У меня есть одна идея, которую подсказал мой американский аспирант. Он напомнил мне, что в будущем году будет 50 лет запуска первого космического спутника. И в связи с этим вспомнил слова знаменитого провозвестника космической эры Константина Эдуардовича Циолковского, гражданина России с польскими корнями: «Земной шар для людей — колыбель, но никто не сказал, что человек должен оставаться в колыбели всю жизнь». По-моему, во всех смыслах слова непростая история нашего соседства тоже своего рода колыбель наших отношений, отношений между Польшей и Россией. Но мы, следуя Циолковскому, не должны оставаться в этой колыбели все время.
К сожалению, и в России, и в Польше голос интеллигенции, которая призвана показывать дорогу политикам, очень тихий. Его трудно услышать. Хотя именно интеллигенция дожна предложить политикам варианты выбора.
Думаю, надо наконец осознать: предубеждения Польши к России — это именно предубеждения к России, к государству в большей степени, нежели к русским. То же самое, скорее всего, имеет место с вашей стороны — предубеждения к Польше, а не к полякам. Конечно, был Достоевский, который называл поляков «ехидными холуями», «надменными панами». Но был и Толстой, у которого поляки были представлены как жертвы российской имперской политики.
С польской стороны тоже не все, конечно, думали о русских как о варварах и грубых людях. Между странами были отношения по схеме подчинения, но обыкновенные поляки и русские жили друг с другом нередко на хорошем уровне. Свидетельством этого является и то, что многие поляки, даже ссыльные, женились на русских и становились русскими. И важная деталь — их дети уже по праву считали себя русскими; можно вспомнить фамилии Шостаковича, того же Циолковского и многих других.
В последнее время, после распада так называемого социалистического лагеря, когда Польша уже перестала являться частью сферы влияния московского центра (в советском или царском его виде), конечно, между нами началась совсем другая история, в которой эти отношения могли стать более нормальными. К этому были препятствия. Россия, не вполне вошедшая в нормальный контакт с Западом, начала смотреть на Запад как на опасного соперника. И для многих Польша опять стала наперсником врагов России, особенно когда Польша вошла в НАТО вместе с другими государствами Центральной и Восточной Европы. При этом на человеческом уровне 90-е годы потерянными для наших отношений назвать никак нельзя: очень много русских приезжало в 1990-х делать бизнес в Польше — покупали, продавали и не было никаких кризисов во взаимоотношениях. Этот период еще раз показал полякам русских как нормальных, симпатичных людей, с которыми можно работать, дружить, а также, да простится мне такая вольности, выпить и похмелиться.
Правда, на политическом уровне возник ряд новых недоразумений. Сейчас из наших, польских, предубеждений одно из главных, пожалуй, это: Россия как государство все еще является империей — соответственно с имперскими претензиями к доминации на некогда контролируемом ею пространстве. Это в действительности не совсем так. Но многие поляки чувствуют в России потенциальную угрозу для польского суверенитета, и это воздействует на отношения как на государственном, так и на политическом уровне.
С российской же стороны, на мой взгляд, на политическом уровне должно быть преодолено известное отношение к Польше: «Курица — не птица, Польша — не заграница». Это уже давно не так: после 16 лет можно и нужно считать, что Польша — именно она, заграница. Нормальное государство со своим суверенитетом, с которым надо обращаться так же, как с другими государствами. И у России, и у Польши есть свои нормальные интересы — и иногда может возникнуть конфликт этих интересов, как между всеми нормальными государствами.
Предубеждения к русским — гражданам России, подчеркну, с польской стороны сегодня очень слабы, если они вообще существуют. Только в этом году главный приз на международном кинофестивале в Варшаве получил фильм Ивана Вырыпаева «Эйфория». И это только один пример из длинного ряда произведений, которые признаются не только жюри, а в первую очередь зрителями. Это поляки выбрали этот фильм. И так во многих областях, где у нас есть надежды на нормальные контакты. Что будет с политикой — это дело политиков. Впрочем, если русские политики будут разговаривать с поляками, не подразумевая ту самую курицу, а по принципу «Польша — немаловажный сосед», тогда перспектива нормального общения будет еще более реальной.
Есть еще, правда, в России этот несчастный праздник изгнания поляков из Кремля (4 ноября, День национального единства. — «О»). Это особенно смешно для историка, потому что в некоторых поляках это возбуждает гордость: «Мы были в Кремле — только Наполеон и мы». И они забывают, как, впрочем, и русские, что поляков в Кремль пустили по доброй воле, что поляки ничего не завоевывали. Что ж, это бывает, когда история кажется поводом для политики. Думаю, через 5 — 10 лет этот праздник уйдет — никто не будет его вспоминать и праздновать как победу над поляками: ведь Польша уже 300 лет не соперник России.
Россия уже отстояла свой суверенитет за последние 15 лет. И Польша уже победила свои опасения по поводу вступления в Евросоюз. Россия чувствует себя более свободной, равно как и Польша. И после окончательного «залечивания» конфликтов наших интересов — конфликтов, которые естественны, — будет развиваться нормальное сотрудничество. Думаю, мы вместе выйдем во «взрослую жизнь» из нашей неудобной «колыбели».
Фото Алексея Сазонова