Драматичные события в Тибете на минувшей неделе продолжали занимать первые строчки в выпусках новостей. Рикошетом подавленных беспорядков в административном центре Тибета—Лхасе стали многочисленные антикитайские выступления в разных странах мира. На их фоне с новой силой зазвучали призывы к бойкоту пекинской Олимпиады. Что же на самом деле произошло в Тибете?
Скупые кадры, показанные по китайскому телевидению, демонстрировали толпу, явно занятую погромами. Вот несколько человек пытаются выломать защитную металлическую штору в здании, на котором видна надпись: «Китайский народный банк». Вот еще несколько бросают камни в велосипедиста. Бедняга падает, его пинают ногами, бьют палками. Видеосъемка при более внимательном рассмотрении позволяет увидеть признаки организации в действиях толпы, на первый взгляд хаотичных. Тон явно задавали небольшие группы из 5—6 наиболее активных членов, нередко—монахов, бросающихся в глаза своими характерными одеждами цвета шафрана. В какой-то момент британский корреспондент, находившийся в Лхасе, сообщил по мобильному телефону: центр города полностью в руках участников выступлений…
В ОЖИДАНИИ БОЛЬШОЙ КРОВИ
Китайские газеты, рассказывая о происходившем в Лхасе, описывали жестокие случаи расправ тибетцев над этническими китайцами и мусульманами. Одному из пострадавших отрезали уши. Разгоряченные погромщики не давали медикам оказать помощь истекающей кровью девочке. В погромах погибли «13 невинных граждан», в основном этнические китайцы, забитые насмерть либо заживо сгоревшие в своих лавках. Два китайских торговца были застрелены из охотничьих ружей. Ранения получили 325 человек, материальный ущерб превысил 200 миллионов юаней (28 миллионов долларов).
По версии китайской стороны, все происшедшее было спланировано, и расчет строился на ожидании массового кровопролития, которое должно было последовать за первоначальными антикитайскими выступлениями. Власти убеждены, что предполагалась нехитрая схема: китайская полиция и внутренние войска, блокировавшие крупнейшие монастыри и окружившие район беспорядков в Лхасе, не выдержат и откроют огонь по толпе, что неизбежно приведет к многочисленным убитым и раненым. Подобное развитие инцидента сыграло бы роль детонатора во всем Тибете и в близлежащих провинциях, где тибетцев проживает, по меньшей мере, столько же, сколько в его административных границах. Полицейским и армии, однако, был отдан приказ не стрелять по людям. Отдельные залпы, о которых говорят очевидцы, могли производиться в воздух, для острастки. Китайские власти, прекрасно понимая всю опасность применения оружия в данной ситуации, требовали от полиции «блокировать и вытеснять» участников беспорядков. Этим объясняется большое число раненых среди полицейских и солдат—более 60, многие находятся в тяжелом состоянии.
Большой крови не случилось, но детонация антиправительственных выступлений все же произошла—после событий в Лхасе беспорядки отмечены в провинциях Сычуань, Ганьсу, Цинхай. Сценарий всюду один: толпы протестующих забрасывали камнями и бутылками с зажигательной смесью правительственные учреждения, полицейские участки, больницы, школы, магазины, поджигали автомобили. Тибетцы избивали прохожих и полицейских, пытавшихся навести порядок. При этом участники выступлений размахивали флагами «тибетского правительства в изгнании» и выкрикивали лозунг «Независимость Тибету!»
По официальной версии, организаторами беспорядков стали «внутренние и зарубежные сепаратистские силы, стремящиеся подорвать общественный порядок в Китае». Кровопролития явно ожидали и за пределами Китая, убеждены аналитики в Пекине, отмечающие, что практически во все заявления, сделанные в столицах США и европейских государств, заранее были вставлены пассажи о «жестоком подавлении» демонстраций. Так ли это на самом деле, не знает никто, но очевидно, что Запад усмотрел в тибетском вопросе «слабое место» Пекина и избрал его объектом жесткой критики.
ИСТОРИЯ ВОПРОСА
Первоначально шествия монахов нескольких монастырей в самой Лхасе и ее окрестностях—Джоканг, Дрепунг, Сера—носили мирный характер и выглядели традиционно: демонстрации были приурочены к 49-й годовщине антикитайского восстания 1959 года. Печальные события тех лет тибетцы отмечают всегда. Поражение восставших после ожесточенных боев и разрушения многих монастырей, превращенных в настоящие крепости, привели тогда к бегству светского и духовного правителя Тибета—далай-ламы XIV в Индию. За ним фактически в изгнание отправились тысячи тибетцев. Это был мучительный исход—через заснеженные перевалы брели толпы голодных, измученных беженцев, погибло множество женщин и детей. Далай-лама обосновался в индийском городе Дхармсале, где возглавил тибетское правительство в изгнании. Сейчас ему 73 года, и для него вопрос о возвращении в Поталу—монастырь-дворец в Лхасе, традиционную резиденцию далай-лам—по-прежнему на повестке дня. В известной степени это вносит понимание в случивше-еся в главном тибетском городе, но не объясняет основного: что привело к нынешней вспышке насилия, к погромам?
