550 километров укреплений, около 900 сторожевых башен и 120 крепостей. Это Лимес — Великая римская стена, впервые разрезавшая Европу от Северного моря до Черного на запад и восток. К этому нужно прибавить еще вал Адриана и вал Антонина на Британских островах. Еще несколько десятилетий назад эти холмы никого и не интересовали, а сейчас римские башни словно восстают из праха. В немецком городке Аален даже открыли Музей Лимеса — макет контрольно-пропускного пункта в натуральную величину. Крепкая каменная стена, арка с воротами и две трехэтажные сторожевые башни, стены которых тщательно оштукатурены и выбелены.
— Все здания восстановлены в точном соответствии с римской строительной технологией, — уверяет историк Марсель Хойтинг, автор «Путеводителя по Лимесу». - Ведь еще в Средневековье фундаменты башен были разобраны на стройматериалы.
Сегодня европейцы вновь интересуются римским Лимесом, этой «шенгенской зоной античности», который 2 тысячи лет назад, как и в наши дни Гибралтарский пролив, отделял мир богатства от мира бедности, мир учености от мира безграмотности, мир цивилизации от мира варварства. Возможно, изучая опыт римлян, нынешние европейцы просто хотят понять: как сохранить свой оазис благополучия в столкновениях с пришельцами? Ведь аналогий римский Лимес с сегодняшним временем дает немало.
ИЗГНАННЫЕ С ВОСТОКА
Прежде чем отгородиться стеной от мира «хаоса и варварства», римляне почти полтора века пытались его поработить. Первым за Рейн, отделявший Галлию от Германии, перешел Гай Юлий Цезарь: в 51 году до н. э. он преследовал армию разбитых кельтов. Впрочем, в Германии Цезарь пробыл недолго — сжег все деревни, какие нашел за 18 дней, и вернулся. Более основательно к завоеванию германских лесов приступил его наследник — Октавиан Август. В 15 году до н. э. римские войска, форсировав Рейн, покорили все германские племена и даже вышли к берегам Эльбы, которая на два десятилетия стала восточной границей новой римской провинции — Germania Magna, или Великая Германия.
Но римляне, по сути, «разбудили» разрозненные до того племена германцев, которые стали объединяться в мощные племенные союзы для борьбы с захватчиками. «Народы, не знакомые с римским владычеством, не испытали казней, не знают податей, — цитировал римский историк Публий Корнелий Тацит слова одного из вождей варваров. — Германцы же вовек не простят, что им пришлось увидеть розги и секиры римлян». И вот в августе 9 года н. э. в Германии вспыхнуло восстание, в ходе которого германцы в битве в Тевтобургском лесу перебили три элитных легиона. Вместе с войсками погибла и сама провинция.
Лишь через несколько лет римляне смогли организовать против германцев карательный поход, но особого успеха эта экспедиция не имела, а из-за штормов в Северном море римляне потеряли почти четыре легиона. В итоге от Германии отступились. Из нескольких районов Галлии образовали две новые провинции — Верхнюю и Нижнюю Германию, а вот о прежней провинции Germania Magna было запрещено даже упоминать, поэтому в античных источниках не осталось даже упоминания о местонахождении столицы исчезнувшей провинции.
ИДИЛЛИЯ ПОД ЩИТОМ
На протяжении почти столетия обстановка на Рейне напоминала холодную войну — на левом, галльском, берегу Рейна было сосредоточено восемь легионов — самая мощная военная группировка империи, которая лишь изредка огрызалась на вылазки варваров. Но в конце I века н. э. у империи появился новый враг — кочевые племена сарматов, которые угрожали восточным границам в районе Дуная. Для нанесения упреждающего удара император Траян велел бросить всю военную мощь на сарматов, а вдоль берегов Рейна выстроить укрепленную линию. В историю это циклопическое сооружение вошло под названием Limes — то есть «предел».
Лимес брал свое начало в районе нынешнего городка Рейнброль неподалеку от Бонна и заканчивался на юго-востоке, у самого берега Дуная, там, где сейчас стоит город Нойштадт. С внешней стороны линии укреплений был прорыт ров глубиной до 10 метров, а сверху вал защищала сплошная стена из заостренных бревен. Через каждую римскую милю (1481 метр) в стену были встроены каменные трехэтажные сторожевые башни, на которых дежурили часовые — в случае тревоги они могли моментально передать по цепочке сигнал о нарушении границы на «погранзаставы», устроенные через каждые 10 — 15 километров. В начале III века в этих крепостях было дислоцировано более 30 тысяч профессиональных солдат.
Все римские пограничные «заставы» сооружались по образцу военного лагеря: посреди крепости находился командный пункт, рядом располагались храмы, арсенал, склады амуниции и амбары для хранения зерна, мастерские и больница. По обе стороны от претория располагались солдатские казармы и дома для старших офицеров, а вокруг стен лагеря шумел канаб — скопление мелких лавочек, кабаков и лупанаров-борделей, которыми обрастала каждая крепость. Впрочем, помимо проституток и маркитанток в этих городках тайно жили и солдатские невесты, ожидавшие разрешения на официальный брак, — легионер имел право жениться только после 40 лет, по истечении срока контракта. Кстати, многие из отслуживших легионеров так и оставались жить в этих поселениях, и постепенно канабы превращались в настоящие города с населением в тысячи человек.
