Кенненбанк-Порт — важный символ для Бушей. Когда г-н Буш-отец был президентом США, именно сюда, на Атлантическое побережье, он приглашал Михаила Горбачева и Бориса Ельцина разгребать завалы холодной войны. Приглашение Владимира Путина — тоже знаковое. Джордж Буш как бы с ходу давал понять: пусть отношения и не улучшатся, стать хуже он им не позволит. Увы, настроения американцев от этого не меняются: то, что происходит в отношениях с Россией, здесь уже окрестили новой холодной войной.
От Косово до ПРО, от Чечни до Ирака — слишком многое разделяет сегодня Москву и Вашингтон, чтобы былое партнерство можно было вернуть жестами доброй воли.
Неспроста накануне встречи по Вашингтону гуляет шутка: зря, мол, Буш запланировал всего лишь двухдневную встречу с Путиным. Надо было закладываться минимум на неделю — и то едва хватило, чтобы проинвентаризировать все пункты, по которым они не согласны.
КОНКУРЕНТЫ ИЛИ ПРОТИВНИКИ?
Шутка эта, надо признать, с бородой. Год назад, например, в преддверии петербургского саммита «Большой восьмерки» в Вашингтоне шли десятки семинаров и конференций по вопросу, как Америке строить отношения с современной Россией. Этим летом в конференциях нет нужды. Все политики — от демократов до республиканцев — считают Россию в лучшем случае конкурентом. В худшем — противником.
Проблема даже не в том, что между странами есть разногласия. Проблема в том, что эти разногласия не поддаются решению. И нарастают как снежный ком.
То, что началось со споров по поводу войны в Чечне и выхода Америки из Договора по противоракетной обороне 1972 года (США вышли из него, приняв решение развернуть национальную ПРО. — «О»), усугубило решение США начать войну в Ираке без санкции ООН. Это событие и саму Америку раскололо: демократы согласились с Россией и Францией в том, что война незаконна.
Дело еще больше ухудшилось, когда США поддержали оппозицию на выборах в Грузии и на Украине.
Наконец, на все это наложились «нефтяные» истории. Арест Ходорковского не мог не вызвать протесты со стороны американских нефтяных компаний, с которыми он тесно сотрудничал. Те же нефтяные магнаты нервничают, видя, как Кремль максимально расширяет госконтроль над энергетическими компаниями. Американский нефтяной гигант Exxon уже не скрывает беспокойства, что контроль над его сахалинскими месторождениями может перейти к «Газпрому».
В свою очередь, и Америка ведет тихую войну за влияние в Азербайджане, Грузии и Турции — странах, через которые проходит стратегический нефтепровод от прикаспийских месторождений в Западную Европу.
Разногласия во взглядах на Иран, Косово и размещение элементов ПРО в Европе довели эту новую холодную войну и вовсе до критической точки.
КАКАЯ ВОЙНА ХОЛОДНЕЕ?
Впрочем, знак равенства между нынешней холодной войной и вчерашней, ставить все же нельзя. Хотя американцы считают, что отношения с Россией находятся в наихудшей фазе за последние два десятка лет, однозначного мнения по поводу того, кто в этом виноват, не просматривается. Республиканцы по большей части обвиняют Кремль в нарушениях демократии и национализации нефтегазового сектора. Демократы обращают внимание на другое: из-за агрессивной внешней политики нынешней администрации Америка нажила в мире кучу врагов и Москвой этот список вовсе не ограничивается.
С Китаем, к примеру, у Вашингтона конфликт из-за торговых споров, с Европой — из-за нежелания участвовать в борьбе с потеплением климата, с Южной Америкой — по причине откровенной заносчивости администрации Буша.
Вся эта паутина конфликтов, громких и тихих, в которых завязла администрация Буша, не случайна. Причина в том, что при нынешнем президенте США сделали крайне спорный и рискованный шаг — по сути, отказались от системы международных альянсов и организаций, которые когда-то обеспечивали безопасность, в том числе и самим США. Это тут же аукнулось. Сейчас Америка убеждается в том, что, пытаясь обеспечить национальную безопасность в одиночку, своими силами, она раз за разом превращает США в источник опасности для других стран.
Надо сказать, что бушевская Америка — не первая мощная держава, которая попадает в такую геополитическую ловушку. Накануне Первой мировой войны в нее угодила, к примеру, Германия: немцы создали огромную армию и флот, чтобы предотвратить атаку потенциальных врагов. А в результате заполучили Антанту: Велико-британия, Франция и Россия создали союз, чтобы противостоять Германии.
Нечто подобное, кажется, происходит и сейчас: не случайно выступления представителей России против односторонних действий Америки эхом подхватывают многие члены ООН.
МОЖНО ЛИ ОСТАНОВИТЬСЯ?
Есть еще одно измерение этого нового напряжения, возникшего между двумя странами, — внутриполитическое. Оба лидера знают: жесткий стиль и риторика конфронтации, пользуются большой популярностью среди избирателей…
Американских избирателей, например, впечатлили жесткие слова Буша о Путине, сказанные накануне их встречи на саммите «Большой восьмерки» в Хейлигендамме. Госсекретарь Кондолиза Райс также не скупилась на колкости перед тем, как в мае приехать в Москву. А в некоторых высказываниях президента России в Америке углядели сравнение политики Буша с поступками Гитлера во времена Третьего рейха.
Сегодня, однако, власти США уже опасаются, что эта война слов выйдет из-под контроля. Это совершенно ни к чему для Белого дома, внешняя политика которого рождает конфликты по всем азимутам. Огромную торговую дыру в отношениях с Китаем, как и откровенную катастрофу, в которую вылилась иракская политика, не заткнешь словесной заплатой.
Именно поэтому, несмотря на разговоры о новой холодной войне, президент США подчеркивает, что нуждается в помощи Москвы. Это особенно верно в отношении Ирана. Иранское правительство намерено продолжать свою ядерную программу — и Вашингтон опасается, что это позволит начать производство ядерного оружия в промышленных масштабах. Остановить этот процесс могут только устрашающие меры, а они будут работать лишь в том случае, если Москва будет на стороне США.
Главный враг Америки и американцев — по-прежнему терроризм, и США нуждаются в России для борьбы с террором. И хотя по вопросу о ПРО Белый дом непреклонен (США будут строить эту систему, и очередные ее элементы будут размещены в Польше и Чехии), некоторые официальные лица уже признают обоснованной российскую обеспокоенность тем, что стратегический баланс будет нарушен.
Логика той, старой, холодной войны подсказывает: когда противоречия доходят до слишком критической точки, лидеры двух стран засучивают рукава и начинают их решать. Тогда это называлось разрядка. Буш и Путин своего термина пока что не подобрали. Но место — одно из тех, где хоронили предыдущую холодную войну, — выбрали правильно.
Иллюстрация М. АБРАМОВА/АРХИВ "ОГОНЬКА"; Фото Reuters