Моему сыну 35 лет. Полжизни Алексей тяжело болен ревматоидным полиартритом. Это началось в 18 лет, и с тех пор болезнь все прогрессирует. Мы прошли многие клиники Москвы и России. Алексей, оптимист по натуре, и сейчас не перестает верить, что все еще наладится. Однако с начала 90-х он уже не может самостоятельно передвигаться — вообще сесть, встать. И тогда было решено протезировать ему тазобедренные суставы. Это очень дорогое дело. Но, к счастью, пришли на помощь родные, друзья и Минздрав РФ. Оказалось, теперь нужна замена и коленных суставов. Врачи настоятельно рекомендуют коленные эндопротезы американской фирмы "Зиммер". Однако стоимость обоих протезов $4554,92, и это не по карману ни мне с родными и близкими, ни Минздраву РФ. Знаете, такое отчаяние накатывает. Но меня спасает высокий дух и оптимизм Алеши. От него ушла жена, но их мальчик, мой внук, остался с нами. Вот так и живем на три пенсии (мы с мужем пенсионеры). Понимаю, в вашем фонде много просьб от нуждающихся. Но больше мне обратиться не к кому.
Ирина Суворова, г. Москва
"Без протезов ему не подняться,— подтвердил лечащий врач Алексея Андрей Логунов из 13-й горбольницы.— Но если протезировать колени, то, по крайней мере, 15 лет он гарантированно будет ходить". Для лечащего врача г-н Логунов удивительно много знает об Алексее: "Этот будет бороться до последнего. У него и пальцы рук затронуты артритом, так он и скрюченными ловко чинит радиоприемники и часы, ремонтирует браслеты и цепочки. Сын в нем души не чает".
Случайно услышала о вашем фонде из разговора двух женщин. Я в детстве переболела полиомиелитом, одиннадцати месяцев от роду получила паралич ног. Мама возила меня по санаториям и клиникам, в результате я стала немного двигаться. Раньше я жила в Киргизии, в городе Оше. Благодаря вмешательству газеты поступила во Фрунзенский политехинститут (инвалида 2-й группы не хотели принимать). По окончании почти 20 лет работала инженером-проектировщиком. В 92-м родила дочку, а через год пришлось уехать из Оша. В Тульской области муж устроился сварщиком, получили комнату в общежитии. А мне устроиться не удалось. Вскоре муж надорвался на работе и после серии операций теперь дома. Живем на мою пенсию. И вот просьба: помогите приобрести швейную машинку и оверлок. Честное слово, шью я хорошо, у мамы была машинка, я всему научилась. Буду перешивать старые вещи для семьи — люди иногда приносят мне добротную одежду. Да и надомницей смогла бы работать на местном предприятии "Надежда". Платят там немного, но заработок верный. Спасибо, что вы есть.
Гордова Наталья, Тульская обл.
Пока мы готовили письмо к печати, Наталью Владимировну постигло большое горе: скончался муж. По словам начальника отдела облдепартамента соцзащиты Любови Гордовой (она — однофамилица автора письма), "смерть вызвала у Натальи сильнейший шок. Видимо, очень сильно любила". Положение семьи оценивается как крайне тяжелое: "Мама с семилетней Светой нуждаются буквально во всем. Переезд из Киргизии и без того серьезно подкосил их бюджет, а тут еще такое горе. Швейная машинка, оверлок да ткани на первое время, вообще созидательный труд стал бы для Натальи просто спасением".
Мой сын Илья в 1997 году, в возрасте 11 лет, заболел острым миелобластным лейкозом. Был выписан из больницы в том же году, в настоящее время у него ремиссия по этому заболеванию. Однако год назад обнаружилась новая страшная хворь — гепатиты В и С в тяжелой форме. К середине этого года состояние Ильи резко ухудшилось, зачастили носовые кровотечения, на теле появились синяки. Обследование выявило признаки нового недуга — портальной гипертензии. Это когда застой кровообращения в главной печеночной вене. То есть оттягивать далее борьбу с Илюшиными гепатитами никак нельзя! Но все упирается в деньги. Необходимо лечение препаратами "Интрон А" и "Урсосан" в течение 9 месяцев. Я работаю журналисткой, оклад — 1000 рублей. Живем мы с Ильей вдвоем, и у меня никого, кроме него, больше нет. Друзья, близкие, группа милосердия имени отца Александра Меня помогли мне собрать деньги на 3,5 месяца лечения. Мы начали курс. Но скоро препараты закончатся, и я с ужасом думаю о том, что будет дальше, если не найду деньги на новые лекарства. Одна ампула "Интрона А" стоит 853 руб., а "Урсосан" — 5 капсул по 365 руб. То есть требуется 58 тыс. руб. Я так стараюсь делать все возможное. Но силы мои ограничены. И порой от отчаяния опускаются руки. Это письмо — моя последняя надежда.
Ольга Дашковская, Московская обл.