Впрочем, Лимес был не просто границей, нет, прежде всего эта непрерывная стена стала символом силы и могущества империи. Особое впечатление на археологов произвел участок границы между местечками Валдюрн и Хагхоф, здесь стена протяженностью в 81 километр, проходящая по горам, долинам и рекам, представляет собой идеальную прямую линию. Кажется, никакая преграда не могла заставить римских строителей отступить от намеченной цели. Римляне властвуют не только над народами, но и над самой природой — таков был наглядный урок, преподносимый этой «стеной гордыни». Историки полагают, что автором такого чуда был сенатор Гай Попилий Кар Педон, который, будучи никудышным полководцем, решил внушить варварам страх и трепет не силой оружия, но могуществом монументов.
Что ж, его расчет оправдался. Опыт наглядного ограничения варваров был распространен и на другие провинции — прежде всего в Британии, где останки этих стен высотой до 5 метров и сегодня привлекают тысячи туристов. Аналогичные римские укрепления — Змиевы, или Чертовы, валы — находили и в Болгарии, Румынии, Молдавии и на Украине. Никто не мог поверить, что такие величественные стены были сооружены людьми. Считалось, что не обошлось без нечистой силы!
СТЕНА ПРОТИВ КОНТРАБАНДЫ
Но Лимес вовсе не был подобием непроницаемого железного занавеса прошлого века. Как считает историк Джоуна Линдеринг из Лейденского университета, автор исследований о романском влиянии на народы Германии, возводя эту стену, имперские власти хотели прежде всего пресечь контрабандную торговлю — ведь именно через города Лимеса проходил Великий янтарный путь с Балтийского моря. А в античную эпоху эти кусочки окаменелой смолы реликтовых сосен ценились дороже золота. Плиний Старший писал, что цены на янтарь были столь высоки, что за самые скромные бусы платили дороже, чем за взрослого раба. Между прочим, в те времена за взрослого раба давали от 2 до 6 тысяч сестерциев. К примеру, опытный виноградарь или учитель со знанием греческого языка стоил уже 8 тысяч. Для сравнения, примерно за такую же сумму племянник самого Плиния смог приобрести небольшое имение неподалеку от Рима. Еще несколько цифр: за 6 тысяч сестерциев можно было купить около 500 граммов золота или четверть гектара хорошего виноградника. Средней семье из трех человек этих денег хватило бы минимум на полтора года безбедной жизни.
А теперь положите на другую чашу весов простые бусы из янтаря, который германцы собирали у себя под ногами.
Понятно, что, построив границу с пропускными пунктами, римские власти поставили этот сверхприбыльный бизнес под контроль — теперь каждая повозка с янтарем, медом, мехами или серебром облагалась на таможне специальной пошлиной.
«ГАСТАРБАЙТЕРЫ» ДЛЯ ИМПЕРИИ
Ворота Лимеса стали и настоящими вербовочными пунктами для молодых варваров, желавших заработать на военной службе империи. Каждый год на содержание войск, охранявших границу, уходило до 80 миллионов сестерциев, но наем бедных германских новобранцев позволял экономить вдвое. В конце концов охрану границ империи от варваров поручили самим варварам.
«Боги должны были бы закрыть свои лица от стыда при виде того, как эти закутанные в звериные шкуры варвары командуют людьми, облаченными в римские боевые доспехи! — писал римский историк Аммиан Марцеллин, в юности сам служивший в Галлии солдатом. — И эти варвары — эти люди, которыми мы до сих пор пользовались, как слугами в нашем доме, — хотят теперь править нашим государством!»
Действительно, многие варвары сделали неплохую карьеру в Римской империи. К примеру, вождь племени аламаннов Маларих стал командиром гентилов, то есть начальником всех рекрутов с приграничных территорий. Его соотечественник Крок командовал войсками в Британии и вошел в историю благодаря тому, что оказал весьма существенную помощь императору Константину Великому в восхождении на трон. А вот франк Сильван, будучи магистром имперской пехоты, сам попытался при поддержке войск стать императором. Но больше других из всех варварских «выдвиженцев» прославился вандал по имени Стилихон, который после смерти императора Феодосия I, будучи назначен опекуном малолетнего императора Гонория, стал фактическим правителем всей западной части империи.
Именно «гастарбайтеры» и разрушили границы империи. Еще в июне 167 года несколько тысяч воинов из племени лангобардов, внезапно переправившись через Дунай, сразу в нескольких местах прорвали оборону Лимеса. Вслед за ними на границу Римской империи обрушилась многотысячная армия маркоманов. И хотя в тот год варварское нашествие удалось с великим трудом остановить, нападения на крепости Лимеса стали повторяться почти каждый год.
Как свидетельствуют античные источники, вожди варваров открыто заявляли, что их интересует не золото, а пахотные земли и место для проживания, ибо германские леса уже были не в состоянии прокормить разросшееся население. Они уже научились жить на широкую ногу, по-римски.
В конце концов жители Галлии стали сквозь пальцы смотреть на появление за стеной все новых колоний пришельцев с Востока. Как писал историк Флавий Вописк Сиракузянин, уже в середине III века более 70 приграничных городов были заселены варварами. Когда через два десятилетия последний римский чиновник покинул район Лимеса, новые переселенцы по кирпичику растащили каменные сторожевые башни — бояться им было некого.
