"Медицинское образование — это работа не на результат, а на процесс"

Бытует мнение, что врачи нищие, пока учатся, а учатся почти всю жизнь. Однако проректор по учебной работе Первого Санкт-Петербургского государственного медицинского университета имени академика И. П. Павлова АНДРЕЙ ЯРЕМЕНКО убежден, что это не так.

BUSINESS GUIDE: Андрей Ильич, какая же часть высказывания верна?

АНДРЕЙ ЯРЕМЕНКО: Вторая — о том, что врачи учатся всю жизнь. Медицинское образование — это работа не на результат, а на процесс. Процесс познания не имеет права останавливаться. Попытка врача остановиться в своем развитии приводит к так называемому синдрому выгорания. Врач должен работать всегда. Молодой — учиться, опытный — учить. Но первая часть "афоризма" в корне неверна. Любой человек нищ, если он ничего не знает и не умеет, не хочет знать и уметь, не хочет работать. А врач — человек богатый. Он богат своими знаниями и положением в обществе. К счастью, прошли те времена, когда мамы запрещали своим дочерям встречаться со студентами мединститута. И хотя статус врача в России еще не так высок, как в США (где даже машину покупают "как доктор сказал"), все-таки место в обществе врачи занимают достойное.

BG: А если говорить не о "нищих духом", а о реальных цифрах?

А. Я.: Сегодня, если врач хочет зарабатывать, он зарабатывает. Профессионализм любого специалиста — это его внутренняя капитализация. Учиться действительно придется всю жизнь — и, как правило, за свой счет. Но если продолжать самообразование, финансовые результаты не заставят себя долго ждать. Ты можешь пойти работать без образования — и не мечтать о машине. Можешь пойти работать сразу после института — и медленно на нее копить. А можешь остаться в аспирантуре, повысить свою квалификацию — и тогда "на выходе" доход будет больше, и копить на машину придется не так долго.

В 1991 году я был поражен своей первой зарплатой в семь долларов. Но ничего, работал по ночам и продолжал учиться. Я и сейчас половину годового дохода трачу на самообразование — это мой осознанный выбор.

Кроме того, сегодня государство предоставляет врачам возможность как трудиться на основном рабочем месте, так и принимать коммерческих пациентов. В общем, если хорошо работать, выйти на уровень в 50 тыс. рублей в месяц примерно через десять лет вполне реально.

BG: Разнятся ли доходы выпускников разных специальностей?

А. Я.: В государственной системе — не слишком. А на рынке коммерческих медицинских услуг доход зависит от востребованности специальности на рынке труда. Сегодня наиболее востребованы (и, соответственно, высокооплачиваемы) урологи, гинекологи, пластические хирурги, специалисты по челюстно-лицевой хирургии, эстетической стоматологии, клинической фармакологии, нейрохирургии.

У нас, как в актерской профессии, есть свои звезды. Человек, который решает стать медиком, должен стремиться быть первым среди равных. Чтобы взобраться на Олимп, необходимы долгие годы тяжелого труда. Но можно долго трудиться и не стать звездой — к этому надо быть внутренне готовым.

BG: Насколько востребована сегодня профессия врача?

А. Я.: В той же Псковской области не хватает около тысячи специалистов. Дефицит врачей в стране достигает 40 тыс. человек. Более 3 тыс. врачей не хватает в поликлиниках Санкт-Петербурга. Так что выпускникам медицинских вузов трудоустройство обеспечено.

Еще одна проблема — это урбанизация. В нашей стране появилась колоссальная разница между уровнем медицины в регионах и нескольких крупных городах. В первую очередь это Москва, Петербург, Екатеринбург, Самара и Нижний Новгород. Лучшие выпускники едут туда. А должны бы — поднимать регионы. Впрочем, эту ситуацию удается несколько выправить при помощи целевого набора (когда студенты из регионов должны по окончании вуза вернуться и отработать обучение), а также при помощи программ поддержки врачей.

BG: Государственные программы?

