Виктор Геращенко вчера заявил, что фабрики Гознака уже печатают новую 1000-рублевую купюру. Новые нули на деньгах — недвусмысленный сигнал, который ЦБ подает рынку. Он считает, что пауза во взаимоотношениях Москвы и МВФ будет долгой. И во время этой паузы в центре реальной экономической политики будет не правительство, а Центробанк. А у него, как известно, свой взгляд на то, как должна развиваться экономика России.
Правительству приходится воевать на два фронта. Один фронт — чеченский, другой — западный. К тому же через неделю парламентские выборы, а в январе Владимир Путин может выступить в поход на Кремль. В общем, не до экономики.
А зря. Именно сейчас, когда МВФ молчит (хотя Александр Лившиц, недавно беседовавший с Мишелем Камдессю, утверждает, что дата рассмотрения русского вопроса советом директоров МВФ будет назначена уже на следующей неделе), на хельсинкском саммите говорят о возможном прекращении экспорта из России нефти и газа, а Билл Клинтон с Борисом Ельциным обмениваются совсем не дружественными заявлениями, самое время задуматься о том, как в этих условиях строить экономическую политику. Но пока в Белом доме думают о выработке экономической стратегии аж до 2010 года (отвечает за нее Герман Греф, недавний замминистра Госимущества, возглавивший фонд стратегических исследований). Дело, конечно, хорошее, даже возвышенное, только пока куда интереснее, как мы будем жить в 2000 году.
Возможно, Владимир Путин сознательно уступил партию первой скрипки в экономической политике Виктору Геращенко. Не исключено, что он это сделал, не задумываясь. Однако факт: когда во взаимоотношениях Москвы и МВФ случаются заморозки, реальные рычаги экономической власти смещаются на Неглинку. Так было, например, пока Евгений Примаков и Юрий Маслюков долго и со скрипом искали взаимопонимания с МВФ.
В нормальных условиях в России как минимум четыре центра экономической власти: правительство, которое, в частности, получает внешние кредиты; ЦБ; МВФ, жестко контролирующий действия и правительства, и ЦБ; олигархи, лоббирующие через правительство свои интересы. Сейчас распределение сил между этими центрами изменилось. Олигархи потерпели поражение от правительства, которое удвоило вывозные пошлины на нефть. Правительство потерпело поражение, оставшись у разбитого кредитного корыта с проектом бюджета, где заложены $5,9 млрд, которые неизвестно откуда появятся. А МВФ, главный экономический советник, надежда и опора правительства, предпочитает умыть руки. Остается ЦБ. Именно ему и по долгам платить, и за валютный курс отвечать. Ему же и деньги печатать.
И ЦБ сделал первый знаковый шаг. Хотя эскиз новой 1000-рублевой купюры пока засекречен, об экономических приоритетах ЦБ этого не скажешь. Виктор Геращенко давно вступил в открытый спор с правительством по поводу модели экономической политики, заложенной в бюджет. Вступил еще тогда, когда Дума упиралась и переносила первое чтение бюджета, а об острых разногласиях с Западом никто и не думал.
Концепция Геращенко строится на выходе из ограничений жесткой финансовой политики. В октябре, когда ЦБ представил в Думу первый, отозванный под давлением правительства вариант "Основных направлений кредитно-денежной политики", в этой концепции прогнозировался экономический рост, причем не скромный 1,5-процентный, как в бюджете, а сразу 10%. И все за счет стимулирования спроса или, проще говоря, расширения предложения денег. Естественно, объем денежной массы, как и темпы инфляции, зашкаливали при этом за флажки, расставленные правительством.
Судя по всему, Геращенко приступил к реализации своей концепции. Правда, главная цель теперь уже совсем иная — не экономический рост, а поддержка госрасходов в условиях отсутствия источников покрытия бюджетного дефицита. Если кредитная блокада России продолжится, другого, собственно, и не остается.
В 1997 году, когда Сергей Дубинин зачеркнул на купюрах по три нуля, деноминация стала флагом экономической политики в условиях стабильного валютного курса и побежденной инфляции. Такая политика была недолгой — после 17 августа прошлого года Россия фактически так и не сумела вернуться на мировой финансовый рынок. Теперь выброшен новый флаг — на купюрах опять станет больше нулей. Насколько больше? Ответ на этот вопрос зависит только от искусства Виктора Геращенко. От того, сумеет ли он во время паузы в отношениях России с МВФ расплачиваться по самым горящим внешним долгам, кредитовать правительство и одновременно держать под контролем курс.
НИКОЛАЙ Ъ-ВАРДУЛЬ