удар ООН, когда, невзирая на Совет Безопасности, начали войну в Ираке. Эти действия создали прецедент: теперь другие страны чувствуют себя вправе развязывать войны без оглядки на ООН.
Другая проблема: за последние 15 лет ООН слишком часто демонстрировала свою несостоятельность там, где брала на себя ответственность. Кофи Аннан — один из самых успешных генсеков, но и на его мандат пришелся чудовищный провал — миссия ООН в Руанде в 1994-м. Когда в стране началась резня, командующий бельгийскими миротворцами сообщил об этом Аннану и попросил подкрепления. Аннан же отозвал его. Бельгийские солдаты жгли свои голубые береты перед телекамерами, чтобы выразить свое отношение к генсеку. Погибло более 800 тысяч человек.
Были и другие провалы ООН, которые стоили жизни тысячам людей: в Сребренице, Ливане, Дарфуре, Демократической Республике Конго. Ответственность падает на генсеков, но проблема, конечно, не в них. Организация просто не может быстро принимать серьезных решений без согласия пяти постоянных членов Совбеза: Китая, Франции, Великобритании, России и США — ядерных держав, которые одержали победу во Второй мировой войне. Аннан пытался закончить свою карьеру глобальными реформами: открыть Совет Безопасности для новых членов, создать новый совет по правам человека. Но СБ и Генассамблея эти предложения отвергли.
Между тем старый порядок, при котором «малые державы» сверяли позиции по позиции «своего большого брата» в СБ ООН, уже разрушен. Те же Иран и Венесуэла используют трибуну ООН, чтобы заявить о своих претензиях на лидерство с помощью нефтяных аргументов. Нелады и с раскиданными по миру миротворческими миссиями ООН. Каждая война заканчивается введением голубых касок: 20 тысяч в Южном Судане, 17 тысяч в Конго, 15 тысяч в Ливане, контингенты в Сьерра-Леоне, Косово, Восточном Тиморе. Но когда война только разгорается, эти войска — и это уже тенденция — уклоняются или просто бегут. Так, две тысячи военных наблюдателей в Ливане не смогли остановить столкновения между «Хезболлой» и Израилем.
Вывод напрашивается: дело не в том, кто станет генсеком, а в том, насколько сама организация способна отвечать на вызовы времени. Вопрос не праздный: такие ооновские организации, как ВОЗ, Фонд помощи детям, Всемирная продовольственная программа (ВПП), помогают выжить миллионам людей в самых бедных частях планеты. Только в Уганде ВПП кормит более миллиона людей и 400 тысяч школьников. Без ООН эти люди погибли бы. И без ООН те войны, которые мы ведем, были бы гораздо ужаснее. Отказываться от ООН нельзя — наоборот, организация должна быть усилена, и у Пан Ги Муна, если его изберут, впереди много работы. К сожалению, пока ничто не убеждает в том, что эта работа будет успешной — ни в послужном списке кандидата в генсеки, ни в настроениях в ООН…
