Десять депутатов Тверской городской думы (ТГД) признаны виновными в получении взяток на общую сумму более 4 миллионов рублей. Руководитель ОАО «Тверские коммунальные системы» и его заместитель признаны виновными — в даче взятки и пособничестве соответственно. И только один из 14 подсудимых, депутат Константин Турыгин, полностью оправдан и освобожден из-под стражи прямо в зале суда.
Конечно, нечистоплотных чиновников в России время от времени за руку ловят, но обычно не стольких разом; прецедент. Правда, приговор еще не вынесен — впереди вторая стадия судебного разбирательства. Пока не розданы сроки, можно только вспомнить, как шел этот процесс.
А интересного в его ходе было много.
ЗА ЧТО СУДИЛИ?
Прокуратура Тверской области предъявила ряду депутатов городской думы обвинение в получении взяток. По мнению правоохранительных органов, председатель ТГД Виктор Почтарев прямо при думе создал организованную преступную группу, которая получала с заинтересованных лиц деньги за принятие ТГД тех или иных решений — в том числе подкупая и вовлекая в группу других депутатов. Доказано четыре эпизода: а) передача имущества муниципального предприятия «Водоканал» ООО «Росводоканал»; б) принятие решения о сносе здания, которое являлось историко-культурной ценностью; в) понижение ставок налогообложения ряду рынков; г) последнее и главное: повышение тарифов ЖКХ.
На суде присяжных настояли сами подсудимые — точнее, адвокаты некоторых из них. Хотя статистика показывает, что обвинительные приговоры присяжные выносят чаще, чем обычный суд.
КТО ПОД СУДОМ?
Подсудимых, условно говоря, можно разделить на две категории: депутаты, входившие в преступную группу, и их коллеги, чье участие в ОПГ не доказано. Соответственно выработалось две позиции защиты — либо полное отрицание (взяток не брали и не давали, в крайнем случае брали друг у друга взаймы и отдавали долги), либо полупризнание (деньги получали, но только в форме благодарности за оказанные услуги и на рабочие нужды). Бывший председатель Тверской думы Виктор Почтарев уверял, что помогал коллегам из своих личных средств, а также финансово отблагодарил их за то, что избрали его председателем думы (уже, между прочим, повод для разбирательства). Некоторые его коллеги на суде признались: да, получали суммы — от 500 до тысячи долларов. Но в целях личного обогащения эти «премиальные» никто использовать не собирался. Одни копили на очередную предвыборную кампанию, другие тратили на нужды общественных организаций.
КАК СУДИЛИ?
К концу процесса у подсудимых стали попросту сдавать нервы. Тут-то и пошли со скамьи подсудимых речи про 37-й год, политическое дело и тому подобное. Одна из них, Татьяна Казаишвили, заявила: «Коррупция у нас появилась одновременно с указом президента о борьбе с ней. И этот судебный процесс — не более чем показательная чистка». За такие речи судья удалял из зала, а обвинение расценивало упоминания о политике как прямое давление на присяжных. И — немаловажная деталь — собиралось на этом основании требовать отмены вердикта, если он будет оправдательным.
Процесс шел быстро, но не гладко. Основной камень преткновения: требование УПК, в соответствии с которым информация личного характера о подсудимых должна оставаться закрытой для присяжных. Судье то и дело приходилось прерывать выступавших, если в показаниях вдруг проскальзывали «крамольные» слова «жена, дом, дети». В некоторых случаях это просто мешало довести мысль до конца. Простой пример: один из подсудимых начал рассказывать, как брал деньги взаймы, собираясь покупать квартиру. Судья спрашивает, почему он предпочел взять деньги, а не въехать в жилье, выделенное предприятием. Тот поясняет: хотел жить поближе к школе. Судья прерывает его: мол, где школа, там и дети, а это уже похоже на попытку разжалобить присяжных. Фактически человек лишился шанса объяснить цель своих действий.
Впрочем, было бы необъективным говорить, что от этого ограничения страдала только защита. Обвинению тоже пришлось нелегко. Речь прокурора, в которой перечислялись изъятые у депутатов деньги, судья тоже прервал на полуслове — точнее, на фразе «у жены Садова изъято…». По той же причине: доведение до присяжных сведений личного характера.
ЧЕМ ОКОНЧИЛОСЬ?