Лхаса поражает самобытной, ни с чем не сравнимой красотой. Пурпурно-белая громада Поталы, золотые крыши монастырей на фоне удивительно глубокого синего неба, оживленная масса паломников, ежедневно совершающих ритуал обхода Поталы с молитвенными барабанчиками в руках и неизменными собачками, бегущими рядом с хозяевами под веселое позвякивание колокольчиков, привязанных к ошейникам. Трудно представить себе Лхасу, затянутую угарным дымом от горящих домов и магазинов.
Тем не менее чего-то подобного следовало ожидать. Тибетцы в Лхасе сосредоточены в основном в монастырях. Это большие общины преимущественно молодых мужчин, спаянных жесткой дисциплиной, беспрекословным подчинением наставникам. Несмотря на все усилия властей, далай-лама для них по-прежнему занимает высшее место в иерархии религиозных авторитетов. «Отменить» его невозможно, далай-лама для тибетцев—реинкарнация Авалокитешвары, божества милосердия. Он может отказаться от поста главы тибетского правительства в изгнании, но все равно посмертно останется далай-ламой.
Тибетцы, ханьцы (этнические китайцы), мусульмане живут своими общинами, практически не смешиваясь и мало общаясь в обыденной жизни. Почти вся торговля в городе сосредоточена в руках китайцев, что подтверждают сплошные иероглифические вывески, с более мелкими тибетскими письменами пониже. Цены на товары, особенно на овощи, фрукты, высокие, что объясняется и трудностями с доставкой, и тяжелыми для торговцев условиями высокогорья. Почти вся прибыль от торговли идет китайским торговцам—тибетскому населению от нее ничего не перепадает. То же самое можно сказать и о городской промышленности. Немногочисленные предприятия, ремонтные мастерские—в руках этнических китайцев или мусульман.
Пекин пытается как-то вовлечь Тибет в общекитайский рынок, наладить здесь промышленность, торговлю. Однако тибетцы торговать и возиться с «железом» не любят. Для развития промышленности в автономию приходится завозить китайских рабочих. Хотя они получают лишь временную прописку и должны через полгода вернуться в родные места, контролировать этот процесс трудно, и китайское население растет, что раздражает местных. Тибетцы—прирожденные скотоводы, живущие от стад полудиких яков, вольно пасущихся на Цинхай-Тибетском плато. У тибетцев даже убивать яков не принято—на мясо идут овцы, як—почти как член семьи, и если уж приходится зарезать благородное животное, по нему исполняют «плач», словно испрашивая разрешения на заклание (а власти предлагают наладить вывоз мяса яка). С трудом вписываются тибетцы и в современную индустрию туризма. Около высокогорного озера Нам-Цо они стоят таборами, предлагая в своих юртах путешественникам немудреный стол и отдых. Как и многие другие живописные места, Нам-Цо—священное озеро, и тибетцы неодобрительно смотрят на любые попытки создания современной туристической индустрии с отелями и барами, развлекательными центрами. Между тем количество туристов, в том числе иностранцев, растет, в прошлом году их было 4 миллиона, в этом году ожидалось 5,5 миллиона.
КТО ВИНОВАТ И ЧТО ДЕЛАТЬ
На пресс-конференции по итогам завершившейся в Пекине сессии Всекитайского собрания народных представителей премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао назвал виновников беспорядков в Лхасе. «Существует достаточно фактов и множество доказательств того, что беспорядки были заранее подготовлены и организованы под непосредственным контролем клики далай-ламы»,—сказал глава китайского кабинета. Он также высказался против попыток политизировать предстоящие Олимпийские игры под предлогом случившегося в Тибете. Далай-лама, понятное дело, вины за собой не признал и призвал мировое сообщество обратить внимание на «трагедию Тибета».
Между тем 170 участников беспорядков добровольно сдались властям, рассчитывая на обещанное снисхождение. Еще 24 арестованы правоохранительными органами в ходе операции по выявлению активных участников волнений. Всем им инкриминируется «создание угрозы национальной безопасности, разбои и поджоги». Как заявил заместитель главного прокурора Тибетского автономного района, «имеется достаточно оснований для вынесения сурового приговора». Хотя суд сам по себе создаст новый повод для критики пекинских властей извне, для новых демонстраций у посольств КНР за рубежом.
Премьер Госсовета, правда, не исключил возможности возобновления диалога с далай-ламой. «Мы много раз говорили о том, что если далай-лама откажется от своих сепаратистских устремлений и признает, что Тибет и Тайвань являются неотъемлемыми частями Китая, то дверь для диалога с ним будет открыта»,—сказал китайский премьер.
Насколько реальна такая перспектива? Вопрос риторический. В любом случае, однако, лучше воздержаться в ближайшее время от поездок в заоблачный Тибет.
Фото: GUNINDER OSAN/A; ARKO DATTA/REUTERS; RUPAK DE CHOWDHURI/REUTERS; REUTERS