Люди, отдыхающие в Кемере и Анталье, вряд ли подозревают о том, что в мире есть Стамбул. Сюда не надо ехать за курортными впечатлениями. Мне даже показалось, что в случае со Стамбулом речь идет об одной из мировых столиц.
По крайней мере, дворец, в котором принимали российского президента, поразил, как говорится, своим великолепием. Как и кофе, который нам предложили. Только в Стамбуле я окончательно понял, что Россия встала с колен. Я понял это по тому, что одним из трех официальных языков саммита Организации Черноморского экономического сотрудничества наравне с турецким и английским был заявлен русский язык.
Турки выдали нам наушники и объяснили, что это очень дорогая вещь, стоит 400 евро, зато, если мы их не потеряем, они окупят себя, ибо перевод на русский будет даже с румынского и азербайджанского.
Я как-то сразу поверил этим людям. А надо было держаться, потому что замах такой страшной силы не мог все-таки сработать на все 100 процентов. Увы, он не сработал и на пять. И на один тоже не сработал. Когда начались выступления участников саммита, наушники замолчали. Грузинского президента Михаила Саакашвили перевели только на турецкий.
Все журналисты, кроме турецких, находились в каком-то отчаянии, возникшем, казалось, на совершенно ровном месте. Весь этот саммит вдруг оказался для нас пустышкой, а поездка в Стамбул — каким-то вздорным времяпрепровождением.
И тогда мы начали искать организаторов этих беспорядков. Два турка в хороших костюмах застенчиво заглянули в зал, покрутили головами («действительно, нет звука!») и исчезли. Когда они появились здесь снова, такие же недоуменные, британские журналисты уже знали, что с ними делать. Они хватали их за лацканы дорогих пиджаков и кричали, брызжа слюной им в глаза:
— Ну все, вы покойники!
Турки не спорили. Они вообще не произнесли ни одного слова. И опять исчезли.
В это время один высокопоставленный российский чиновник, обеспокоенный тем, что скоро выступать президенту России Владимиру Путину, дозвонился до своего турецкого коллеги и спросил, а в чем, собственно, дело. И тот сказал ему:
— Мы решаем эту проблему.
— Как вы ее решаете?
— Вы что, не слышите: я как раз сейчас говорю по другому телефону именно об этом.
— Так вы же на турецком говорите, — ответил ему еще больше обеспокоенный россиянин.
И потом, чтобы он не один был так обеспокоен, он сказал турку еще несколько слов на чистом русском языке, и слова эти не нуждались ни в каком переводе. А потом — еще несколько.
И поэтому наушники за весь этот день ожили только один раз: когда выступал президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин.
То есть, как обычно, первое впечатление все-таки оказалось правильным: встали, встали с колен.