— Я сегодня в другом качестве, и рисковать в той теме, которую мы с коллегами ведем сегодня, не хотелось бы. Это во-первых. Во-вторых, вы представляете конкретного олигарха, да? А то два года назад пришли из одной олигархической газеты. Взяли интервью, выбрали таку-ую фотокарточку — сидит блатной, черт с рогами. Спецы — сделают как угодно, только скажи…
Найти Владимира Юдина — бывшего главу профсоюза питерского Кировского завода, экс-депутата Госдумы (2001 — 2003, ОВР, «Единая Россия») и до недавнего времени официального безработного — просто так не получится. Ни публикаций, ни громких заявлений — нет даже ссылок в интернете, способных указать на то, где его сегодня искать и чем он занимается. Для человека, четыре года назад отправившего в прокуратуру запрос о приватизации ОАО «Апатиты» — запроса, давшего начало арестам Платона Лебедева, Михаила Ходорковского и всего того, что потом стало называться «дело ЮКОСа», — просто невиданная скромность.
— Да, к нам приезжает иногда. Нет, не в Питере, в Москву переехал. Да, телефон его у нас есть, но он не хочет его давать кому попало. Оставьте свой, мы ему передадим, захочет — перезвонит, — говорят на Кировском.
Захотел — перезвонил, пригласил «в офис друзей, которые после всего не отвернулись». Офис хороший, на Садовом; своего пока нет. Хотя путь за последние пятнадцать лет он прошел знатный: из профбоссов в парламентарии, из депутатов в безработные, а из безработных — в президенты.
— Ну а что ты думал, только один путь бывает? — смеется Юдин. Невесело так смеется.
ПРОФБОСС
С коррупцией, борьбе с которой, по мнению самого Владимира Юдина, он посвятил свои депутатские годы, он столкнулся еще на родном Кировском заводе. То есть не на самом предприятии, а «когда мы искали нишу по реализации тракторов, в начале лихих 90-х».
— Задумали мы — в связи с тем, что сельское хозяйство замерло, пахать-сеять перестали — программу машинно-технологических станций на селе, — говорит Юдин. — Куда ни придешь: в регионах, в центре, — все «да-да-да-да» говорят; а как начинать — «вы что, не поняли?» От десяти до тридцати процентов откат, да. Десять — это если человек знакомый или хочет потом в этом деле поучаствовать. А откуда у нас деньги, не говоря об остальном?..
С тех пор и пошло, да. При том что профлидером — даже недруги признают — он был отменным, а его профсоюз, «кировчанский» — чуть ли не самым мощным в Питере. И настолько самостоятельным, что перед выборами питерского губернатора в 1996 году объявил недоверие Анатолию Собчаку и Евгению Макарову; тогда — руководителю питерских профсоюзов, ныне — помощнику полпреда в Северо-Западном федеральном округе. В той гонке Юдин поставил на Владимира Яковлева. Более того, именно в мае 1996-го он написал свой первый запрос в Генпрокуратуру: «Поясните, помогал ли мэр Собчак получать квартиры в обход закона?» Первый — и сразу же успешный: замгенпрокурора Михаил Катышев ответил, «да, племяннице». Очень быстро ответил, через два дня. Через день ответ Катышева уже был в предвыборных листовках.
Юдин выиграл. Тогда.
— Любое мое движение по Питеру теперь — понимаете, да? — спрашивает Юдин в октябре 2007-го. — В этом плане я проиграл, нет у меня там союзников в нужном объеме...
Тем не менее в прошлую Думу Владимир Юдин прошел. Через два года после выборов 1999-го — когда из Думы на вице-губернаторскую должность вернулся Валерий Малышев — но прошел. По спискам… нет, не «Единой России».
— Когда шел в парламент, выступал перед активом заводским. Меня спрашивают: «Иваныч, ты зачем туда идешь, олигархом хочешь стать?» «Нет, — говорю, — мужики. Нам нужна минимум двухпартийная система. Я иду в составе «Отечество — Вся Россия», чтобы строить одну партию, «Единство» — для того, чтобы строить другую», — вспоминает Юдин, по ходу чуть корректируя историю отечественного парламентаризма. — Мы, ОВР, — социально ориентированные, «Единство» — на либеральной платформе. Никто никого не жрет, каждый проводит свою идеологию, государство содержит эту пульку и прислушивается к обеим.
Когда Юдин уже был в Думе, ОВР и «Единство» начали объединение в «Единую Россию».
— Народ меня не понял. Пришлось им объяснять — что я уверен, что в ближайшее время, когда мощную партию построят, появится вторая. Вот говорил тогда — и появилась «Справедливая». Ну и что, что у ЕР теперь Путин в списке? Найдут способ, чтобы у Миронова процентов пятнадцать было — иначе игра свеч не стоила.
ИГРА
«Инициировал этот запрос Юдин. Вот сейчас бы жареное: кто-то заказал и Юдин поехал в прокуратуру, натворил дел и ушел героем. Но нет такого. Это наша, извините, плановая, скрупулезная работа над теми вопросами, которые вокруг нас».
