Между тем главной жертвой создавшейся эпидемиологической ситуации становятся в основном те, кто эту прививку делает. Эти люди, чтобы выстоять, вынуждены демонстрировать настоящий русский характер.
В московской поликлинике, куда на прием приходят люди, которым есть что терять, я стал свидетелем страшной душераздирающей сцены. Когда я сидел в очереди, состоявшей кроме меня из двух человек, из-за закрытой двери терапевтического кабинета вдруг раздался нечеловеческий крик. Так кричит резаный поросеночек. И этот крик не прекращался. К горлу подкатывала тошнота при одной мысли о том, из-за чего можно так кричать. А крик все не прекращался. Никто, видимо, не хотел умирать. Крик продолжался минут десять.
Я даже спросил в закрытую дверь, что у них там происходит. Ответом мне был крик.
Потом, еще минут через семь, дверь открылась и вышли двое: мужчина спортивного телосложения лет тридцати пяти и, собственно говоря, поросеночек, девочка на вид лет восьми. Конечно, это кричала она. При этом на ее лице не было ни одной слезинки. На нем вообще не было следов борьбы, насилия или хотя бы, например, легкого расстройства.
Но на ее отца смотреть без слез было невозможно. В лице не было ни кровиночки. Он тащил себя на ватных ногах. Он настрадался так, как не должен страдать человек.
Обессиленный, он присел на стул. Он попросил у дочки, чтобы она дала ему одну минуточку отдохнуть.
— Папа, ты что так расстроился? — спросила она.
— Зачем было так кричать?
Она удивленно взглянула на него. Он вздрогнул.
— Папа, неужели ты не понимаешь? — спросила она.
— Нет! — страдальчески выкрикнул он.
— Если бы я не кричала, мне, может быть, было бы больно.
Они помолчали.
— Странно, — сказала она. — Мама кричит — ты расстраиваешься. Я кричу — ты расстраиваешься. Ты бы покричал?.. Мы бы тоже, может, расстроились.
— Я не умею, — сказал он.
— Я пойду одежду принесу, — сказала она. — Где номерки?
Он отдал номерки, она ушла, я спросил его, сколько ей лет.
— Четыре года семь месяцев, — сказал он.
Потом я отошел на несколько минут, а когда вернулся, увидел, что она спит у него на руках сном ангела.