А. Я.: Существует федеральная программа поддержки врачей, которые едут работать в село. В большинстве регионов ее участники получают служебное жилье с правом дальнейшего выкупа, подъемные в размере 1 млн рублей и приличную зарплату — около 50 тыс. рублей. В Петербурге ситуация чуть хуже. Но у нашего Университета, например, давние отношения с Псковской областью. И те выпускники, которые едут туда, получают комнату в общежитии, зарплату около 30 тыс. рублей и возможность бесплатного последипломного образования.

BG: А какова стоимость платного обучения?

А. Я.: Вопреки существующему мнению, она не так высока. Сопоставима с содержанием ребенка в частном детском саду. В нашем университете студенты, которые не смогли поступить на бесплатное обучение, платят от 90 до 168 тыс. рублей в год. Это, конечно, меньше, чем тратит на их образование вуз. Но эта цена продиктована рынком — стоимость обучения не может превышать доходы обучающегося.

BG: Существует ли разница между платным и бесплатным медицинским образованием?

А. Я.: Существует разница между платным образованием и покупкой дополнительных образовательных услуг. В нашем университете около 73% студентов получают образование на бесплатной основе, 27% — на платной. Эти цифры примерно одинаковы для всех вузов: процент "платников" не может превышать 50%. Надо понимать, что тот, кто платит, просто возмещает вузу затраты на свое обучение. Раз уж не смог поступить бесплатно или ему не хватает образовательных способностей. Но мы не создаем специальных условий для тех, кто платит за обучение. И учим одинаково, и отчисляем — тоже.

BG: Как вы оцениваете уровень подготовки абитуриентов?

А. Я.: С подготовкой абитуриентов есть проблемы. Единый госэкзамен имеет свои плюсы и минусы. Плюсом я считаю то, что это некий ценз: с результатом ниже требуемого уже никуда не попадешь. C другой стороны, многие школы перешли с системы обучения на систему подготовки учеников к сдаче ЕГЭ — это сказывается на качестве школьного образования. Кроме того, мы имеем целый ряд льготников с низкими результатами ЕГЭ. А стандарт обучения у нас один, и программы едины для всех. Еще один минус ЕГЭ — отсутствие профориентационного отбора. В результате может случиться, что успешно сдавший вступительные экзамены студент уходит после первого занятия по анатомии — падает в обморок при виде крови.

BG: Помогает ли государство в модернизации медицинского образования?

А. Я.: Общая сумма средств, выделенных на модернизацию образовательного процесса ПСПбГМУ в 2011-2013 годах, составила более 50 млн рублей. На них нам удалось создать симуляционный центр, оборудовать фантомные классы. Фантомы — это mainstream современной медицины, особенно в хирургии, неотложной помощи, стоматологии. И хотя у нас пока таких классов недостаточно, мы стараемся (усилиями и государства, и университета) увеличивать их количество. Это достаточно дорогостоящее оборудование — и все, что нужно, сразу не купишь. Но уже сегодня каждый студент за время обучения в обязательном порядке проходит практику работы на фантомах.

Кроме того, мы собственными силами систематизировали библиотечные фонды. В результате чего наши студенты получили электронный доступ к российским и зарубежным публикациям по медицине по системе clinical key. У нас появился трехмерный анатомический атлас (печатного аналога которому не существует), которым студент может пользоваться как с университетского компьютера, так с собственного ноутбука, ридера или планшета.

BG: У ваших студентов есть возможность многое узнавать на практике, ведь у университета обширная клиническая база...

А. Я.: Наш ректор — хирург, доктор медицинских наук, профессор, академик РАМН Сергей Багненко — пришел из практической медицины. И он очень большое внимание уделяет именно практическому обучению. Наши студенты учатся на базе 100 отделений в 17 клиниках. По программе модернизации здравоохранения России многие из клиник были оснащены современным оборудованием. И это важно: если мы сегодня научим студента работать с самым современным клиническим оборудованием, то уже завтра ему не придется тратить собственное время и государственные деньги на то, чтобы восполнить этот пробел. Мы выпускаем интеллектуалов в медицине. И чем лучше мы их учим, тем более они востребованы на рынке.