Экс-мэр Грозного Бислан Гантамиров, возглавивший чеченское ополчение, назвал дату штурма Грозного. По его словам, город будет захвачен через десять дней. "У меня особые счеты с полевыми командирами,— заявил ГАНТАМИРОВ корреспондентам Ъ ОЛЬГЕ Ъ-АЛЛЕНОВОЙ и ОЛЕГУ Ъ-СТУЛОВУ,— и пусть не тешат себя надеждой о перемирии".
— Практически все СМИ утверждали, что вас освободили из тюрьмы для того, чтобы впоследствии сделать главой Чечни, и с условием, что вы вступите в вооруженное противостояние с Масхадовым. Расскажите сами, почему и на каких условиях вас амнистировали?
— Сразу же хочу вас поправить: меня не амнистировал, а помиловал своим указом президент России. До этого с соответствующей просьбой к нему обращались депутаты Госдумы, мои товарищи и родные. Условий никаких не было. Но было бы наивно полагать, что, оказавшись на свободе, я не возьму в руки оружие, не надену камуфляжную форму и не буду воевать против бандитской власти в Чечне. Она есть и будет субъектом РФ. Вопросы же о статусе, полномочиях, конституционных границах будут решаться в ходе референдума и дальнейших соглашений между федерацией и ЧРИ.
— Почему вы решили воевать с Асланом Масхадовым?
— Я никогда не считал Масхадова легитимным президентом. Более того, со дня своего избрания он ни в чем себя не проявил. Человек, не умеющий созидать, не может представлять целый народ. Участие народного ополчения в военных действиях я считаю скорее политическим аспектом в этой кампании.
— Сколько человек воюют под вашими знаменами и кто эти люди?
— Сто пятьдесят человек. Их было бы гораздо больше, если бы не проблема вооружения. Будет оружие — будут тысячи ополченцев. В каждом селе, в каждом районе мы встречаем своих сторонников, и это не может не воодушевлять. А люди в моих подразделениях разные. Это и прежние мои боевые товарищи, и бывшие сотрудники правоохранительных органов, и мои сторонники, которые держат оборону в родных селах. Кроме того, на мою сторону активно переходят чеченцы, которых обманом заманили в отряды бандитов. Немаловажную роль играет и моральная поддержка мирных жителей, которую мы повсеместно ощущаем.
— Но недавно появилась информация о том, что ваши люди покидают ряды ополчения с оружием в руках.
— Только недоброжелатели могут распространять такую информацию. Конечно, дисциплина у нас не армейская, это ополчение. Естественно, что на ночь люди расходятся по домам, а утром становятся в строй. Самое главное: эти люди выполняют поставленные задачи, и выполняют хорошо. Ни один боец не подвел федеральные войска. И каждый проявлял не меньше мужества, чем люди, законом призванные воевать.
— Какую роль сыграли ополченцы в освобождении Урус-Мартана?
— Впереди подразделений федеральных войск в двух направлениях шли наши разведгруппы. А со стороны села Гехи в составе федеральных групп заходили наши ополченцы. Знание местности и взаимопонимание с местным населением были очень важны. Я думаю, подобную тактику будем использовать и в дальнейшем.
— Операцию в Урус-Мартане, наверное, можно назвать вашей первой крупной победой. В освобождении каких населенных пунктов вы еще планируете принять участие? Вообще, какие задачи поставлены перед вами федеральным командованием или вы действуете самостоятельно?
— Федеральное командование не ставит передо мной каких-либо задач. Мои подразделения вместе с войсками плечом к плечу участвуют в боевых действиях против террористов. У нас общие задачи: мы будем освобождать все населенные пункты, где засели бандиты. Уверяю вас, им будет очень тесно на чеченской земле. А у меня с ними особые счеты. И пусть не тешат себя надеждой о каком-то перемирии. Пощады не будет.
— Сейчас ни у кого нет сомнений в том, что в ближайшее время войска и ополченцы займут равнинную часть Чечни. Как, по-вашему, будут развиваться события в горах? Когда может быть завершена военная операция?
— В скором захвате равнинной Чечни сомнений нет. Вчера я встречался с начальником Генштаба Анатолием Квашниным и обсудили план операции по взятию Грозного. Город будет взят 20 декабря с минимальными потерями. Как именно, сказать не могу — военная тайна.
Останутся горные районы — это Шатой и Ведено. Там возможны несколько сценариев. На мой взгляд, эти районы нужно оставить без физического вмешательства, так как оно может быть чревато большими жертвами среди населения. Нужно немедленно начинать экономическое возрождение равнин. Подать туда газ, электричество, восстановить систему образования, медицины, выдать денежные пособия, пенсии, восстановить разрушенное хозяйство, обеспечить людей работой. И тогда жители горных районов окажутся перед выбором, как жить дальше. И можете не сомневаться в том, что они предпочтут.
— После войны в Чечне нужно будет устанавливать гражданское правление. Будете ли вы претендовать на пост президента республики?
— Сегодня я могу заявить о том, что имею официальный статус: являюсь заместителем полномочного представителя России в ЧРИ. О формировании же органов власти в Чечне можно будет говорить после взятия Грозного. Я полностью полагаюсь на народное мнение. Если народ Чечни изъявит желание видеть меня во главе республики, я пойду ему навстречу и выдвину свою кандидатуру. Пока же могу сказать одно: я не намерен расчищать себе путь к власти при помощи оружия.
— Но на вас самого сейчас ведется охота. Не боитесь мести тех, с кем воюете?
— Охоту на меня объявляли трижды. Трижды приговаривали к смерти. Я к этому привык. А на войне я уже лет десять, поэтому забыл, что такое страх.