Новый роман Бегбедера — это идеальное средство от морщин, ибо ничто так не тренирует мышцы лица, как конвульсивные приступы бешенства. Еще пара таких романов, и поклонников Запада у нас не останется. Потому что можно понять любую критику, но нельзя понять, когда твою страну превращают в творожный десерт. Поначалу это, впрочем, забавляет: еще никто не сравнивал березы с соломинами, через которые «небо вдыхает рассыпчатый снежок» (кокаинисты рыдают), православные соборы с десертами («зимой их купола похожи на безе») и шариками мороженого. «Петербургские мосты разводились, словно ноги» — отношение к России, как мы видим, сугубо физиологическое и гастрономическое; мы сами в этом и виноваты.
Когда любой ленч для представителя европейской культуры, посетившего Россию — музыканта, писателя, художника, — превращается в фатальный обед с тремя переменами, с говорящими осетрами и ведрами икры; когда девушки из лучших модельных агентств дерутся за право сопровождать гостя в поездках по России; когда принимающая сторона сама погружает гостя в пучину гульбы, желая накурить и напоить его на всю оставшуюся жизнь… Нет ничего удивительного, что именитые иностранцы так Россию и воспринимают — как Одну Большую Еду или как Одно Шикарное Тело, глобальную халяву, где можно порезвиться, развлечься, удариться во все tyajkie. Я не знаю — может, попробуйте их чуть меньше кормить?..
Да он же такой шутник, у него такая манера! — вступает обычно хор защитников Бегбедера. Ну и пусть вступает: Бегбедеров роман бесит ведь не своей игривостью, а махровыми штампами о России. Это при том, что сам Бегбедер неплохо знает русскую культуру; при том, что наши издатели настойчиво его об этих штампах предупреждали, но все равно: опять эти все олигофренические матрешки и самовары лезут из каждого абзаца. А все потому, что такая Россия западному читателю (на которого и рассчитана) по-прежнему приятна и близка: другой он и знать не хочет.
Но ладно самовары. Бегдебер описывает население России — вне столиц — словно какой изувер из поэмы Некрасова «Железная дорога»: «Ночью поезд часто останавливался — под колеса то и дело попадались медведи, волки и крестьяне в каракулевых шапках». Легко, смешно, просто ухохотаться. Вот парадокс: несмотря на весь либерализм, герой Бегбедера очень быстро проникается русским духом и делит людей на «чистую публику» и холопов. И если смерть русского партнера по бизнесу еще воспринимается как смерть человека, то смерть «русского в каракулевой шапке» — как смерть животного.
Нас самих раздражает Россия сусальная — в михалковском духе, с его опереточными русскими «высокого духа»; но в не меньшей степени раздражает и сусальность западная, махровая утешительная песня под названием «но зато у вас девушки красивые». Треть романа посвящена нечеловеческой красоте и душевности русских женщин (на самом деле они просто дешевле обходятся). Герой Октав, агент модельного агентства, едет в Россию на поиски нового лица для фирмы «Л’Идеаль», лидера мировой косметологии. В целом в России жутко, но зато герой нечеловечески влюбляется; начинается совсем уж какая-то постылая тургеневщина: самые красивые девушки живут в провинции и зовут их, конечно, Танями. Другое роковое увлечение героя, девушка Лена, выдает себя за чеченку, поскольку у чеченки сегодня больше шансов попасть на европейский подиум. Тема табу, как пишут блоггеры, раскрыта: для Европы чеченка, пусть и фальшивая, сегодня является воплощением загадочной красоты и приятно тревожной опасности России, социальность и физиология образуют искомый контраст. Лермонтов с его «Бэлой» хохочет до коликов в компании с Набоковым: страсти Октава от роду 14 лет.
Дальше начинается уже не клюква, а целая клюковщина, если можно выразиться: девушка сбегает от героя к олигарху… У олигарха в шкафу хранится гранатомет… Доллары плавают в лужах крови… Герой, взревновав, обвязывается тротилом и идет к храму Христа Спасителя… «Чеченка» на самом деле — внебрачная дочь героя… Взрыв в храме спровоцировал политический кризис… К власти приходит олигарх Орлов… Предлагаю: поскольку интерес к России у западных авторов сегодня усиливается (похожий на книгу Бегбедера фильм снял режиссер Кроненберг, Том Стоппард написал пьесу о русских революционерах), надо срочно выпустить такую памятку — «Россия для чайников, или Как писать о России, чтобы вас не считали за круглого идиота». Книга Бегбедера хороша уже тем, что ее почти без купюр можно использовать в качестве такого антипособия. Итак, если вы собираетесь написать книгу о России, помните, что:
- русские не пьют водку ведрами и не ходят в баню каждый день; они ходят туда не только для того, чтобы buhat и trahatsa;
- русские олигархи не пьют кровь, не едят человечину и не вытирают жирные подбородки стодолларовыми купюрами; они даже не купаются в бассейнах из шампанского вместе с голыми проститутками;
- 20-градусные морозы держатся в европейской части России не более двух недель: в Москве морозы уже становятся метеорологической редкостью; жертвами сосулек не становится половина населения Москвы;
- русские бандиты не ездят по улицам с криками «Я с понтом казак! Джигит, в натуре!»; на Лубянской площади уже не слышно криков, доносящихся из пыточных камер; и т д. и т п.
Достаточно знать эти нехитрые правила — и книга Бегбедера окажется лишь досадным недоразумением; и можно будет ожидать от мастера новых, зрелых и лучших произведений.
Фото LED CRESPI