Пока нельзя сказать, что кризис сильно отразился на западной культуре. Но Америку, возможно, ждут сильные изменения, потому что все музеи и галереи у нас частные. В Германии, например, дело иначе обстоит: там в культуре процент государственных денег все время растет. Сегодня, правда, городские власти сокращают бюджеты, и поэтому, напротив, музейщики идут к банкирам. Что самое потрясающее, банкиры дают, потому что в глазах людей это будет означать, что у банка или корпорации все в порядке. Паники, однако, и в Америке тоже нет.
В чем выгода банку или компании поддерживать музей— например, Музей Гуггенхейма— хотя бы в докризисное время?
У нас это, во-первых, выгодно: в Европе те деньги, которые идут на поддержку искусств, не облагаются налогом: в отличие от России, где даже с благотворительных взносов взимается НДС, что вообще неадекватно, на мой взгляд. В Америке еще выгоднее: если человек дарит музею деньги или картину, он вообще освобождается от налогов. Это большое облегчение бизнесу. Именно из-за отсутствия такого закона в России и нет крупных спонсоров или меценатов искусства: у вас достаточно крупных компаний, которые могли бы оказывать такую помощь, но им просто невыгодно.
В попечительский совет Музея Гуггенхейма всегда стоит очередь: люди хотят помогать музею, но еще и не каждого берут. Каков вообще механизм спонсорства в музее? Как вам удалось создать такую атмосферу?
Потому что это не только выгодно, но и престижно. В Гуггенхейме, вы правы, есть попечительский совет, примерно 30 человек, каждый из которых вкладывает в музей от сотен тысяч до миллиона долларов в год—это зависит от состояния человека. Это очень почетная миссия, эти люди с удовольствием встречаются и общаются. Они весьма состоятельны и не потеряли половины или трети своих денег из-за кризиса. Кроме того, благотворительность—для них уже вопрос чести. У нас нет до сих пор ни одного попечителя, который бы покинул нас по своей воле.
Честь — это этическое понятие. Какая связь между бизнесом и этикой? Это передается из поколения в поколение? Эта традиция имеет решающее влияние? Или что-то другое?
Большинство этих людей имели отношение к искусству, они с ним выросли. Они наследники людей, которые были коллекционерами или вращались в культурной среде. Другая причина—это социальный престиж. Быть в этом кругу особенно почетно. Поэтому желающих всегда больше, чем нужно: попечительский совет выбирает новых кандидатов. Почему это престижно? Потому что этот круг состоит из богатых людей, там в основном миллионеры. Попасть туда не дано простому человеку. Но зато любой желающий может стать членом музея—за 100 долларов в год. Богатому человеку очень важно стать частью этого круга— это важно для его имиджа и дела. В этом кругу он может и решать деловые вопросы, и иметь выход на государственный уровень. Членов этого совета за рубежом встречают на государственном уровне. Недавно члены совета Музея Гуггенхейма были в Москве и Киеве, перед ними открывались все двери. Это тоже важно.
Такому бизнесмену больше доверяют в бизнесе?
Это поднимает его на более высокую социальную ступень. Имидж растет. Это отражается на деловых отношениях. «Дойче банк», например, владеет огромной коллекцией живописи—2 тысячи картин. Они не в подвале пылятся, а висят на каждом этаже в каждом филиале банка, перед глазами у посетителей и сотрудников. За этим стоит целая философия. Это повышает мотивацию, внимание сотрудников, что доказано многократно. Жизнь социума таким образом приобретает дополнительную ценность.