Патриарх Алексий II
(Алексей Михайлович РИДИГЕР)
родился 23 февраля 1929 года в Таллине. Его отец Михаил Александрович Ридигер, уроженец Санкт-Петербурга, был настоятелем таллинской Рождества Богородицы Казанской церкви, а мать Елена Иосифовна Писарева, уроженка Таллина, домохозяйкой. Так что для Алеши Ридигера не было вопроса о выборе жизненного пути.
В 1946 году Алексий Ридигер сдал экзамены в Ленинградскую духовную семинарию, но не был принят, поскольку ему в то время еще не исполнилось 18 лет. В следующем, 1947 году он был зачислен сразу на 3-й курс семинарии, по окончании которой 17 апреля 1950 года был рукоположен во священника и назначен настоятелем Богоявленской церкви города Йыхви Таллинской епархии.
В 1953 году окончил духовную академию по первому разряду и был удостоен степени кандидата богословия, а через четыре года был назначен настоятелем Успенского собора города Тарту. 3 марта 1961 года в Троицком соборе Троице-Сергиевой лавры протоиерей Алексий Ридигер принял монашеский постриг, а вскоре постановлением Священного синода ему было определено стать епископом Таллинским и Эстонским.
22 декабря 1964 года архиепископ Алексий назначается и на должность управляющего делами МП РПЦ, а чуть позже входит в состав комиссии Священного синода по христианскому единству и межцерковным сношениям.
В мае 1983 года решением правительства СССР для создания к 1000-летию Крещения Руси состоялась передача РПЦ Свято-Данилова монастыря. Архиепископ Алексий назначается председателем комиссии по реставрации монастыря. Уже в 1985 году монастырь вновь заработал, а в июне 1986 года владыка Алексий был назначен митрополитом на вторую по значению кафедру в стране—Петербургскую (в то время Ленинградскую) и Новгородскую.
После смерти патриарха Пимена на внеочередном Поместном соборе 7 июня 1990 года был избран Патриархом Московским и всея Руси.
Вечером 4 декабря патриарх отправился в Донской монастырь. Свою последнюю службу он совершил у раки с мощами святителя Тихона—4 декабря отмечался день его интронизации.
Сегодня нельзя не увидеть в этом глубокого смысла. Святитель Тихон стал патриархом в 1917 году. Его мужество и христианское смирение стали опорой для многих в те страшные времена. Режим, установленный в том самом 1917-м, рухнул в 1991-м, и среди хаоса и полного неверия «лихих девяностых» уже другой патриарх—Алексий II—для многих стал опорой и нравственным ориентиром.
Он всего три месяца не дожил до своего восьмидесятилетия. Это много по любым человеческим меркам. Он мог много раз погибнуть от шальной пули во время войны. Мог сгинуть в немецком или советском концлагере (в 1943 году еще юношей помогал отцу-священнику окормлять русских военнопленных в фашистском лагере близ Таллина, а это, по понятиям НКВД, однозначно тянуло на расстрел). Алексия могли растоптать в 60-е, когда начались новые гонения на Церковь. Он мог сломаться, как ломались многие священники. Мог утонуть в роскоши. Вера помогла ему выстоять. А жизнь ему была отмерена на большие дела.
Невозможно посчитать количество крестившихся в годы его патриаршества—их миллионы. Никто не возьмется перечислить восстановленные из руин и заново возведенные храмы—их десятки тысяч. А еще возвращенные святыни, вновь ожившие монастыри и приходы, возрождение авторитета и веса Церкви. По сути—новый поворот к Вере целой страны.
В трудные времена он взывал к нравственному чувству, и его служение откликнулось во множестве сердец. С патриархом не просто считались, с его мнением сверялись, на него опирались руководители государства. В глазах многих критиков Церковь при Алексии стала чуть ли не одним из государственных институтов. Справедливее сказать иначе: патриарх не был отдален от государства, прежде всего в интересах самой Церкви, в интересах единства страны, в интересах мира и согласия ее граждан.
При Алексии начался и активно развивался диалог между конфессиями. А самое главное—был преодолен раскол между Московской патриархией и Русской зарубежной церковью. Этим историческим примирением окончилась незаживавшая прежде рана—Гражданская война.
Патриарха любили и чтили. Но были и противники, завистники, хулители. Алексия обвиняли в том, что «работал на КГБ». Причем обвиняли как раз те, кто сам работал на органы госбезопасности. Обвиняли в «подозрительно быстрой и успешной» карьере. В том, что он, будучи членом Комиссии Священного синода по межцерковным сношениям, часто выезжал за рубеж при железном занавесе. После крушения СССР его обвиняли в сотрудничестве с новой властью, в «коммерциализации православия», в том, что священники стали получать налоговые льготы и кропить святой водой «мерседесы», что РПЦ слишком активно восстанавливает разрушенные храмы…
Грязь не липла к нему. Хотя мужеству и стойкости этого человека нельзя не поразиться. «У каждого есть свой крест,—любил говорить в своих проповедях патриарх.—Но ни у кого не бывает креста выше его сил. И когда трудно и тяжело, когда нас постигают болезни и скорби, испытания и потери, разные житейские неурядицы, мы должны помнить об этом».
Будем помнить.
СЛОВО ПАСТЫРЯ
Патриарх о власти
Спаситель сказал: «Кому много дано, с того много спросится». За поступки, которые мы совершаем, мы рано или поздно обязательно ответим. Господь долго терпит, но больно бьет.
Патриарх о семье
Брак есть служение Богу, подвиг, ради которого человек жертвует своим «я» для блага супруга и чад. Только в браке по-настоящему возможно воспитание детей.
Патриарх о быте
В резиденции все устроено по моему вкусу. Ну а мне что нужно? Удобный кабинет. Библиотека под рукой. И келья—с выходом на территорию резиденции. Чистый воздух, тишина, пасторальный вид на пруд, в котором плавают утки и лебеди.
Патриарх о работе
Встаю я в половине восьмого. После молитвы и завтрака сразу уезжаю в Москву. Рабочий день у меня ненормированный и расписан по минутам. Главное в нем—встречи с людьми. Иногда мое окружение, видя, что я устал, настаивает на отдыхе в середине недели.
Патриарх о животных
У нас есть хозяйство, где держим коров, кур, коз. Порой, когда на душе пасмурно, я люблю там бывать. Пообщаешься с братьями меньшими, покормишь их—помогает. А баранов не держим. От них только мясо—не станешь же есть своих подопечных.
Патриарх о телефоне
У меня нет в кармане мобильного. Сейчас все, кто при сотовом, словно на короткой привязи. Мобильный телефон лишает человека важного ощущения, что он в какой-то мере принадлежит сам себе. Понятно, если нужно—меня всегда найдут… Но лишняя суетность патриарху ни к чему.
Патриарх о главном
Серафим Саровский сказал: «Стяжи дух мирен, и тысячи спасутся вокруг тебя». Я думаю, каждый на своем опыте знает: если у нас спокойно на душе, это распространяется на окружающих, и наоборот. Начиная создавать мир в своей душе и делиться этим, мы сохраняем сохраняющее нас.
Фото ПАВЛА КРИВЦОВА/АРХИВ «ОГОНЬКА», ОЛЬГИ ЧУМАЧЕНКО/АРХИВ «ОГОНЬКА», ЮРИЯ ФЕКЛИСТОВА/АРХИВ «ОГОНЬКА» PHOTOXPRESS.RU, НАТАЛЬИ МЕДВЕДЕВОЙ/АРХИВ «ОГОНЬКА»