— Ничего штука, в принципе, — лидер Демократической партии России (ДПР) Андрей Богданов, без пяти минут кандидат в президенты РФ, кладет в карман супермодный мобильник-«айфон». — Добрых слов, которые про него говорят, стоит. Только за городом плохо связь держит, а так вполне.
— Говорят, у М. тоже «айфон», — выдает корреспондентам «Огонька» тайну самого статусного из потенциальных богдановских соперников на выборах-2008 Денис Шильников, глава управления политики ДПР. — Их в России официально нет, только из Штатов везут и тут разлочивают (не вполне законным образом переводят на наш стандарт. — «О»). Левый товар у такого человека…
— А мне можно! — смеется Богданов. — Я, если все нормально пройдет, стану единственным на этих выборах кандидатом, который никогда не был госчиновником категории «А».
Для лидера партии, пришедшей в парламентской гонке-2007 последней, Богданов просто неприлично весел. В самом деле, радоваться вроде нечему, особенно по деньгам: на кампанию Демпартии истрачено 25 миллионов рублей, за предвыборные эфиры государству надо будет отдать еще семь миллионов, да и за офис ДПР, полученный еще по указу Бориса Ельцина, скоро надо будет платить очередную годовую аренду — более 30 тысяч долларов, «а денег мало, потому что мы партия маленькая». Тем не менее Богданов не только не впадает в уныние, но и решает идти дальше — из почти полной неизвестности прямиком в президенты. Программа та же, что и на выборах в Думу: необходимость вступления РФ в ЕС. Демократическая, но, судя по прошедшей гонке, едва ли востребованная; в протоколах ЦИКа в графе «ДПР» стоит 0,13% (прописью: ноль целых тринадцать сотых процента) голосов.
— Зато теперь всякий скажет: «Богданов? Это который «Россия — Евросоюз», — уверен лидер ДПР. — Одна партия — один внятный лозунг. Только так избиратель может запомнить. Это я вам как политтехнолог говорю…
Да, редкий случай: практикующий политтехнолог, пришедший в эту профессию в середине 90-х, более того, работавший под началом Алексея Кошмарова, автора чуть ли не самых сомнительных политтехнологий в истории новой России, пришел в публичную политику. Богданов охотно и много рассказывает, как в одном регионе они придумали предвыборные новости, которые вела девушка с творческой фамилией Запутина; в другом городе выпускали газету, версткой и шрифтом похожую на «Российскую», только с другим названием «и материалы некоторые меняли, конечно, хорошо про нашего, плохо про противников»; а на третьих выборах они поступили в штаб главного конкурента «и сделали так, что он был вынужден с выборов сняться»… Но факт есть факт: теперь политтехнолог Богданов «умер», встречайте Богданова — публичного политика. Лидерство в партии Андрей Владимирович получил в 2005-м, победив самого Михаила Касьянова. Кому, впрочем, «самого», а Богданову, выпускнику школы № 1000, что в Солнцеве, — просто человека, который «там же учился, только на десять лет раньше». Да и партийный стаж у Андрея покруче: в ДПР Богданов вступил еще в 1990-м, на учредительном съезде:
— Молодой был, двадцать лет. Убеждения такими же и остались.
В молодежной политике Богданов успел попробовать себя и еще раньше: секретарь комитета комсомола школы, потом, в военном училище, — глава комсомольской организации курса.
— А потом нас стали в оцепления ставить на митингах, училище наше в Риге было. Прибалтика в перестройку — ну, помните ведь, что такое. Вот и гнали в цепь. А у нас никакого спецснаряжения, все тумаки от демонстрантов нам на головы. И вообще непонятно, зачем нас против народа выставили. Ну, я и высказался на собрании. За час исключили из комсомола, еще за час — из училища. Вечером уже домой в Москву из Риги ехал…
«Убеждения — демократические, политтехнологии — работа, как все; вещи разные». Андрей Богданов не стесняется ни своего бэкграунда, ни того, что, будучи демократом, шесть лет назад стал начальником управления общественных связей одной новообразованной партии. Называлась она «Единая Россия», только-только сформировавшаяся из «Единства» и ОВР.
— Из ДПР я не выходил, в ЕР не вступал. С год поработали, увидели, что не так там интересно все: берешь любого выигравшего кандидата, а потом долго уговариваешь его вступить в «Единую Россию». Никакой работы для технолога. Один сплошной… как говорите, прозелитизм? Вот он, да. А тут и новые люди на наши места подоспели, обновление аппарата. Ушли мы; не жалею...
