С художественным руководителем Театра сатиры Александром Ширвиндтом мы говорили о книгах в его рабочем кабинете. Для них здесь есть специальный шкаф.
Часто удается сегодня читать книги? В разговоре перед съемками вы сказали, что успели прочитать последний роман Людмилы Улицкой «Даниэль Штайн, переводчик».
В старости меня все больше склоняет к документалистике, мемуаристике в хорошем смысле, историографии. И вот помесь литературы, что являет собой Улицкая, и явно документального материала — это возбуждает. Я ведь в основном, к сожалению, сейчас читаю пьесы. Графоманов — сонмище. Не читать нельзя: а вдруг Грибоедов! Но читаешь их наискосок. А тут наискосок не пройдешь. И видно по датам — не за полчаса и не за месяц написано. Так же как книжка Тамары Петкевич «Жизнь — сапожок непарный». Это настолько страшное жизненное эссе. Тот же срез, что у Рыбакова, Лидии Гинзбург. Автор — дама очень пожилая, тьфу-тьфу, жива еще. Ленинградка.
Ну а приключенческая литература? В детстве вы наверняка именно ее предпочитали.
А как же. Пиратская. Я и сейчас с удовольствием, когда никто не видит, цапну какой-нибудь флибустьерский роман.
Ваша домашняя библиотека, как я понимаю, частично состоит из книг вашей супруги и тех, которые накопились у вас.
Ты не думай, что у меня один шкаф — это Натальи Николаевны, а другой — это мое. И мы друг к другу не ходим. В эти библиотеки. Нет, общая свалка. Что-то на даче. Я живу сейчас на старой дедовской даче моей супруги под Истрой, в Новом Иерусалиме. Поселок НИЛ (наука, искусство, литература), 34-го года. Тогда Сталин отдал каким-то наукам, искусствам и литературам огромный бугор. Слава богу, что там страшная дорога — овраг — и настоящие хозяева жизни не могут туда въехать. Шоссе провести невозможно. Там жил Эренбург, говоря о писателях. А рядом жил Дмитрий Николаевич Журавлев, замечательный чтец. И вот когда просыпаешься в 6 утра (а я жаворонок), из-за забора, как дятел, стучит машинка. Это был Эренбург. В поселке есть библиотека. И они недавно устроили вечер памяти Журавлева. Меня позвали. Ну просто до слез. Чистенько. Получают три копейки. Специальную экспозицию сделали. Угощали: огромный пирог с вареньем. Никаких виски и устриц.
А в кабинете у вас избранные книжки?
Здесь что? Вот недавно мне подарили пятитомник Саши Черного, зная мою патологическую любовь к этому автору. Он сегодняшний до мозга костей.
Я вижу у вас книгу Эльдара Рязанова…
Мы давнишние друзья, а так как круг друзей катастрофически сужается, приходится плотнее держаться друг за друга. Я могу причислять себя к людям, которые читают. Но я не могу запоминать стихи. А поэты их впитывают. Прочел — и впитал. Они даже устраивают джейм-сейшн: один начинает, другой продолжает. Из моих друзей-«непоэтов» такое делали Саша Володин, Зямочка Гердт, Эльдар Рязанов и Михал Михалыч Козаков — это было просто загляденье. Что угодно читали: Пастернака, Мандельштама, Бродского, Самойлова.
Какие книги у вас еще в кабинете?
Интеллигентнейший человек Юра Кушак издает «Антологию сатиры и юмора России ХХ века». Томов уже больше пятидесяти. Начиная от Аверченко, Тэффи, сатириконцев и кончая нынешними мастерами — Жванецким, Мишиным, Альтовым. Я помню, было время, когда появлялась подписка на какой-нибудь многотомник, и в Химках, на пустыре, ночью все на эту подписку записывались. Причем не важно было, на что. Раз появилась возможность… Там горели костры, и надо было отмечаться несколько раз за ночь. Если тебя нет — твою фамилию вычеркивают. Я никогда не забуду, как мы записывались на Ожешко. Ты знаешь такую писательницу?
Фамилия знакомая.
Писательница Ожешко. Никто, кроме меня, ее не помнит, а у меня до сих пор где-то есть 12-томник Ожешко. Ну как можно было не взять?
У вашей собственной книжки, которая недавно вышла, «Schirwindt, стертый с лица земли», достаточно необычная композиция: город, вами созданный, с улицами, названными именами ваших друзей.
Меня все просили: напиши, напиши… Так просто написать: они обо мне, я об себе… Сколько такой литературы. А вот когда родился этот ход… Кстати, на днях был в Калининграде. И туда приехали нынешние жители и глава администрации того района, где находится поселок Кутузово, бывший город Ширвиндт. Во время войны города не стало. И они говорят: «Давайте что-нибудь придумаем». Я с удовольствием. Во-первых, отнять родные земли. Заставить губернатора Георгия Бооса вернуть историческое название. Заприватизировать. Много мне не надо, но гектаров 800.
Что вы с ними делать-то будете?
Пусть стоят.
Следующий выпуск передачи «Библиотека «Огонька» — в субботу, 12 мая, в 9:30. О своей библиотеке расскажет танцор и хореограф Андрис Лиепа.
Фото АЛЕКСАНДРА ШАТАЛОВА