РАО «ЕЭС России» прекратит свое существование 1 июля этого года, однако «закрывать дела» монополии еще полгода будет Проектный центр под руководством нынешнего зампреда правления компании Якова Уринсона (на фото). Как будут закрывать РАО, почему это стоит так дорого и кому достанется кресло Чубайса, «Огоньку» рассказал сам Яков Уринсон.
Чем займется центр?
Наши функции очевидны. Первая — уплата налогов и подготовка бухгалтерской отчетности РАО за первое полугодие. Вторая-«раздел наследства» РАО ЕЭС. У нас есть так называемый разделительный баланс, где прописано, какая из компаний-правопреемниц РАО получает то или иное имущество и те или иные долги монополии. Проектный центр должен проследить, чтобы все имущество и средства попали точно «по адресам», указанным в балансе.
Третья задача-в РАО ЕЭС работает около 900 человек. Все они получили возможность поучаствовать в двух программах — компенсационной и мотивационной. Компенсационная рассчитана на тех, кто увольняется из монополии: в зависимости от стажа работы они получают 4—5 месячных зарплат. Мотивационная программа должна удержать в РАО ключевых сотрудников до последнего дня работы компании, а некоторых — еще на несколько месяцев, для работы в Проектном центре. Ее суть — за каждый месяц работы сотрудник получает вторую зарплату.
Компенсационную программу получили примерно 300 человек, мотивационную — человек 200, остальным Проектный центр должен помочь найти новую работу.
Почему ликвидация компании стоит так дорого?
Основная статья расходов — примерно 350 миллионов рублей — услуги внешних оценщиков и аудиторов, оплата юридических заключений, информационно-вычислительных и других услуг. Мы не можем отказаться от этого. Простой пример — для составления вступительных балансов компаний-правопреемниц РАО у нас должна быть оценка передаваемого им имущества. По российскому законодательству срок действия оценки — год. Заметную часть имущества мы оценивали больше года назад. Итог — мы обязаны заказать новую оценку.
Вторая по значимости сумма-264 миллиона рублей-пойдет на оплату труда сотрудников. 120 миллионов мы потратим на аренду офиса. Остальное пойдет на уплату налогов, текущие и другие расходы-свет, газ, охрану и т. д.
Все ли энергетические активы РАО проданы?
Мы продали 70—80 процентов профильных активов, которые должны были продать. Из крупных компаний пока не проданы Оптовая генерирующая компания 1 (ОГК-1), Тепловые генерирующие компании 11 и 14 (ТГК-11 и ТГК-14). Мы совершенно точно успеем продать их до 31-го июня.
Благодаря реформе нам удалось привлечь в энергетику огромный объем частных инвестиций — 820 миллиардов рублей. Думаю, к 1 июля эта сумма вырастет до триллиона.
Где гарантии, что новые владельцы будут соблюдать инвестиционную программу?
Для этого мы придумали специальную юридическую конструкцию — договор о вводе мощностей. Его суть — приобретая компанию, акционер обязуется ввести определенные мощности в определенные сроки. Если он этого не делает, то госкомпания «Системный оператор», ответственная за надежность энергосистемы страны, вправе купить недостающие мощности у другой компании, а счет выставить тем акционерам, которые не ввели мощности. А это огромные деньги.
Что будет с имуществом головной компании монополии- устроите аукцион?
Схема продажи имущества выглядит так: каждый сотрудник компании имеет право преимущественного выкупа того имущества, которым он лично пользовался и которое было закреплено за ним. До 19 апреля он должен был подать заявку на выкуп вещей, а до 15 мая-заключить с нами договор. В основном подают заявки на оргтехнику. Но многие покупают и мебель, СВЧ-печи, вешалки.
Часть имущества передается в музей энергетики, который в сентябре откроется на ВДНХ. Туда попадут, например, наши праздничные знамена, эмблема РАО с фасада офиса, флаги.
То, что не купят сотрудники и не отдадут в музей, будет 15 мая выставлено на открытые интернет-торги. Ссылка на сайт, где будут продавать имущество, появится на сайте РАО 15 мая.
Вы будете выкупать обстановку своего кабинета?
Нет. Я выкуплю флаг РАО ЕЭС и флаг России, которые стоят у меня в кабинете, свой служебный ноутбук и небольшую эмблему РАО ЕЭС, которая висит у нас в комнате на втором этаже. Кстати, эта эмблема стоит больших денег — 30 тысяч рублей. Выяснилось, что она сделана из пластика, а покрыта каким-то дорогим сплавом титана. Но я все равно ее куплю.
У меня при входе в квартиру есть небольшая ниша: в углах ниши поставлю флаги, а на стену посередине повешу эмблему. Я уже продумал, как буду это делать. Согласовал все с женой.
А что выкупит Чубайс?
То же, что и я, — два знамени и эмблему из его кабинета, компьютер и электронную доску к нему. Кстати, эмблема из его кабинета больше по размеру и стоит дороже моей. Чуть ли не 100 тысяч.
Выходит, все остальное попадет на аукцион и каждый сможет купить письменный стол Чубайса или его кресло?
Вначале мы хотели устроить отдельный аукцион по продаже вещей Чубайса, но потом передумали: аукцион вызвал бы дополнительный ажиотаж и волну насмешек. Так что обстановку его кабинета мы будем продавать вместе с остальным имуществом нашего офиса — нигде не будет указано, кто пользовался этой мебелью — Чубайс, Уринсон, Дубинин или кто-то другой.
Беседовал ВСЕВОЛОД БЕЛЬЧЕНКО
Фото: РИА НОВОСТИ; ВИКТОР БАРТЕНЕВ/PHOTOXPRESS