Русский культурный миф и песни Егора Летова легли в основу нового шоу Massive Attack
Группа Massive Attack усвоила основы "Гражданской обороны"
Фото: Getty Images/Fotobank
Еще неизвестно, чем группа Massive Attack оказалась более ценна для истории: причастностью к изобретению музыкального стиля трип-хоп, во многом определившего саунд всей поп-музыки последних 20 лет, или способностью максимально сближать шоу с реальной жизнью.
Электронное табло, которое Massive Attack много лет возили за собой по миру, давало их представлениям новое, информационное измерение. Ясно было, что участников Massive Attack заботят вопросы экологии, прав человека, проблемы стран третьего мира и тема потери человеком идентичности в условиях информационного бума, но при этом поток образов, цифр и слоганов не складывался в плакат. Massive Attack отлично (причем обязательно на языке принимающей шоу стороны) передавали мысль, что искусство складывается из разрозненных деталей, в конечном счете совершенно случайным образом.
Новое шоу Massive Attack получило неофициальный подзаголовок "План". В соавторстве с режиссером-документалистом Адамом Кертисом группа берет за основу несколько глобальных "планов", которые сводятся к двум главным интригам эпохи — триумфу и падению банковской системы США и строительству и краху социализма в СССР.
Перпендикулярно политинформации движутся два "человеческих" сюжета. Первый — история любви сибирских андеграундных музыкантов Егора Летова и Янки Дягилевой. Второй — биография английской художницы Полин Боти, которая забеременела, затем заболела раком и отказалась как от аборта, так и от химиотерапии, пожертвовав своей жизнью ради жизни ребенка.
На протяжении всего шоу Адам Кертис стоит рядом со звукорежиссером. Сквозь экраны проступают фигуры музыкантов. Играет группа с барабанами, гитарами и певцами, но это точно не развлечение. На протяжении всего шоу люди стоят на ногах, но никто не танцует. Информация поступает с 11 проекционных поверхностей, и скрыться от потока образов невозможно, перед тобой всегда будет какой-нибудь экран. А между тобой и экраном всегда будет кто-то из аудитории. Это контакт, прямо противоположный привычной модели отношения зрителя и объекта искусства.
Авторству Massive Attack принадлежит только хит "Karmacoma". Остальное — кавер-версии песен самых сумрачных и депрессивных музыкантов, среди которых Suicide, Bauhaus и Jesus and Mary Chain, а рядом — беззаботные поп-стандарты Sugar, Sugar, Baby, It's You и The Look Of Love. И песни Егора Летова и Янки Дягилевой, чьи голоса зритель ни разу не услышит, чьи фото не увидит.
Лидер Massive Attack Роберт Дель Наджа исполняет на русском языке песню "Все идет по плану", которая слышна из любого заплеванного подземного перехода в России, но в кругах ценителей "Гражданской обороны" не считается ни лучшей вещью Егора Летова, ни даже самой характерной для его творчества. Из этой же песни — "план", ставший центральной темой всего спектакля.
Экс-вокалистка Cocteau Twins Элизабет Фрейзер в прошлом году прервала молчание, и тур с Massive Attack — большой гастрольный жест певицы после очень долгого перерыва. В турне Лиз Фрейзер исполняет песню Янки Дягилевой "Печаль моя светла". Специалисты в области сибирского панка относятся к "Печали" так же, как и к летовскому "Плану".
От одного количества героев и тем шоу может разболеться голова. Здесь Дональд Трамп, Тед Тернер с Джейн Фондой, Хамид Карзай, супруги Чаушеску, экономист Фишер Блэк, а также аэробика, афганские дети, война в Ираке и нарезка из фильмов о падении Нью-Йорка, снятых до 11 сентября 2001 года. Но с того момента, как Роберт Дель Наджа в первый раз затягивает "Границы ключ переломлен пополам", становится ясно, что скелет спектакля — это русский культурный миф. Чернобыльская авария. Суд над нацболами. Психиатрическая лечебница в Омске. Ведущая программы "Время" Анна Шатилова, которая никак не может отключиться от эфира. Героические ликвидаторы катастрофы в Чернобыле.
Эти документальные "хуки" комментирует закадровый голос, но чаще авторам хватает коротких сообщений поперек экрана. "Егор Летов рос в годы застоя". "Ты — центр всего". "Тед Тернер создал CNN, бросил жену и женился на Джейн Фонде. Джейн Фонда бросила социализм и начала другую революцию — боди-фашизм". "Егор Летов назвал свою группу GROB". "Высокопоставленные чиновники и работники Чернобыльской АЭС ничего не смыслили в атомной энергетике". "Раньше человек хотел изменить мир. Теперь ему достаточно им управлять". "Владислав Сурков был частью сибирского панк-движения. Потом он создал партию для Владимира Путина и привел его к власти".
Сам язык этих сообщений свидетельствует о том, что здесь важно не следование исторической канве, а фиксация момента ссыхания мысли до состояния эсэмэски, твита. И сообщение о Владиславе Суркове как части сибирского панк-движения стоит ровно столько же, сколько тезис о том, что в Америке все только и делают, что едят бигмаки и истязают усыновленных русских детей. Разобраться в этом мире копий без оригинала предлагается самому зрителю. Шоу буквально таким титром и заканчивается: "Теперь тебе нужно найти свою собственную дорогу домой". К слову, в оригинальных шоу Massive Attack никогда не говорили о том, что нужно делать зрителю, а что нет.
В том, какие именно русские сюжеты взяты авторами "Плана", есть, конечно, своя горькая логика. Россия — бесперебойный поставщик хоррора, они могли взять "Норд-Ост", Беслан или дело Магнитского, не говоря уже о Pussy Riot. Но в шоу задействованы только проверенные на мифологичность эпизоды. Истории-бренды. И, наверное, неслучайно образ Чернобыля одновременно появился и в "альтернативном" шоу Massive Attack и Адама Кертиса, и в голливудском блокбастере — новом "Крепком орешке". Для западного масскульта Чернобыль — официальные ворота в ад.
Песни Егора Летова и Янки Дягилевой для внешнего мира одновременно и экзотика вроде камбоджийского рока или тувинского горлового пения, и редкие моменты истинной драмы. Во времена подпольного "магнитоиздата" вряд ли кто-то мог предположить, что именно образцы болезненно-остервенелого сибирского андерграунда станут не просто предметом экспорта, но войдут в репертуар первейших западных звезд. С другой стороны, ничего странного. И писателей наших на Западе любят не тех, которых празднуют здесь, и кино смотрят не то. У них в голове своя Россия, у нас своя.
Экраны гаснут. Зрители идут к выходу. И вдруг в лучах прожекторов в ложах над дверьми на улицу начинают захлебываться лаем самые настоящие сторожевые собаки. Покидающую зал публику от них отделяют решетки, что лишь усиливает эффект. Те, кто не выскользнул на улицу вовремя, имеют 5-10 минут на то, чтобы прочувствовать "эффект Сибири" практически на своей шкуре.
Вбросить вещь
Прямая речь
"Огонек" связался с вдовой Егора Летова Натальей Чумаковой, унаследовавшей права на его песни, чтобы узнать, консультировались ли с ней создатели шоу
Наталья Чумакова: "Ко мне никто не обращался, хотя доходили слухи, что что-то такое готовится. Адам Кертис вряд ли знает, что "Гражданскую оборону" слушают по большому счету гораздо больше людей, чем Massive Attack. А что Егора бы изумило и позабавило — это то, как одни и те же вещи работают в самых разных контекстах. Он говорил: любую созданную вещь надо только вбросить, а что дальше с ней приключится — можно только наблюдать".