Сейчас Илюша учится в восьмом классе, увлечен биологией и физикой. Как нам заявила его лечащий врач Елена Нур-Мухамедова (НИИ детской гематологии), по заболеванию крови у мальчика хороший прогноз. Его основная проблема сейчас — это печень, гепатит. Оптимально устойчивый эффект достигается как минимум за 9 месяцев лечения. Только потом станет ясно, следует ли продолжать лечение и насколько.
Пишет вам Щербаков Виктор Михайлович. Дело вот в чем. В этом году в нашу сельскую библиотеку не выписали ни одного журнала, ни газеты. Про новые книги уж и не говорю. Их уже года три не завозят. А старые до дыр зачитаны. А у нас в селе двести дворов! Много детей. Да и с окрестных деревень люди приходили за книгами и журналы с газетами полистать. Сами знаете, какие теперь доходы у рядового сельского жителя. Зарплаты мизерные, но и те по году не дают. Выписать газету нам не по карману. А узнать из печати о происходящем в стране и мире все равно ведь хочется. Разве печатное слово с телевизором сравнишь! Над газетой же помозговать можно. Раньше нашу библиотеку дотировал райцентр. Но там финансы нынче совсем захирели. И вот единственный наш очаг культуры потихоньку угасает. Наш библиотекарь Лилия Сергеевна Аскаленок вечера тематические проводит, организует книжные выставки и Дни поэзии. Бьется, словом, как может. Она из той русской интеллигенции, которая в прошлом веке шла в народ. Но ни в какой фонд она не напишет. Поэтому пишу я. Помогите нашей библиотеке книгами, подпишите на журналы и газеты.
С надеждой, Щербаков. Смоленская обл.
Зампредседателя облкомитета культуры Ольга Чернова очень хвалила Лилию Сергеевну: "Ее библиотека всегда в полном порядке и очень ухоженна". Книжный фонд небогат, не более трех тысяч экземпляров, но жители здесь действительно частые гости. Лилия Сергеевна упорно шлет в Смоленск заявки на новые книги, "однако денег в бюджете на эти цели нет". Подписать библиотеку на газеты и журналы можно в любом отделении связи по почтовому адресу — он есть в фонде.
У меня 1-я группа инвалидности, я учусь на 5-м курсе Челябинского госуниверситета. Мне очень нужен компьютер. Пожалуйста, поверьте — не для забавы. Я учусь заочно на бухгалтера. С компьютером я бы уже сейчас нашел бы себе приработок! А завтра он станет моим главным инструментом в жизни. В моем положении он повысил бы шансы найти работу. Уже сейчас компьютер помог бы связываться с университетом, получать задания и консультации. Вообще бы вывел мой мир из четырех стен квартиры. Мы с родителями (они пенсионеры) задумали эту покупку еще давно. Но кризис в августе 1998 года перечеркнул мечту. Все накопления растворились в повседневной жизни, и самостоятельно нам ни за что не скопить денег.
Андрей Перминов, Челябинская обл.
Такие инвалиды называют себя колясочниками. Без инвалидной коляски Андрей был бы в буквальном смысле заперт в четырех стенах своей квартиры. Но и в коляске не больно-то разбежишься. Но Андрей твердо намерен сам зарабатывать себе на жизнь. Он студент единственного в России Центра по обучению инвалидов при Челябинском университете. Работу инвалидам в городке, где живет Андрей, найти непросто. И компьютер купить негде. Зато можно купить в Челябинске, но как минимум "пентиум"-400. Такой компьютер с принтером там обойдется в 21 тыс. руб. Разумеется, Андрею сгодится аппарат послабее и подешевле. Замначальника облуправления соцзащиты Людмила Новикова (она по нашей просьбе проверила письмо Андрея) гарантирует доставку техники Перминовым.
Добрые люди! Прошу, помогите моему племяннику выжить и стать человеком, как все. У мальчика сложный порок сердца. Впервые его прооперировали еще в 6-месячном возрасте. Теперь ему 16 лет, а он физически не развивается. Врачи Центра имени Бакулева говорят, что надо немедленно делать операцию. Иначе умрет. Но операция стоит 77 770 рублей. У нас таких денег нет. Он не может долго ходить. Сразу сильно устает. Он так слаб, что не может поднять 1 кг. Его мама, моя старшая сестра, сама учительница, водила его в школу только первые два года. Но ему там было тяжело, и она учила его прямо дома. Отец мальчика умер два года назад. Сейчас они живут со мной в Москве (я работаю на стройке). Мальчик отлично играет в шахматы и хорошо разбирается в компьютере. Помогите его спасти!
Намазов Адалат Гасан-оглы, г. Москва
Как нам сообщили в НЦ имени Бакулева, этого парнишку из Азербайджана, по имени Джанхангир Назим-оглы Джафаров, здесь знают все его 16 лет — первую операцию по спасению мальчика выполнили именно здесь. Его состояние действительно крайне опасное. Без оперативной помощи Джанхангир долго не протянет. Если найдутся деньги, его прооперирует член-корреспондент РАМН Владимир Подзолков, один из лучших в России детских кардиохирургов. Счет на операцию из НЦ есть в фонде.