Кто выиграл от скандала с российской коррупцией? Виктор Черномырдин. Он, правда, об этом не знает, потому что запамятовал, что именно он 11 сентября 1998 года призывал Думу ввести в России экономическую диктатуру. Причем не свою, а валютного совета. Теперь его идею воплощает G7.
Зачем Виктор Христенко ездил в Вашингтон? Чтобы привезти в Россию давно обещанные МВФ $640 млн. А с чем вернулся? Он согласился на фактическое введение в России валютного совета.
Словом, министры финансов и главные банкиры G7 вмешались во внутренние дела МВФ и России. Они потребовали от МВФ ежеквартального мониторинга движения золотовалютных резервов российского ЦБ, причем с участием специалистов G7. А это и есть тот самый валютный совет, о котором Черномырдину нашептали бывшие министры финансов Борис Федоров (Россия) и Доминго Кавальо (Аргентина). Чтобы ни у кого не оставалось сомнений в том, что вся экономическая власть передается валютному совету, G7 выдвинула, а Христенко принял еще одно условие. Это прямой приказ российскому ЦБ. Ему предписано разработать под присмотром экспертов G7 график репатриации валютных резервов из российских загранбанков. Эти банки в свое время и создавались Госбанком СССР для приумножения резервов за счет операций на западных финансовых рынках. Теперь же, как считает G7, росзагранбанки уводят из-под контроля МВФ золотовалютные резервы российского ЦБ, а в 1996 году часть кредитов фонда была прокачана через росзагранбанки на российском рынке ГКО.
Остальные условия G7 на этом фоне кажутся миролюбивыми. ЦБ и прочим российским банкам предложено перейти наконец-то (не позднее 31 декабря 2000 года) на западную бухгалтерскую отчетность. Кроме того, российские банки должны уже к 31 декабря 1999 года на все 100% соответствовать Кодексу образцовой практики прозрачности фискальных и денежно-кредитных операций. Как пояснил представитель России в МВФ Алексей Можин, в этом кодексе "собран опыт, накопленный в разных странах мира в этих областях, и в настоящее время Россия выполняет эти правила на 80%".
АНДРЕЙ БАГРОВ