Кто в армии служил, тот в цирке не смеется. В справедливости этой поговорки я уже сотни раз убеждался, поскольку в армии служу уже больше трех десятков лет. Другой вопрос, что смех, который вызывают армейские заморочки, зачастую сквозь слезы. Не успел утихнуть шум вокруг резервного узла связи системы противоракетной обороны Москвы, как тут же начинается новый скандал. На этот раз — вокруг спланированного федеральным правительством акционирования. На продажу выставляются военные средства массовой информации и военные же типографии, где печатаются армейские газеты.
Напомню, что в армии есть (и, кстати, во все времена была) своя система средств массовой информации. Последние лет 90 во главе ее — газета «Красная звезда», затем издания центральные, но специализированные, типа журналов «Армейский сборник», «Ориентир», «Зарубежное военное обозрение»… Чуть ниже уровень — газеты военных округов и флотов, еще дальше — многотиражки армейских соединений.
Собственно, первая русская регулярная газета, созданная Петром Великим, была военным изданием — «Ведомости о военных и иных делах…». Что неудивительно — страна воевала. День ее выхода в свет вся нынешняя отечественная журналистика отмечает как свой профессиональный праздник.
Что касается издания, где я нынче служу, — газеты Северо-Кавказского военного округа «Военный вестник Юга России», то начало свое она берет в далеком 1919 году, была официальным печатным органом 1-й Конной армии и называлась «Красный кавалерист». Именно в «Красном кавалеристе» началась литературная карьера Исаака Бабеля. О родной газете он упоминает во многих рассказах своей «Конармии».
И. Бабель — это наша «гордость и краса», как поется в одной советской песне. Редакция им гордится, у нас даже свой редакционный музей есть, где у Бабеля — почетное место. А позже в нашей газете начинал журналистскую карьеру молодой солдат, в будущем звезда «Литературки» Юрий Щекочихин. Его любили в редакции. Даже разрешали поспать на подшивках газет в архиве.
Жаль будет, если вся эта славная история военной печати канет в Лету. Печально, что это вполне возможно.
Недавно в мои руки попал прогнозный план (программа) приватизации федерального имущества на 2008 год, утвержденный распоряжением Правительства РФ от 29 июля 2007 года № 543-Р. Согласно этому плану приватизации подлежат типография Северо-Кавказского военного округа (г. Ростов-на-Дону), типография Приволжско-Уральского военного округа (г. Екатеринбург) и газета «Военный железнодорожник» (армейский аналог газеты «Гудок»), судя по всему, вместе с тремя десятками офицеров, которые там служат.
Это нечто новое для современной России. Если с типографиями еще так-сяк понятно — это предприятия «хозрасчетные», там только гражданский персонал, то приватизация фактически воинской части вместе с офицерами — это потрясающий прецедент правительственного подхода к строительству развитого капитализма.
Мой однокашник и приятель полковник Витя Коржуков, главный редактор «Военного железнодорожника», среагировал на эти приватизационные планы просто — увольняется из армии. Я его понимаю: ну сколько ж можно «в цирке не смеяться»? Каждому хочется жить в рамках здравого смысла. Что будут делать выставленные на продажу три десятка его подчиненных с офицерскими погонами на плечах — сказать пока трудно.
Касательно имущества редакции (прежде всего недвижимого) ситуация и вообще комична.
Звоню я на днях полковнику Коржукову и спрашиваю:
— Может, у тебя там здание роскошное, поэтому решили приватизировать?
— Да ты что?! Редакция размещается в обычной солдатской казарме и занимает всего один этаж. На остальных — солдаты. Вечный запах ваксы и портянок.
— А типография у тебя есть? — настойчиво спрашиваю в поисках смысла планируемой сделки.
— Нет у меня никакой типографии. Печатаемся у соседей, по договору.
А ведь этот «приватизационный топор» зависнет скоро и над нашими головами, то есть над типографией «Красной звезды», над редакциями (вместе с офицерами) военных округов и флотов. У меня, правда, военного люда поменьше, чем у Коржукова, как и у большинства моих коллег, — всего 15 человек. Но тем не менее.
