Алексей Левинсон, руководитель отдела социально-культурных исследований "Левада-центра"
У нас имеет место не эмансипация, а совершенно другого рода явление, а именно вынужденное доминирование женщин в ряде ситуаций, в которых они вообще доминировать не собирались. Это кризис мужской роли и в известном смысле маскулинизация роли женщины.
Наталья Пушкарева, завсектором этногендерных исследований Института этнологии и антропологии РАН
Чем больше мы будем ориентировать наших девочек на то, чтобы они превращались в хорошеньких барби для своих мужей, тем меньше будем получать политических звезд и активных рядовых женщин-политиков, которые будут заняты решением повседневных задач. Но пока что наше воспитание ориентировано на традиционные интересы. Этому помогает, к сожалению, церковь: нам не нужны активные женщины, женщина должна выйти замуж, родить детей. А что делать тем, которые не вышли замуж, которые растят детей одни? Они сразу попадают за пределы социальной нормы. Женщины, которые хотят достигнуть профессиональных вершин, осуждаются. Они такие же аутсайдеры, как мужчины, которые отказываются служить в армии.
Ирина Прохорова, соучредитель и председатель экспертного совета Фонда Михаила Прохорова
Фото: Павел Хорошилов, Коммерсантъ
Мы забываем о главной проблеме — страна вышла из тоталитарного состояния и она сильно криминализирована, потому что половина населения прошла через тюрьмы, лагеря и продолжает проходить через тюрьмы. В этом криминальном сообществе и сознании, которое часть культуры, разумеется, всегда есть попытка законсервировать традиционалистские, варварские гендерные различия. И наши девушки, которые надевают безумные каблуки,— это часть, может, порочной культуры, но часть и такой криминальной эстетики, которая сидит в подсознании у нас всех. Я думаю, многие проблемы будут решаться постепенно, с процессом гуманизации общества в целом.