Выучил эстонский—нет проблем. Не выучил—на самом деле тоже. Так выглядит реальность для живущих в Эстонии русскоязычных. Перебираться от «притеснений» в Россию никто из них не собирается, поскольку притеснений нет. Была одна проблема—с Бронзовым солдатом. Но о ней уже мало кто вспоминает.
Сколько тут, в Эстонии, граждан России—подсчитать сложно. Наши консульские службы точного ответа не дают «во избежание нежелательных действий по отношению к». Эстонская пресса—в основном та, что поддерживает нынешнее правительство премьера Андруса Ансипа и партию власти, правую коалицию в парламенте—говорит о двух сотнях тысяч. Учитывая, что всего в Эстонии живут 1 млн 300 тысяч человек, процент внушителен. Самые обеспокоенные руководствуются другой калькуляцией: считают еще «серые паспорта»—тех, кто не смог (либо не удосужился) сдать экзамен по эстонскому и получить полноценные (по цвету синие) гражданские документы. Тогда получается в два раза больше. «400 тысяч—пятая колонна для государственности! С нами будет, как с Грузией!»—бьют в набат национально ориентированные газеты. «Надо было делать нулевой вариант по гражданству, как в Литве начала 90-х, и проблем бы не было»,—отвечают те, что числят себя прагматиками. Пока одни пророчат ужасное будущее, а другие апеллируют к ошибкам прошлого, люди—представьте себе—живут.
—Не нужен мне эстонский язык и гражданства не надо: я на госслужбу не собираюсь, учителем тоже.—Дипломированный стоматолог Михаил, из «серых», на паях еще с тремя коллегами открыл под Таллином клинику «специально для финнов—у нас медицина дешевле, чем у них, раза в три; но вам тоже могу». У Михаила есть электронная карточка ID. С ней и с «серым» он может ездить по всему Евросоюзу. А для России ему теперь достаточно только паспорта негражданина, без всяких виз: отменены президентом Медведевым именно для этой категории соотечественников.
—Налоги на бизнес одинаковые, на жизнь одинаковые. Хочешь в армию, в полицию, чиновником или просто во власть—учи язык, сдавай экзамен: какие проблемы, твой выбор,—говорит Михаил.
Мы встретились с ним на форуме единства и согласия—шестом за полтора года. Проводит форумы таллинская мэрия—уже полтора года после того, как в Таллине ночью из центра на кладбище перенесли Бронзового солдата: «Форум—выпускать пар, разговаривать друг с другом». А так, если без пара, у каждого русскоязычного имеется реальный выбор—в какой сфере деятельности строить жизнь. Можно остаться «вольным», а можно пойти по линии госслужбы. И никто не удивляется, что на границе Ивангород—Нарва документы у вас с эстонской стороны проверяет пограничник D. Belyaev, а на вахте в парламенте сидит себе вполне Anton Pavlenko в полицейском мундире.
* * *
—Есть требование закона: все заседания властей всех уровней—только на государственном языке. А у меня из трех с лишним десятков депутатов эстонским владеют шестеро, вместе со мной,—объясняет глава Нарвского городского совета Михаил Стальнухин, до прихода в политику написавший учебники финского и эстонского языков.
Что делать депутатам приграничной Нарвы, где по-эстонски вообще мало кто говорит? А вот что: либо задержаться вечером, либо собраться до сессии и поговорить по повестке, как кто может. Если что, тот же Стальнухин переведет.
—Зато потом благодать,—утверждает городской спикер Стальнухин.—Открываем официальное заседание, докладчик зачитывает по-эстонски тему. Коротенько так, и выступлений ноль. Голосуем, подсчитываем, берем следующий пункт. Быстро, аккуратно, легально.
