Всякий раз, возвращаясь из Киева, везу с собой несколько бутылок минеральной воды «боржоми». При этом в душе возрождается призабытое с советского времени сладкое чувство опасности от владения запретным плодом (вроде того, что бывало при провозе книг Солженицына). И конечно же естественная радость от неподчинения чиновничьей тупости; многолетний запрет на продажу в России грузинской воды и вина я определяю именно так. Меня потрясают титанические усилия по разобщению бывших советских народов. Недавний долгий запрет на переписку и денежные переводы, железнодорожное и авиасообщение между Россией и Грузией ударил не по столь нелюбимому в России Михаилу Саакашвили. Президенты не пропадут, у них спецсвязь и спецтранспорт. Разобщались простые люди. Недавно я прочел в «Огоньке» точную фразу о том, что грузины любят русских, но зачастую не могут понять Россию.
Поражает чиновничья одержимость в стремлении вытолкать большинство послесоветских стран из моей жизни. Не понимаю, почему простое авиаписьмо из Москвы в Украину стоит 22,50, столько же, сколько в Нью-Йорк, причем через океан письмо долетает в три раза быстрее, чем в Киев. Билет на самолет Москва — Киев стоит около 200 долларов, билеты на поезд приближаются к этой цене. По системе НТВ+ я смотрю французский новостной канал, постигаю американскую трактовку событий по CNN и британскую по BBC. Обнаружив в перечне каналов, предлагаемых НТВ+, два украинских, я попросил подключить их мне. С НТВ+ мне вежливо сообщили, что такая услуга за пределами Украины не предоставляется. Кстати, все московские телеканалы вполне достижимы для украинских подписчиков упомянутого НТВ+.
Я хорошо знаю, что не бывает плакатно-букетной дружбы народов, воспевавшейся в советские времена. Но куда исчезли терпимость и взаимное уважение, общение, с которым у нас не густо? Мы уже знаем, что возможна победа над коммунистической властью; но я не слыхивал ни об одном победоносном восстании против провокаторов или дураков. По данным последних опросов, 47 процентов граждан России поддерживают призыв «Россия для русских». Кто-то перевоспитал их, кто-то научил этому!
Нескольким высоким деятелям, включая недавнего генерального директора ЮНЕСКО, я предлагал провести европейскую конференцию по обсуждению учебников истории в новосозданных странах. В России такой учебник сейчас как раз обсуждается. Автор этого пособия в газетном интервью сообщил, что хочет опровергнуть «штамп перестроечного «Огонька»—«бессмысленное зверство» в главе о сталинском терроре. Он намерен отказаться и от слова «тоталитаризм», появившегося, по мнению автора, в годы холодной войны, и, как ему кажется, приравнивающего Советский Союз к гитлеровской Германии. Оказывается, автор понятия не имеет, что упомянутый термин придумали не наши враги в годы холодной войны, а в 1925 году его изрек Муссолини, итальянский дуче, у которого до сих пор немало политических родственников. По предлагаемому учебнику дети усвоят, что смертоносное общество, в котором бушевал беззаконный террор и искусственно создавался голод, было в основном замечательным и со всех точек зрения в нем было больше хорошего.
В одной из самых тиражных московских газет я прочел мнение влиятельного российского чиновника, который заявил, что не мог бы жить в стране, где в парламенте несколько партий, ни у одной из которых нет абсолютного большинства (демократиям повезло, так как теперь, похоже, ни в какую из них он не переедет на жительство). Там же я прочел мнение московского профессора-политолога, который делился захлестнувшей его радостью от того, что мы заранее «узнали, кто будет президентом, а кто будет номинально вторым правителем страны…».
«Был я недавно в Хохляндии…» — сказал мне случайный собеседник. Когда я поправил его, человек этот удивился: «А что я такого сказал?» В другой московской газете я прочел рецепт «картофеля по-хохляцки». А чаво? Представляю, сколько бы визга учинилось, напечатай одна из киевских или рижских газет рецепт еды «по-кацапски». Пролистайте московские газеты и вникните в обвинения, адресованные таким-сяким названым мигрантам, почитайте анекдоты о чукчах, эстонцах и прочих евреях. Уши вянут! То, что в советские годы показушно выдавалось за «чувство семьи единой», рассыпалось. Жлоб осмелел. Он учит детей истории, радуется, что для него создали телевидение попроще и по всем телеканалам крутят попсу, в которой слова песен лучше не различать.
По местному телеканалу в Киеве я увидел передачу, в которой принимали участие несколько российских политиков, в том числе Жириновский, оравший обычные для себя хамства о том, как он накажет украинцев и как те будут унижаться перед ним, умоляя, чтобы он не отключал им газ (а внизу шел по экрану титр «заместитель председателя Государственной думы России»). Борис Немцов в той же передаче сказал: если кто и заталкивает Украину в НАТО, то прежде всего такие вот провокаторы, как упомянутый думский начальник. Ну и что? Долгого запрета на въезд в Украину депутату не последовало (какой смысл связываться?), хотя таким, как он, я бы и в Россию въезд запретил. После недавнего выступления московского мэра, призвавшего возвратить Севастополь России, количество сторонников вступления в блок («НАТО, спаси нас!»), бесспорно, увеличится.
