28 мая автору популярных романов о непотопляемом британском разведчике Джеймсе Бонде—Яну Флемингу исполнилось бы 100 лет. В ознаменование этой даты в Лондоне открылась грандиозная выставка под названием «Только для ваших глаз: Ян Флеминг и Джеймс Бонд»
Это первая в Англии выставка такого масштаба, посвященная жизни и творчеству Флеминга и герою его романов. Интерес к ней огромный. Только за первые две недели ее посетили около 15 тысяч человек.
В трех залах Имперского военного музея—документы, фотографии и рукописи Флеминга, первые издания его книг, личные вещи. В первом же зале мое внимание привлек письменный стол Флеминга из его дома на Ямайке, который он назвал «Золотой глаз», именно там были написаны все романы о Джеймсе Бонде. На столе лежит принадлежавший Флемингу экземпляр книги орнитолога Джеймса Бонда под названием «Птицы Вест-Индии». Имя ее автора Флеминг заимствовал для своего агента 007.
Представлен и любопытный документ на русском языке за собственноручной подписью Сталина. Читаю машинописный текст: «Уважаемые господа Ричардсон и Флеминг! Я очень занят в данный момент текущими делами и, к сожалению, не имею возможности удовлетворить вашу просьбу. Иосиф Сталин. 25 апреля 1933 г.». Это письмо Флеминг и корреспондент лондонского «Обсервера» Морис Ричардсон получили из канцелярии Сталина, когда Флеминг в качестве корреспондента агентства Рейтер был в Москве в апреле 1933 года, где освещал процесс над английскими инженерами фирмы «Викерс», которых НКВД обвинил в шпионаже. Флеминг пытался тогда взять интервью у Сталина. В этом же зале, но уже в другой витрине еще один документ, связанный со вторым пребыванием Флеминга в Москве. В апреле 1939 года в качестве корреспондента лондонской «Таймс» он был прикомандирован к британской торговой делегации, которая должна была провести переговоры в советской столице. Этот документ—удостоверение, выданное отделом печати НКВД, подтверждающее, что Флеминг действительно является корреспондентом газеты «Таймс». Любопытно, что много лет спустя газета «Правда» обвинила журналиста Яна Флеминга в шпионаже—обвинение, не подтверждающееся биографией писателя. С разведкой, а точнее с военно-морской разведкой Великобритании, Флеминг был связан во время войны, когда в чине коммандера служил помощником ее главы контр-адмирала Годфри (кстати, Джеймс Бонд также служил в разведке в этом чине, соответствующем чину подполковника сухопутных войск). Опыт работы в разведке был неоценим для писателя при описании приключений своего героя.
Как свидетельствуют документы, одним из прототипов Джеймса Бонда, с которых его создатель лепил образ агента 007, был знаменитый советский разведчик Рихард Зорге.
В радиопрограмме, которую можно услышать в музее, ведущий спрашивает Флеминга о том, что побудило его стать писателем и взяться за романы о приключениях Бонда. На этот вопрос Флеминг ответил так: «Я был накануне женитьбы, и мне было не по себе от этой перспективы, ведь я очень долго вел жизнь холостяка. Мне хотелось отвлечься от этой мучительной ситуации, и я решил написать книгу. Так что Бонд стал последствием шока от женитьбы в 43 года».
Биограф Флеминга Эндрю Лайсетт, чья биография писателя стала классической в Англии, в интервью «Огоньку» отметил противоречивый характер создателя Бонда:
В характере Флеминга был мощный заряд пуританизма. По отцу он происходил из шотландской пресвитерианской семьи и испытал ее влияние. Одновременно он рос в привилегированной и богатой среде и совсем молодым человеком уже не нуждался в средствах. Это позволяло ему в молодости вести жизнь плейбоя. Все это создавало в его характере заметную напряженность между стремлением добиться в жизни серьезного успеха и фривольностью своего поведения. По существу это было столкновение ригоризма его шотландского происхождения по отцовской линии и довольно легкомысленного стиля жизни английской семьи его матери.
Был ли Флеминг человеком, которого в Англии называют джентльменом?
Уверен, что сам себя он считал джентльменом. Я бы сказал, что он был джентльменом-спортсменом. Он сам говорил, что нельзя отрицать того, что в нем можно отыскать все признаки английского джентльмена—ведь он учился в Итоне и военной академии в Сандхерсте. Правда, в конце жизни его трудно было бы назвать джентльменом в полном смысле этого слова. Его эгоцентризм усилился, он переживал депрессию, перестал сочувствовать и помогать людям, что считается неотъемлемым качеством подлинного джентльмена.
В своей биографии Флеминга вы называете его выразителем своего времени. Значит ли это, что через 40 лет после его кончины жизненная философия Джеймса Бонда и его создателя стала анахронизмом?
Не думаю. Популярность Бонда говорит об обратном. Показательно, что из всех персонажей так называемой популярной литературы Джеймс Бонд пользуется наибольшим успехом, причем во многих своих проявлениях. Прежде всего этому способствуют фильмы о Бонде. Если бы не Шон Коннери и другие популярные киноипостаси агента 007, мы бы не размышляли сегодня о Бонде. Книг для этого вряд ли было бы достаточно. В наше время «ценности Джеймса Бонда» продолжают существовать. Изменился лишь фон их бытования. Ведь, по сути дела, Флеминг был пионером в деле создания такого характера.