— В принципе, удивительное дело, — говорит Андрей Богданов, тут же перевоплощаясь из бывшего политтехнолога в политика. — Казалось бы, я про выборы знаю все, но сам к себе эти знания применить не могу. И ни у кого не получится, уверен; иначе сколько бы технологов в публичную политику ринулось после отмены тех же губернаторских выборов? Перестал быть поваром в ресторане, пришел с парадного входа, сел в зал — все, ты в ином качестве, даже если ты суперповаром был. Сапожник без сапог, классика! Потому я слушаю штабистов-технологов и делаю, как они говорят, а свой опыт стараюсь спрятать поглубже. Чтобы не на каждое их слово возражать.
Насколько Андрей Богданов послушен действующей власти, знают, пожалуй, только Богданов и власть. Известно, впрочем: есть политики, которые не ходят в администрацию президента; есть те, которые туда ходят; есть, наконец, те, кто ходят и в этом открыто признаются.
— Когда зовут, когда хотят узнать мнение партии о каких-либо инициативах, почему туда не надо идти? — недоумевает Богданов. — Мы официально зарегистрированная партия. То, что власть находится в диалоге с той частью общества, которую представляем мы и другие политики, — это очень хорошо. С нашими ноль целых тринадцать сотых мы, конечно, не можем быть в активной, наступательной позиции. Но нашим мнением интересуются — «вот если мы проведем в жизнь то-то и то-то, как могут отреагировать ваши избиратели?».
— А вы?
— А мы, допустим, говорим: «На улицы, конечно, не выйдем» — мы ведь консервативная по сути партия, нам вообще не нужны революции, а нужен нормальный демократический процесс, «но в предвыборных выступлениях мы можем выступить по этому поводу так-то и так-то». И то, что наши интересы на этих выборах могут совпадать, при том что у меня они свои, а у администрации свои, чем плохо? Говорят вокруг, что мы «спойлеры Касьянову», — смешные люди. Вот для того, видимо, нашу партию аж в 1990-м и зарегистрировали под номером 1 — чтобы мы, значит, через двадцать лет почти Михаилу Михайловичу дорогу перебежали…
Что характерно, все правда — и про номер один, и про богатую историю. Последнюю лучше всего знает Вячеслав Смирнов, глава партийного исполкома и, как и Богданов, дэпээровец из первого призыва («И в 91-м у Белого дома стояли, и в 93-м его же защищали; столько всего было, не представляете!»). Рассказывает Вячеслав Николаевич по системе «от лидера к лидеру». То Николай Травкин из партии уйдет, то Александр Лебедь вроде придет, да не совсем; то недолгий политический роман с Сергеем Глазьевым — еще до его хождения в КПРФ и «Родину» — и со Станиславом Говорухиным; то Михаил Прусак собрался партию из руин подымать, да не сказать, чтобы сложилось; то во главе ДПР — череда людей, про которых и в самом полном учебнике политической истории России едва ли напишут. Или вот два года назад — выдвижение Богданова в лидеры и пришествие в партию Михаила Касьянова, два съезда одной ДПР единовременно (в Колонном зале и в Измайлове) и куча судов, все же признавших первенство Андрея Владимировича над Михаилом Михайловичем. В конце почти каждой новеллы — неизменная фраза Смирнова:
— В общем, бардак был.
— А Касьянов, извините, сам себе спойлер, — вспоминает Андрей Богданов. — Пришел на съезд к нам тогда и ни программы не принес, ничего. «Хочу, — говорит, — Травкина к вам вернуть и Хакамаду привести». Хоть бы чаем до того людей из регионов напоил, не говоря уже о шашлыках. Хоть бы спросил, как они к Травкину и Хакамаде относятся, разузнал мнения. Нет, ничего подобного. Вот его и прокатили. Ну какой из него публичный политик, тем более оппозиционный? Позовут вдруг Михал Михалыча в ту же «Единую Россию» лидером — вот уверен, что он перекрестится и скажет: «Ф-фух, слава богу, кончилось это мучение, марши эти». Точно вам говорю!
Народ в штабе Богданова под стать лидеру, циничный и веселый; «живые мы люди, не андроиды» — так про себя говорят. В большинстве люди у него — того же происхождения, «кошмаровские»; их Андрей Богданов за собой давно водит — хоть в ЕР (Вячеслав Смирнов, например, у единороссов вообще главой федерального предвыборного штаба был, тот же год), хоть в родную ему ДПР. Поскольку народ живой, то в штабе пусто: за день до прихода корреспондентов «Огонька» Демпартия до полуночи работала на самовыдвиженца Богданова А. В. — ходили в Центризбирком, принесли больше двух миллионов подписей, ждали на улице, пока их внутри ЦИКа вручную пересчитают. Потому для большинства объявлен день отдыха.
— А так, — роется под столом Денис Шильников из управления политики, — у нас для лентяев вот чего есть. Имени Раскольникова.