Номенклатура, правившая Советским Союзом, никуда не ушла. Она дополнила свои ряды, сплотила их и осталась у власти. Все, что эти ребята растащили по своим норам, они уже не отдадут никогда. Первый президент независимой Украины Леонид Кравчук однажды махнул рукой: «За Партией регионов стоят миллиардеры, за «Нашей Украиной» стоят миллиардеры. Эти миллиардеры между собой объединяются и правят страной в своих собственных интересах». И в Украине, и в Грузии, и в Прибалтике, и в Средней Азии поверх риторики делают дела. Постсоветское пространство побулькивает, расталкивая народы и крепя бизнесы. Несколько десятилетий назад нам прогрызали голову назидательными рассказами о транснациональных корпорациях, которые договариваются поверх границ. Сегодня чиновничий бизнес интернационален, а межнациональные отношения «неделовых людей», простое человеческое общение, блокируются с людоедским усердием.
В той же Украине возникает полное ощущение уже виденного, дежавю, и мысль мудрого Виктора Черномырдина о том, что «какую партию у нас ни создавай, получается КПСС», универсальна. Время от времени у чиновников внутри собственных территорий и вне их вспыхивают приступы переделов, приватизаций и реприватизаций, подробности которых сообщаются населению не всегда. Недавно Юлия Тимошенко, украинский премьер-министр, заявила: «Новая приватизация будет абсолютно чистой, прозрачной и даст людям ощущение, что она изменит страну, поднимет предприятия и создаст нормальный климат в Украине». Поверх общих изречений на поверхность время от времени выталкиваются фразы о жадных посредниках и других нехороших участниках дележек. В январе этого года Конституционный суд Украины разрешил членам Верховной рады «совмещение депутатского мандата с другими видами деятельности», отчего делание законов и делание денег срослись официально. Та же Тимошенко уточнила: «Если через десять дней заявят, что в Украине и Киеве коррупции нет, это будет, как раньше в бывшем Советском Союзе заявляли, что в Советском Союзе секса нет». Киевский городской голова Леонид Черновецкий сформулировал еще точнее: «129 депутатов в Киевсовете, и каждый хочет что-то украсть».
Все постсоветские страны не умеют пока разговаривать на равных ни внутри собственных территорий, ни с соседями. Всенародное сочетание неуважения к власти и одновременно испуганного почтения к ней, которое было наработано в советские годы, никуда не ушло. Строятся новые страны, бизнесмены смыкают свои деловые потоки, а уровень повседневного человеческого общения, тот самый, что объединял покойную страну и помог ей выстоять в самой страшной из войн, уходит. Бизнесы срастаются, а миллионы людей расплываются в отчуждениях, подкрепленных глубокомысленной правительственной риторикой и новейшими школьными учебниками. Кое-как складываются переменчивые вертикали власти (за последние 16 лет Украина помнит 16 премьер-министров). Но всенародно авторитетных «горизонталей», национальных элит нового времени нет.
Все знают, что жизнь демократического общества немыслима без единой морали и единой системы законов. Но этого нет и в помине. Есть обновившаяся номенклатура, идущая в отрыв, эгоистичная до предела. Публикуются меланхоличные сведения о том, сколько ежегодных миллиардов уходит из нашей и других постсоветских стран в зарубежные банки, а жены, дочери, внучки правительственных чиновников и бизнесменов на всякий случай едут рожать в Америку, где новорожденным сразу выдают американские паспорта.
Недавно не выдержал Виктор Ющенко, украинский президент, иногда напоминающий мне Михаила Горбачева, генерала без штаба: «Сегодня наихудшей бедой для Украины является потеря ценностных ориентиров, что превращает общество в разуверенную, безразличную, циничную толпу». Люди и народы спасаются кто как может. Вчерашние соседи России ищут друзей где угодно, потому что люди и народы погибают от одиночества, а Россия то ли разучилась, то ли не хочет дружить на равных. Помните американский фильм, шедший у нас под названием «Скованные одной цепью»? В главных ролях были прекрасные актеры Сидней Пуатье и Тони Кертис, игравшие двух беглецов из тюрьмы. Люди бежали, соединенные одной цепью, и, даже не любя друг друга, понимали, что спастись они могут, только помогая друг другу.
В России все чаще цитируют Александра III, сказавшего, что у его страны нет друзей, кроме армии и флота. Мы усердно обличаем врагов, будто в этом главный смысл бытия. «Я рассказывала вашему руководителю страны о народных волнениях в Тбилиси, о том, как мы в парламенте не знали, что с этим делать, — сказала мне спикер грузинского парламента Нино Бурджанадзе, — а он отмахнулся: «Это вам американцы организовали…». Мы разучились слышать друг друга, верить друг другу на многих этажах бытия, казавшегося недавно неразделимым. Навсегда?
Фото: ЛЕВ ШЕРСТЕННИКОВ; ВЛАДИМИР СИНДЕЕВ/ИТАР-ТАСС