Астрономическая столица России находится на Пулковской горе неподалеку от Санкт-Петербурга. Именно здесь располагается старейшая в РФ Главная (Пулковская) астрономическая обсерватория РАН. Впрочем, скоро она может расстаться с городом на Неве. Весь 2006 год в местных средствах массовой информации интенсивно обсуждалось предложение специалистов Архитектурной мастерской Татьяны Славиной о перебазировании Пулковской обсерватории в Хибины, на Кольский полуостров. Ученые в шоке.
НЕЧАЯННЫЙ КОНФЛИКТ
В Пулковской обсерватории до сих пор с трепетом вспоминают царя Николая I, который повелел отвести железнодорожную ветку на 5 километров от Пулковских высот, чтобы только не помешать астрономам. Остальные власти предержащие подобным пиететом по отношению к науке не отличались. За годы советской власти с одной стороны от обсерватории возник шумный аэропорт, с другой — огромное Южное кладбище, с третьей — крупнейшая в Европе Южная свалка, вдобавок гору перерезали дорогой, по которой и возят мусор. От новых русских капиталистов конца XX века трепетного отношения к себе астрономы тоже не дождались.
В новом Генеральном плане развития Санкт-Петербурга зона Пулковских высот представлена как фиолетовый квадрат (зона охраны культурного наследия) с бирюзовой полосой сбоку (зеленые насаждения). Однако совсем впритык идут и другие цвета — темно-сиреневый, оранжевый, желтый, розовый. Это подразумевает сплошную общественно-деловую и жилищную застройку, освоение новых территорий и преобразование освоенных ранее. Остановить бурную урбанизацию невозможно: Петербург активно растет в южном направлении. Да и аэропорту Пулково тесно в нынешних границах.
В подготовке нового Генерального плана Петербурга принимали участие многие специалисты, в том числе сотрудники Архитектурной мастерской Т А. Славиной. Именно им поручили сделать культурно-историческую экспертизу трех участков сельхозугодий бывшего совхоза «Шушары», один из которых прилегает к Пулковскому шоссе. Архитектор Татьяна Славина честно констатировала: нагрузка на аэропорт Пулково будет расширяться и усиливаться, торговая зона вдоль Пулковского шоссе продолжит и далее развиваться, существующие дороги будут реконструированы, появится новая скоростная трасса, разноуровневые развязки и прочая современная инженерная инфраструктура.
Вывод в многостраничном документе делается не однозначный, это даже скорее не вывод, а соображение: «По причинам урбанистического характера, вероятно в среднесрочной перспективе, точные астрономические наблюдения должны быть перебазированы в более благоприятные условия, например в горные массивы Кольского полуострова (финские обсерватории тоже расположены в Лапландии). Нынешний же обсерваторский комплекс должен стать историко-архитектурным и культурно-просветительским объектом, для чего имеются все исходные условия».
Однако хватило и этого замечания, чтобы взбудоражить всю астрономическую общественность. Директор Пулковской обсерватории, член-корреспондент РАН, доктор физико-математических наук Александр Степанов, не скрывая своего возмущения, говорит «Огоньку»: «Пулковская обсерватория — единственная крупная обсерватория вблизи 60 градуса северной широты, где возможны и проводятся наблюдения звезд в околополярной зоне (склонения 70 — 90 градусов). При этом наши ученые уже не одно столетие специализируются на наблюдениях за южным сектором звездного неба, и на Кольском полуострове им делать нечего!»
— Разразившегося скандала мы, честно говоря, не ожидали, — пожимает плечами генеральный директор Архитектурной мастерской Т А. Славиной Вячеслав Полетайкин. — Официальные власти не ставили перед нами задачу охватить экспертизой территорию самой Пулковской обсерватории. Это сугубо наша инициатива, поскольку все исследуемые нами участки прилегают к ее охраняемой трехкилометровой зоне или частично в нее попадают. Совершенно естественно и необходимо было определить дальнейшие перспективы главного градообразующего объекта в этой части. Обсерваторию рано или поздно нужно будет перемещать в место с более благоприятными условиями для астрономических наблюдений. Такова мировая тенденция, и мы, увы, не исключение. В своих заключениях мы, между прочим, опирались на данные самих астрономов.
ЛАМПОЧКИ ЗАСТЯТ ЗВЕЗДЫ
Самое интересное, что архитекторы действительно опирались на данные самих астрономов. Вот уже много лет сотрудники Пулковской обсерватории бьют во все колокола, жалуясь на всевозможных конференциях и в научных статьях на «неблагоприятные техногенные и антропогенные факторы», в которых сейчас оказалась их обсерватория. Речь, в частности, идет о «рефракционных искажениях от ярко освещенных объектов хозяйствования, фоновых засветках неба от аэропорта и переменных источников на автомагистралях, что приводит к потере регистрации звездных величин двух порядков (с 17 до 15), микросейсмическим шумам от шоссейных и железнодорожных трасс и аэропорта, приводящих к размыванию изображения звезд и апериодическим микронаклонам инструментов». Но все это, по мнению астрономов, вовсе не повод их выселять.
