Я сунулся было в этот бизнес-центр, чтобы поработать, но был остановлен стальным голосом. Его обладателем оказался тощий англичанин: «Сорри?!» Так учитель, которому опротивели и ученики, и собственные дети, и весь восставший против него мир, старается все-таки держать себя в руках и быть учтивым с людьми, которые мешают ему жить.
Я выскочил оттуда и теперь обнаружил, что вокруг меня переминаются несколько человек. Они нервно шептались, а один стоял в коридоре, у лифта, и отрешенно глядел в стену. Мне показалось, он молится. Во всяком случае, губы его точно что-то шептали. Не думаю, что он знал об этом.
Я посмотрел на них повнимательней. Это были молодые люди, неплохо одетые. Они думали о том, как будут выглядеть, прежде чем выходили на улицу. Только нельзя же было так нервничать! Их просто трясло от возбуждения.
Тут открылась дверь бизнес-центра, и я услышал, что одного из них приглашают внутрь. Парень побледнел и с криком «Гуд монинг, сэр!» шагнул в комнату.
И тут я вдруг понял, что происходит.
— Что, на работу здесь берут? Собеседование? — спросил я их.
— Ну да, — хихикнула одна девушка. — Ох они и злые, заразы! Я, может, у них вообще работать не буду, даже если возьмут.
На нее посмотрели как на умалишенную, в том числе и я.
— А что за работа? — спросил я.
— На круизный лайнер набор идет, — прошептала другая девушка и показала глазами куда-то наверх.
— Кругосветка? — прошептал и я.
— Да нет, по Средиземному морю, — вздохнула она. — Но какая ж разница.
Я согласился, что разницы, конечно, в этой ситуации никакой.
На улице, в 100 метрах от этой гостиницы, бушевали оранжево-голубые страсти, а они с нечеловеческой страстью стремились к оранжевому солнцу и голубому морю. Они даже готовы были разговаривать на враждебном им (я это видел по их лицам) языке с людьми, которых они с такой же страстью уже ненавидели за то, что те заставили их, честных киевлянок и киевлян, мечтать об этом лайнере и могли теперь убить эту же мечту одной простой и нелепой в своей жестокости фразой: «Спасибо, вам перезвонят».
Я нажал кнопку лифта.
— А вы что, не на собеседование? — удивленно спросил меня один из них.
— А почему вы так решили? — обиженно переспросил я.
— Ну, по вашему виду, — пожал он плечами.
— Я тут последний, если что.
Я расстроился.