Есть еще один момент, который добавляет перчику в возникшую приватизационную ситуацию. А именно — мобилизационные планы, то есть планы на случай войны. Не раскрывая военную тайну, вынужден удивиться тому, что в российском военном ведомстве далеко не все заинтересованные лица знают, что с продажей военных типографий в так называемый особый период газеты округов военного времени печатать будет не на чем. Уж не говоря о таких вещах, как агитационные листовки (и для наших войск, и «разлагающих противника») нельзя будет изготовлять мелкопечатную продукцию (различные бланки, пропуска, путевые листы, журналы учета и т п.).
Кстати, даже в благополучные времена напрочь отпадает возможность печатать так называемые специальные издания — «для служебного пользования» (ДСП). Не в гражданскую же типографию с этим заказом обращаться?! А военная тайна? А государственные секреты? Тут у нас ФСБ ученых по всей стране ловит, если они что-то не там опубликуют, и вместе с тем секретные документы Вооруженных сил, видимо, собираются в обычных типографиях печатать.
Возникает вопрос: кто инициировал внесение в приватизационный список военных организаций, с чьей подачи это сделано? Я старался, но выяснить не сумел. Знаю только абсолютно точно, что Главное управление воспитательной работы Вооруженных сил (ГУВР) этого не делало. Потому что именно в его ведении находится военная печать и расставаться с ней совсем не в его интересах.
Кто бы ни воткнул структуры военных СМИ в приватизационный план — действовал не так уж и головотяпски. И вот почему: армейские типографии (и «Красной звезды», и округов) уже года три-четыре как являются Федеральными государственными унитарными предприятиями (ФГУП). Они не получают ни копейки из госбюджета (в отличие от редакций газет), живут только с того, что заработают сами на полиграфических заказах (и военных, и гражданских), персонал — гражданские люди, с армией фактически не связанные.
Так вот, согласно закону, принятому опять же лет пять назад, никаких ФГУПов в армии к 2008 году быть не должно. Так что юридическая база для приватизации типографий (но не редакций, как с «Военным железнодорожником»!), к сожалению, есть.
Другой вопрос, что в Мин-обороны юристы и другие заинтересованные люди должны были что-то придумать, выработать какой-то механизм, изменить статус типографий и издательств, чтобы не лишать армию своей полиграфической базы. Увы, поздно спохватились.
В чем еще слабость позиции военных в их борьбе с правительством за сохранение типографий под своим крылом — экономика этих самых типографий.
Не знаю, как в других военных типографиях, а в Северо-Кавказском военном округе (СКВО) количество заказов от военных даже в лучшие времена не превышало 15 процентов от общего количества. А в нынешний год сократилось вообще до неприличной цифры. Почему? Ответ прост, как правда, — коррупция. Привожу пример (правда, трехлетней давности, более свежего просто нет).
Финансовая инспекция СКВО, проверяя как-то одно из управлений штаба округа (а управлений и разных служб там много), выяснила, что за год вышеозначенное управление через подчиненные структуры потратило на полиграфические заказы более трех миллионов рублей. А где заказывали? В городских гражданских типографиях. Сравнили их цены с ценами военной типографии — по некоторым образцам превышение в пять (!) раз. То есть в нашем «Военном вестнике» продукция стоила бы намного дешевле. Правда, тогда, скорее всего, не было бы откатов.
Пикантность ситуации заключается еще и в том, что существует приказ министра обороны РФ № 355 от 1996 года, который жестко требует: все полиграфические заказы должны направляться в военные типографии (чтобы меньше воровали и не распыляли бюджетные деньги). Если что-то кого-то из заказчиков не устраивает (например, качество и сроки) — пожалуйста, проводите тендер. Я служу редактором уже седьмой год — ни одного тендера не помню. И заказов почти нет.
Вот и получается замкнутый круг: приватизируют военные типографии, потому что есть юридическое основание. «Нельзя, — кричим мы. — А информационная война?! А мобилизационные планы, а издание военных газет, а полиграфия для военного ведомства?!» «Так заказов же нет», — ответят нам. «Так воруют же!» — ответим мы. «Так не давайте воровать!» — ответят нам. «Так с коррупцией даже профессионалы справиться не могут...» И все в таком духе.
Конечно, мы, военные журналисты, не входим в правительство и никак не влияем на его приватизационные планы. Зато мы знаем, что во время войны в Чечне в окопах ни телевизоров, ни радио не было. Да и центральной прессы (по большому счету) тоже. Окружная газета была. Порой единственный информационный источник для воюющего человека.
Жаль, если военные газеты с их офицерами выведут на распродажу. Пропащее тогда наше дело.
Фото БОРИСА СКРИПУЧЕГО