— Небесные объекты изучают не только с помощью оптики, как полагают обыватели, — растолковывает директор обсерватории Александр Степанов. — Для радиотелескопов, например, прозрачность атмосферы и яркий свет городских огней не имеет столь существенного значения: за Солнцем ведут наблюдения днем и никакая засветка астрофизикам не мешает. К тому же в традиции Пулкова, как и других старейших астрономических обсерваторий, таких как Гринвичская или Парижская, никогда не было наблюдений на одной площадке. У Пулкова были многочисленные выездные базы, филиалы и экспедиции, сохранился собственный филиал в Кисловодске (Горная станция), не теряются тесные научные связи с бывшим детищем — Специальной астрофизической обсерваторией близ станицы Зеленчукской на Северном Кавказе, с Николаевской и Крымской обсерваториями (там остались мои ученики). А за последние пять лет Пулковская обсерватория и вовсе объединила совместными проектами, казалось, потерянные с развалом страны астрономические базы и обсерватории в Таджикистане, Грузии, Туркмении, Узбекистане (на горе Майданак — уникальный астроклимат). На всех этих объектах установлены и продолжают устанавливаться наборы пулковских телескопов для синхронных наблюдений за Солнцем и другими объектами Вселенной. Пулковские астрономы активно участвуют в международных космических программах, их аппаратурой оснащены многие запускаемые аппараты, не говоря уже об МКС.
Иными словами, несмотря на ухудшающиеся атмосферные, геодезические, микросейсмические, световые условия для работы Главной (Пулковской) астрономической обсерватории, астрономы уверены, что им есть чем заняться и в непосредственной близости от Питера. Но что же городские власти, за которыми останется последнее слово? Пока что Смольный хранит молчание, не вставая ни на одну сторону в конфликте интересов.
ЭКСПЕРТИЗА
Сергей Ламзин,
доктор физико-математических наук, заместитель директора по науке Государственного астрономического института им. П К. Штернберга МГУ:
— Идея переселить Пулковскую обсерваторию в полном составе на Кольский полуостров, конечно, беспрецедентна. Там же 365 дней в году погода вообще не подходящая для астрономических наблюдений! Другой вопрос, что из всех обсерваторий, расположенных вблизи больших городов (Парижа, Лондона, Лос-Анджелеса), оптические телескопы переносят в безлюдную местность (Чили, Гавайи, Австралия), где нет электрического смога, мешающего наблюдению. Мы также пользуемся данными, полученными с телескопов, установленных в Крыму и на других астрономических станциях, а не на Воробьевых горах. В настоящее время, к примеру, начинается строительство 2,5-метрового телескопа в горах Карачаево-Черкесии. Надо понимать, что современные астрономы не смотрят в телескопы, как в старину. Все данные собирают и обрабатывают компьютеры, которые передают их в любую точку земного шара.
ВЗГЛЯД СО СТОРОНЫ
Доктор Олег Гнедин,
астроном, Университет Мичигана (США):
— Каждая активная обсерватория в мире, а особенно такая, как Пулковская, выполняет три основные задачи. Во-первых, она проводит наблюдения на своих инструментах и обрабатывает их результаты на месте. Во-вторых, научными сотрудниками обсерватории ведутся более общие исследования с использованием инструментов других обсерваторий по всему миру, таких, например, как 6-метровый БТА (Большой телескоп азимутальный) на Северном Кавказе. Ведутся исследования в Европе (European Southern Observatory), в США (в рамках индивидуального сотрудничества и Hubble Space Telescope), а также очень немаловажные теоретические работы. Наконец, в-третьих, обсерватория — это еще и практическое обучение молодых специалистов.
Для первой задачи, особенно для оптических наблюдений, наиболее важен астроклимат, устойчивые погодные условия. Приборы можно перевезти в другое место, но оптические телескопы в Пулкове сейчас устарели, и им не хватает современных детекторов. Однако в Пулкове есть хорошие радио- и солнечные телескопы, и для них астроклимат не так важен — они могут работать и рядом с надвигающимся Питером. Поэтому перевозка телескопов особого смысла не имеет.
Для второй же задачи жизненно необходимо наличие квалифицированных и мотивированных сотрудников, способных конкурировать на общероссийском и общемировом уровне. Такие, к сожалению, на данный момент в России имеются только в Москве и Питере. Для таких ученых помимо хорошего и стабильного финансирования необходимо активное общение с коллегами, и они из Питера не уедут (уверен в этом по собственному опыту). Поэтому, если обсерватория все же переедет из Питера, без своих лучших ученых и вся научная работа загнется.
Задача номер три, для решения которой необходимы студенты из Петербургского университета и Физтеха, в случае переезда также автоматически станет нерешаемой. Это будет особенно болезненно для российской науки, потому что молодые заинтересованные студенты есть — в этом я убедился на конференции в Москве.