Это до боли знакомая картина не зависит от нашей обширной и разнообразной географии: каждый сможет дополнить ее чем-то своим
Невооруженным глазом видно, как нас постепенно берут в кольцо горы синего, черного, белого полиэтилена, обрывки которого перекатываются по полям и вместо флагов застревают на придорожных кустах. Вдоль российских дорог можно легко выстраивать километровые батареи из пивных бутылок. Новая трава, конечно, скоро скроет каркасы бывших «восьмерок» и «девяток», а также арматуру, вывезенную со стройплощадок, но не довезенную до пункта назначения, однако осенью мы получим возможность лицезреть это вновь. В зарегулированное советское время, которое иногда кажется воплощением порядка, мы на самом деле тоже довольно часто выбрасывали что-нибудь там, где этого делать не полагалось, например из полуоткрытого окна железнодорожного вагона, исходя из живучего принципа: лети, кулек, все равно нас здесь скоро не будет. Но советское время отличалось, в частности, от нынешнего и тем, что нас еще не накрыло с головой разнообразной тарой — производного как современной цивилизации, так и нашего нефтяного бума.
Теперь же мусорное изобилие уродует страну, заставляя от отчаяния размышлять о некоторых общих проблемах. Во-первых, на примере беспризорных помоек ты понимаешь, что нас окружает множество «серых зон» ответственности. В городах еще чувствуется чья-то рука или глаз. Зато полная анархия на обочинах малых дорог, под мостами, на берегах водоемов-на всем нашем обширном пространстве общего и не общего пользования, которое оказалось либо между собственниками, либо между ведомствами, либо лишь формально числится на балансе у администраций, у которых, наверное, голова болит о чем-то другом.
По сути, необъятной ничейной территорией становится весь российский природный ландшафт — тот хрестоматийный пейзаж, который по учебнику должен вызывать чувство национальной гордости, а в реальности вызывает такую тоску, что лучше меньше смотреть по сторонам и чужим не показывать. Примеров множество-ближайший подмосковный лес, в котором уже живут или стремятся жить не самые бедные граждане страны, стал за годы русского капитализма тотально враждебной средой для человека, потому что покрыт стихийными свалками. И это психологическая мина замедленного действия-сложно убеждать людей планировать будущее, если настоящее столь беспризорно.
Конечно, формально мы знаем и читаем о том, что во многих местах России сложилась критическая ситуация либо из-за старого, либо уже нового промышленного загрязнения. Пожалуй, чуть лучше осведомлены мы о том, что наши машины и соответствующий бензин несут с собой не самые полезные выхлопы. Но в целом на более глубокое проникновение в наши умы забота о сохранении среды, в которой мы обитаем, пока не претендует. Ее вообще как бы и нет в стране. Нет плакатов — что в лоб, что исподволь, последовательных напоминаний, социальной рекламы, играющей на эмоциях статистики, разовых акций типа «город без машин», и нет соответствующих сигналов от власти. Если уж все в мире, как правило, давно согласились с мыслью, что есть «одна планета Земля», то мы как бы сбоку от этой идеологии, в своей национальной сторонке, и уж никак не на столбовой дороге человечества, по которой с разной скоростью и с разной результативностью стараются двигаться остальные. Главное, что стараются. Нигде в мире нет для этого идеальных условий, и везде есть примеры человеческой инертности, чудовищных экологических преступлений — даже в самых «озабоченных» странах, тупого экономического сопротивления. Но зато в мире есть и развивается движение по экономии ресурсов-воды, энергии, есть стремление к осмыслению негативного опыта, популяризации того, что говорят биологи, медики, ботаники. Вот один из самых ярких бизнесменов мира Ричард Брэнсон тестирует «боинг» на биотопливе, вот голливудские звезды, подавая знак простым потребителям, демонстративно пересаживаются на японские «приусы» с гибридным двигателем. Даже Китай, страна, привыкшая «гулять сама по себе», под влиянием международного давления и в связи с Олимпиадой объявляет о мерах по улучшению качества пекинского воздуха, проводит массовую посадку деревьев, и, что особенно важно, в акции принимает участие руководство страны. Как известно, 
Ленин, взваливший некогда на кремлевском дворе на себя бревно, был предметом и иронии, и политических анекдотов, но надо признать: свою идеологическую роль в мобилизации поколений советских людей на субботники этот жест сыграл.
Новизна ситуации, может быть, заключается в том, что нашим людям не комфортно сегодня без национальной идеи и объединяющего их дела. В этом смысле более благоприятного объекта применения сил, чем наш российский мусор, не придумать-он вне возраста, он вне политики, его так много, что хватит на всех. И главное, он таит в себе еще неоцененный психотерапевтический потенциал, причем позитивного результата не нужно будет выжидать годами, это уж действительно «здесь и сейчас».
Фото ВАСИЛИЯ МАКСИМОВА