Стальнухин приводит цифры последнего опроса горожан—их нарвская мэрия уже 20 лет заказывает одной и той же социологической службе. Тема простая: «Какие проблемы?» Так вот, проблема языка в этом году—на 10-м месте; разве что аннотации к лекарствам хорошо бы и на русском иметь, но в Таллине этот вопрос городские власти уже решают; доберется дело и до Нарвы. Вопросы гражданства—еще одна любимая тема российского политического класса при каждом обострении между странами—тут, в «русской» Нарве, даже не в двадцатке. Какие же страхи на первых местах? Экономический спад, грядущие сокращения рабочих мест, кредитные кризисы вообще и ипотечный в частности. Акцизы эстонские—особенно на бензин (в полтора раза дороже, чем в России). Сейчас вот акциз на отопление собираются ввести, прямо зимой. Платил ты, допустим, 100 долларов за тепло в трехкомнатной, а вот сейчас придется платить почти в два раза больше.
—Все, как у людей в ЕС, все те же проблемы,—подытоживает Стальнухин.
* * *
—Драма с Бронзовым солдатом—помните, полтора года назад памятник ночью варварски перенесло правительство?—отбросила наше, коренных и некоренных жителей, общение на самый низкий уровень. А ведь во времена перестройки, когда был Народный фронт, независимость поддерживали более половины неэстонцев,—уверяет Рафик Григорян, глава Палаты представителей нацменьшинств Эстонии. При СССР он был профессором философии в Тартуском университете. Жена—эстонка, профессор математики там же.—«Бронзовая ночь» была для страны первым тревожным звонком. Второй звонок—нынешний экономический кризис в стране. Третий звонок даже боюсь себе представить…
Профессор Григорян слывет в Эстонии человеком крайних взглядов. Более умеренные люди катастрофы не предрекают. Про солдата почти все—и поддерживавшие перенос памятника, и яростно противившиеся ему—вспоминают как-то равноудаленно, что ли: «Российские каналы в те дни крутили только кадры с полицией, избивавшей митингующих. Наши, эстонские,—только мародеров, вышедших в «бронзовую ночь» пограбить магазины. И то, и другое было, но полной правды не показал никто». На политический кризис смотрят более настороженно, но тоже не без рассудительности. Ну, распадется нынешняя правящая коалиция в парламенте, когда люди с новыми ценами на то же отопление столкнутся; ну, сменится правительство правого Андруса Ансипа—этого и так атакуют отовсюду: кто за «бронзовую ночь», кто за экономику (с этого фланга атакующих больше). Ну, придут к власти центристы, которые и так уже управляют тем же Таллином (иногда так бывает: в парламенте и правительстве рулит одна партия, а в столице—прямая оппозиция). Дел-то.
Вопрос один: в чей карман залезут—всех ли граждан новыми сборами-акцизами обложат (как сейчас) или только тех, кто побогаче (так планируют центристы)? Третий вариант—пощипать города за счет секвестирования местных бюджетов—всерьез никем из вменяемых политиков не рассматривается.
—Урезание прав муниципалитетов, предложенное публично,—верная политическая смерть. Моментальная и мучительная,—вежливо улыбаются в эстонском парламенте, услышав данное предложение.
Ну да, они же тут выборов боятся. Отсталый народ.
* * *
Жалко, что на предстоящие дни культуры Таллина в Москве не приедет здешний Русский театр. Там московский режиссер Юрий Еремин только что поставил «Горе от ума». Кто ностальгирует по эстетике перестройки—рекомендую всячески. Декорация—Кремлевская стена и елочки. Чацкого замуровывают в стену гости бала Фамусова, а на словах «Карету мне, карету!» главный герой эту стену собой пробивает. За ней оказывается другая стена, в виде триколора. Не российского, эстонского. Решение тонкое, что говорить. Зал—битком; овации; аншлаг на несколько спектаклей вперед.
С другой стороны, лидера центристов—и по совместительству мэра Таллина—зовут Эдгар Сависаар. Тот самый, времен перестройки и Народного фронта. Если его партии удастся прийти к власти, Сависаар станет первым на постсоветском пространстве «фронтовцем», который через почти 20 лет сумеет вернуть себе управление страной. Грибоедову такой поворот и не снился.
Фото ЕЛЕНЫ ПАЛЬМ/ИТАР-ТАСС