(Здесь и далее курсивом — фрагменты интервью В И. Юдина, депутата Госдумы, 2003 г.)
— Вопроса согласования не было, — подтверждает экс-депутат Юдин в октябре 2007-го. — Другой вопрос, что сама власть и силовые структуры в тот момент оказались готовы подхватить мой запрос по «Апатитам» и вести дальше. А меня до сих пор спрашивают: «Владимир Иваныч, кто заказал»? Если пошла тема о заведении уголовного дела, то Генпрокуратура любому из нас, граждан, имеет право что-то предъявить. А перед тем, как предъявить на таком уровне, там решают как минимум организационный вопрос — докладывают генпрокурору, а тот затем — бегом куда-то… не знаю, куда. То есть механизм сработал так, как ему надо работать постоянно! И очень плохо, что постоянно он не работает…
Мое обращение в Генпрокуратуру по ЮКОСу и «Апатитам» я предлагал подписать многим в зале. Не хочу никого пачкать, фамилии произносить, но все отказались: «Не будет ничего, не верю». Отторжение состоялось уже — из-за бесполезности депутатских запросов. Я сам сталкивался, когда писал до того запросы, про другие вещи. Ты пишешь напрямую в МВД, министру — а тебе участковый отвечает, ты вновь пишешь — «спасибо за ответ, но мне бы вот по такой позиции прояснить…» И так десяток раз, а на цель так и не вышел. Когда же этот бабах состоялся и вся Россия всколыхнулась — ну как же, Юдин посадил Лебедева, посадил Ходорковского; а я не говорил «посадите», я не называл фамилий, я только требовал: «Верните деньги» — меня думцы тут же стали спрашивать: «Ну, сколько ты получил?» Смотрели на меня: «Блин, какой проход — на самый верх зашел, все подписал, согласовал». Даже не как на Терминатора смотрели: что Терминатор? побегал, покрошил, убежал… А тут все ведь не дураки, все знают, сколько времени надо свои идеи через запросы пробивать: у каждого депутата по нескольку романов в письмах по углам лежит. Это только потом мне стали подбрасывать другой материал — не в корзину, не под дверь, официально, по почте. От простых граждан, от предпринимателей…
Набросали Владимиру Юдину изрядно. Вскоре последовали запросы по «Сибнефти» — тогда вотчине Романа Абрамовича, по газодобывающему «Роспану» — «уникальному предприятию, потерянному «Газпромом», и громкое заявление: «Организатор коррупции — правительство, за все должен нести ответственность глава кабинета министров Михаил Касьянов». А лебединой песней Владимира Юдина в Думе стала история, развития не получившая. В конце своего думского срока депутат — на этот раз не включенный в предвыборные списки — вдруг выяснил, что ЮКОС, наряду с финансированием демократических партий, помогал отнюдь не только оппозиции. «В партийном списке ЕР очень много бизнесменов, — заявлял Юдин. - Это выглядит двусмысленно: вроде идем под эгидой президента, а по факту — под эгидой ЮКОСа и ТНК. Я уже выступил с заявлением в адрес Бориса Грызлова, поскольку кто, как не руководитель партии, отвечает за формирование списков».
Это было предпоследнее появление Владимира Юдина в федеральных СМИ — в декабре 2003-го, перед самыми парламентскими выборами, оставившими независимого кандидата Юдина за бортом Думы («снялся за двенадцать дней, руководство партии попросило»). Последнее интервью было два года назад; то самое, где на фото «черт с рогами».
ПОПАВШИЙ
Впрочем, был еще телесюжет в 2004-м: рассказывали, как экс-депутат Владимир Юдин с семьей не желает выселяться из квартиры на московской улице Улофа Пальме, в депутатском жилом комплексе.
— Использовали СМИ, нечего сказать. Не требовали мы эту квартиру на Пальме! — уверяет Юдин. — А этот комплекс депутатский, я тебе скажу, даже для житья неудобен — чуть ли не гостиничного типа, двери входные тоненькие. Как я мог захватить площадь, если там у меня и семьи только регистрация временная была? Дураков-то не надо из людей делать. Продал квартиру в Питере, немного заняли, купили жилье в Москве.
В кадровый резерв Юдин не попал. Он никуда не попал. Даже так: он попал.
— Элитный деловой люд отнесся ко мне с улыбкой и с презрением. Куда я ни выдвинусь, как только понимают, что тот Юдин — всё, другая тема начинается. Такое, я бы сказал, отторжение. Я не готов говорить более подробно, по факту же, наверное, и вправду в природе за правду страдают.
«Меня многие спрашивают, нет ли у меня личных обид на ЮКОС? Откуда им взяться? У меня и контактов-то особых не было с его представителями».
(Владимир Юдин, «Какой здесь может быть заказ?», 11.07. 2003 — через несколько дней после ареста Платона Лебедева.)