Символы дисциплины у каждого свои. У Шильникова вот — топор, крашенный золотом. У председателя исполкома ДПР Вячеслава Смирнова за спиной на подставке плетка лежит, типа татарской камчи. А у Андрея Богданова, как утверждают в штабе, для общения с нерадивыми сотрудниками имеется меч. Сам корреспондент не видел, но, говорят, нормальный такой меч. Масонский.
— Каждому второму в нашей стране скажешь «демократ» — он тебе понимающе кивнет: «А, жидомасон», — смеется лидер ДПР. — По первому пункту в Хайфе, когда в круизе был, меня на берег два часа не пускали: сказали, что я араб. На следующий день в Порт-Саиде — то же самое, только «вы еврей». А по второму — считаю, что уж лучше быть, чем слыть.
На ниве отечественного масонства Богданов — человек, если что, русско-татарский — пока преуспел гораздо больше, чем в предвыборных кампаниях. В прошлом году он был, как это официально называется, избран, инсталлирован и облачен. Теперь его титул — Великий Мастер Великой Ложи России (есть в РФ такая с 1990-х годов, честь по чести занесена в реестры Росрегистрации) Весьма Достопочтенный Брат. Впрочем, Богданов всякий раз подчеркивает: «Говорим о политике — не говорим про масонов; говорим о масонстве — не говорим о политике. Тем более что ложа политику не обсуждает никогда». Странно, что у Смирнова всего лишь плетка: он в той же Великой Ложе состоит, Офицером.
— Что будет, если сейчас на президентских не наберем хотя бы три процента? — Вячеслав Николаевич, кажется, недолго обдумывает вопрос. — Вернемся, наверное, к делам знакомым: политтехнологи мы. Издавать еще умеем, туристическим бизнесом заниматься. Нет, не по масонской линии — для этого изыски, вроде членства в «вольных каменщиках», не нужны…
Что ж, смена лидеров привычна для Демпартии, которую конкуренты, памятуя о регистрационном номере, прозвали «проходной двор номер один». Ну, как проходной — со времен фракции ДПР в первой Думе (Николай Травкин во главе) партия в парламент никак не попадала. С другой стороны, смотря как считать: партий, перерегистрацию прошедших, в стране сегодня всего полтора десятка, в выборах-2007 участвовало одиннадцать из них. Маленькая, но гордая. А теперь — и на федеральном уровне известная, невзирая на результат.
— Нам Андрей Владимирович всегда говорит: участие в региональных выборах — тренировка в сборе подписей, участие в думских — площадка для того, чтобы нас узнавали дальше, — цитируют лидера штабисты.
— А на выборах президента мне действительно достаточно трех процентов, — завершает логическое построение Богданов. — Это больше, чем набрали в 2007-м все демократические партии вместе взятые. Дальше можно будет говорить про объединение всех демократических сил. Явлинский, Белых, кто угодно — всем место на высоких постах у себя найдем, если не будут в революцию тянуть. Только цивилизованная политическая борьба. Президента-демократа здесь не будет лет 15 — 20, это понятно. А вот в парламент «правые» должны попасть в 2011 году. К этому я ДПР и готовлю…
* * *
Человек, вступивший в первую демократическую партию России одним из первых (партбилет Богданова — в сотых номерах). Политтехнолог, жестко и эффективно работавший по обе стороны грани фола. Функционер-единоросс в недавнем прошлом. Масон настоящий. Лидер партии — той самой, первой демократической, на семнадцатом году жизни получившей менее 90 тысяч голосов и последнее место по итогам выборов-2007. Партии, по соседству с офисом которой — стенка в стенку — расположилось районное отделение ЕР. Человек, который уверен, что демократического электората в стране — 20 процентов, но ему сегодня достаточно и трех, невзирая на то, что он может оказаться единственным «демократическим оппозиционером» на этих выборах. Не бездарь отнюдь; живой, умный, мобильный…
Андрей Богданов не может не стать кандидатом в президенты — и не только потому, что 600 тысяч подписей он отбраковал сам, еще до подачи в ЦИК. («Тут графологом быть не надо: смотришь окончания росписей на «-ов» и «-ин». Если фальшивая, то завитушки уже на пятой станут повторяться».) Такими кандидатами не бросаются, поскольку нарочно эту биографию не придумаешь. Самую, наверное, подходящую для того, чтобы показать другим демократическим политикам, чего они стоят в глазах нынешней власти.
Позвоните мне, не чинитесь — вы, тот, кто придумал проект «Кандидат Богданов». «Спасибо», наверное, не скажу; конфиденциальность и искреннее уважение к красоте игры — гарантирую.