24 августа присяжные заседатели выносили вердикт по «депутатскому делу». Заседание началось в 10 утра. Долго утрясали формальности, потом без малого три часа судья говорил напутственное слово присяжным; вопросный лист попал к ним в руки только около двух часов дня. По коридорам суда побежал шепоток: не успеют сегодня. Ведь только совещание присяжных по регламенту должно занять не менее трех часов; а потом им предстоит письменно ответить на 153 вопроса; а ведь пятница, короткий день… Если обсуждение вердикта придется продолжить в понедельник — не та, так другая сторона решение присяжных все равно оспорит. На том основании, что за выходные оказать влияние на присяжных мог кто угодно.
Но в конце рабочего дня присяжные обсуждение вердикта не прервали. Они спорили над вопросным листом до 8 часов вечера. Несмотря на духоту в здании суда, от которой не спасал вентилятор, несмотря на собиравшуюся на улице грозу (домой им пришлось добираться под проливным дождем).
В восемь присяжные объявили о своей готовности сообщить решение. И тут еще одна незадача: неправильно заполнили вопросный лист. Пришлось переписывать. Так что вердикт прозвучал только около девяти вечера. Под раскаты грозы; весьма символично.
ЧТО БУДЕТ?
Будет приговор. И будет он нескоро. Сначала суд изучит смягчающие и отягчающие обстоятельства дела, определит квалификацию преступления. К тому же судья с понедельника ушел в отпуск, так что вторая стадия процесса начнется не раньше октября. Поговаривают, что она затянется до марта следующего года — хотя ни прокуратура, ни суд это не подтверждают.
Другая непроверенная информация — слухи, что государственный обвинитель собирается запросить для бывших депутатов немалые сроки лишения свободы. В частности, для бывшего председателя думы Виктора Почтарева — 18 лет, выше высшего. Прокурор Виталий Воронин заявляет, что говорить о наказании, которое он намерен запросить, еще рано. По крайней мере, до тех пор, пока суд не исследует смягчающие и отягчающие обстоятельства.
Некоторые выводы присяжных защита собирается подвергнуть сомнению. Присяжные сочли доказанным факт существования организованной преступной группы, ОПГ. Но по версии обвинения получается, что в состав этой группы входили депутаты, на заседаниях думы составлявшие друг другу оппозицию, например Виктор Почтарев и Валентина Потапова, до хрипоты спорившие по любому вопросу и часто голосовавшие вразрез. Могло ли такое происходить в ОПГ, для которой характерны строгая иерархия, четкое распределение ролей и беспрекословное подчинение лидеру? Играя на подобных нюансах, защита собирается убедить суд, что сговора не было — каждый действовал на свой страх и риск. А это уже куда более мягкая мера наказания…
ЧТО В ДУМЕ?
Городской парламент — точнее, то, что от него осталось, — работает. В экстремальной ситуации депутаты сплотились. Если раньше они то и дело делились на блоки и фракции (что порой ощутимо замедляло принятие решений), то сегодня тверские думцы отличаются редкостным единодушием. Не иначе перед лицом общей опасности.
Хотя депутаты, оказавшиеся под судом, на прежние рабочие места уже явно не вернутся, дополнительных выборов не будет. Ведь сложить свои полномочия они смогут только после решения суда. Пока оно будет вынесено, пока вступит в законную силу, пока дума примет решение о дополнительных выборах — до очередных останется от силы год. Так что не стоит тратить время и деньги на еще одну предвыборную кампанию.
Олег Толстых, ныне исполняющий обязанности председателя Тверской городской думы, за судьбу бывших коллег переживает. И не упускает случая их морально поддержать, заявив журналистам, что «если бы не признательные показания самих подсудимых», то он никогда бы не поверил в случившееся. И всех подсудимых он знал как «людей, исключительно порядочных». На фоне сложившегося в Твери общественного мнения такие слова — поступок как минимум.
ЧТО ГОВОРИТ ГОРОД?
«Не политика — уголовщина», — говорят в Твери. Вспоминают арест губернатора Владимира Платова, руководителя областного управления юстиции Натальи Будашовой и считают, что все это звенья одной цепи. Крови, однако, люди не жаждут. И главной целью такого рода процессов жители города считают не отправку коррупционера за решетку, а лишение его права работать на госслужбе.
С другой стороны, участь подсудимых волнует жителей города куда меньше другого вопроса: снизят ли теперь тарифы на ЖКХ? Ведь если депутаты получили взятки за их повышение, значит, оно незаконно?
К сожалению, это не так. Признание бывших думцев виновными не влечет за собой автоматической отмены их решений. Тут, скорее всего, будет отдельная история. Может, тоже судебная — но совсем другая.