— С Ходорковским? Встречался на Кировском однажды, еще в середине девяностых. Мы хотели нефтеперерабатывающий завод-миллионник у нас на территории поставить, площадки имелись… Вообще-то МЕНАТЕП для меня как «кировчанина» — в чем-то родная структура: наш гендиректор Кировского завода был в МЕНАТЕПе членом совета директоров. Как арестовали Платона, меня ползавода искало: «Иваныч, ты что, знал и нам не сказал»? Это был удар по самому мне; Лебедев за несколько дней до ареста к генеральному нашему заходил, к Петру Семененко (погиб в августе 2005-го: по официальной версии, случайно выпал из окна гостиницы. — «О»). Семененко мне не верил, мужики не верили — да никто не верил, что я не знал! Я думал, что просто начнут щипать — ну, предвыборная ситуация: «Иди сюда, олигарх, бабки в казну гони, отдай, что своровал». Вот в это я верил, конечно, мы с одним товарищем из этих после запроса и до посадок просто едва на пари не пошли, за столом сидя: «Вот вернете, блин, акции «Апатита», вот придется, вот спорим…» Но когда взяли Лебедева, я был ошарашен: «Почему Платона-то?» А потом другой вопрос себе задал: «Почему только Платона-то?» Такой разговор с самим собой, внутренний.
ПРЕЗИДЕНТ
До последнего времени единственным доходом Юдина были 3 тысячи рублей в месяц — еще по тому самому проекту, который про село.
— Дочери пальто не мог купить, дорого. Семья большая — сын, дочь, невестка; как-то устроились, жили... У меня двойственное состояние какое-то теперь. С одной стороны — если не «ты посадил», то «ты начал»; это уже история, ни вправо, ни влево. С другой стороны, если бы не уголовные моменты, которые предъявлены Михаилу и его команде, можно было бы и в щадящем режиме по ним отработать. Но государство после дела ЮКОСа укрепилось, — утверждает Юдин. И добавляет:
— В этом есть и многие плюсы, и какие-то минусы. Даже права депутатов немножко минимизированы; не исключаю, что временно — для того, чтобы президент смог осуществить то, что он задумал. Нам надо проехать этот период — десять, пятнадцать, двадцать, пятьдесят лет, я не знаю, — чтобы общество созрело для других отношений: не «человек человеку враг», а как минимум конкурент. Это разные вещи. А сегодня что нам сказать простым людям про то, как им относиться к олигархам, к богатым: «Эй вы, потерпите»? Нечего нам сказать…
«Теперь Юдин сможет стать разве что президентом платного туалета», — писали о нем четыре года назад. По одному пункту сбылось: недавно Владимир Юдин стал президентом — Национального комитета по противодействию коррупции. Так на визитке его написано, с орлом двуглавым. Хотя комитет — общественный, «автономный и саморегулируемый». Ни офиса своего пока, ни штата, ни сайта.
— Так и дел завершенных пока нет, чтобы громко о комитете заявлять, — не торопится Юдин. — И заметь, не по «борьбе» — по «противодействию»: это скромнее, зато реальнее для общественной организации. Цель наша одна: надо участвовать. Начиная от проработки законодательных актов — Закона о потребительской кооперации, например. Я обвиняю лидеров потребительской кооперации в том, что они бросили село. Давно есть у нас программа по его заселению, стопроцентно вписывается в аграрный нацпроект — но нас туда не пускают!
— А еще в чем участвовать?
— В создании гражданского общества, — отвечает экс-депутат. — В свое время тот же Ходорковский клятвенно вел работу по созданию гражданского общества. А как его можно построить без государства? У Путина есть программа, есть свобода в принятии решений, это замечательно. Другой вопрос, почему он общество не информирует о том, что он будет завтра делать. Говорите, «такой у нас президент, стиль таков»? Да нет. Такое у нас общество, что не спрашивает ничего у того, кого оно избрало.
— Я не вижу сейчас другого человека, который мог бы повести дело лучше, — тут же уточняет Юдин. — Оценили меня тогда, не оценили — это борьба. Которую я проиграл. Я был и остаюсь членом ЕР, билет у меня никто не забрал — хотя мне и Семигин, и Миронов предлагали в списки войти, но есть те, кто не хочет, чтобы Юдин в списки вошел… Как за гражданина, как за руководителя — я за Путина. А что касается его команды — тех, кто пользуется всякими захребетными делами как минимум от его имени… Двойственно все, двойственно. В том, что вокруг него одни знакомые и однокурсники, — ничего такого не вижу. Это команда, ничего плохого. До одного момента: как только собственность — стоп. Иначе… Выключи диктофон, да?
Следующая фраза была короткой.
— А вообще — можешь оставить, — поразмыслив, говорит Юдин. — Иначе за что посадили Мишу? Это тоже правда ведь.
Фото: ВАСИЛИЙ МАКСИМОВ; МАРАТ АБУЛХАТИН/ИТАР-ТАСС