«Коллегам в России следовало бы смотреть и на себя»

Министр иностранных дел Латвии Эдгар Ринкевич завершает сегодня двухдневный визит в Москву, в ходе которого обсуждается весь комплекс отношений двух стран. О том, как Рига будет решать проблему неграждан и зачем ей комиссия по подсчету ущерба от советской оккупации, господин Ринкевич объяснил корреспонденту “Ъ” ГАЛИНЕ ДУДИНОЙ.

— Какова цель вашего визита в Москву?

— Поводом для визита стала межправительственная комиссия, которую мы проводим с министром транспорта Максимом Соколовым. Кроме того, я встречаюсь с главой МИД РФ Сергеем Лавровым — для обсуждения как двусторонних вопросов, так и повестки дня отношений между РФ и Евросоюзом, а также РФ и НАТО. Я считаю визит частью нормального диалога между нашими странами.

Латвия готовится к председательству в ЕС в 2015 году, и мы уже наметили два внешнеполитических приоритета. Во-первых, это продолжение проекта «Восточного партнерства», во-вторых — развитие отношений между ЕС и Центральной Азией. В первой половине 2015 года будет остро стоять вопрос Афганистана — и по этому направлению отношения России с Латвией и ЕС могут продуктивно развиваться. В начале октября я уже обсуждал эту тему с первым заместителем главы МИД РФ Владимиром Титовым: мы все заинтересованы в стабильности в Афганистане и в координации наших действий.

Хорошо функционирует Северный распределительный путь (наземный транзитный маршрут для военных грузов через Россию в Афганистан.— “Ъ”). Пока он имеет военное значение, но мы надеемся перейти и на коммерческую основу: уверен, что в этом заинтересованы и Латвия, и другие страны Евросоюза, и Россия.

— В 2010 году президент Латвии Валдис Затлерс стал первым с 1990-х годов латвийским лидером, посетившим Россию. Планируются ли новые визиты первых лиц?

— Думаю, мы будем об этом говорить на встрече с моим коллегой Сергеем Лавровым. В этом году наши премьер-министры уже встречались в Санкт-Петербурге, но никаких конкретных планов новых встреч пока нет.

— Сергей Лавров ранее выражал обеспокоенность проблемой так называемых русскоязычных неграждан в Латвии, платящих налоги, но не имеющих права голоса. Как вы намерены ее решать?

— Я не хотел бы говорить о «проблеме». Если в 1995 году у нас было около 700 тыс. неграждан, то сейчас их меньше 300 тыс. Вопросы должны сейчас решать сами неграждане: процедура натурализации ясна и хорошо работает. Необходимо сдать экзамен по истории и основам конституции и по латышскому языку. Но я считаю, что это нормально, чтобы люди, которые живут в Латвии, могли общаться на латышском. Некоторые это могут, другие — не хотят.

Недавно парламент принял поправки к закону «О гражданстве», которые позволяют зарегистрировать новорожденного ребенка как гражданина Латвии независимо от того, являются ли его родители гражданами или негражданами — если, конечно, сами родители этого хотят. Таким образом, количество неграждан будет сокращаться, и мы закрываем возможность прироста неграждан. То, что сами люди иногда решают, что им лучше жить как негражданам, пользуясь преимуществом свободного передвижения и по шенгенской зоне, и по России и другим странам — это их дело.

С другой стороны, нашим коллегам в России следовало бы смотреть и на себя. Мы тоже видим здесь довольно большие проблемы и выражаем свою озабоченность некоторыми процессами. У нас накопилось немало вопросов и по некоторым законам, которые принимаются в России. Так что обмен с моими российскими коллегами всегда двусторонний.

— О каких проблемах вы говорите?

— С нашей стороны вызывают озабоченность и поднимаются вопросы ужесточения правил проведения демонстраций, судебных процессов, которые здесь происходят, и некоторых других аспектов, которые обсуждаются в Совете Европы. Раз уж наши партнеры в России готовы говорить о проблемах Латвии, то мы готовы говорить о проблемах России. Есть довольно много вопросов, которые мои коллеги из МИД Латвии готовят мне на каждую встречу. Впрочем, этот комплекс вопросов является, слава богу, не главным в наших отношениях.

— Согласно новому закону «О гражданстве» граждане Латвии могут иметь двойное гражданство с одной из стран ЕС или НАТО, а также рядом других стран — не включая Россию. Может ли РФ быть включена в этот список в будущем?

— Поправки к этому закону принимались очень долго и в бурных дискуссиях и стали компромиссом между многими точками зрения. Закон дает хорошую возможность оформить двойное гражданство многим латышам, при этом прежде всего речь идет о тех организациях, в которых мы состоим,— таких, как ЕС и НАТО. Австралия, Новая Зеландия и Бразилия включены по другим причинам. Но, надеюсь, однажды мы расширим этот список.

— Ранее правительство Латвии обсуждало планы по сокращению программы видов на жительство в обмен на покупку недвижимости. Какие шаги запланированы в этом направлении?

— Поправки к закону «Об иммиграции» принимал парламент, но президент вернул их на повторное рассмотрение, которое состоится до февраля. В том виде, в котором законопроект был ранее утвержден парламентом, он вводил систему квот и других инструментов, например, взносов в специальный фонд экономического развития, который до этого не существовал. Со своей стороны, я хотел бы подчеркнуть, что Латвии необходимы инвестиции и в реальную экономику, в производство. Однако многие инвесторы — не только из России, но и из Китая, Казахстана и, например, Индии — больше сосредоточены на недвижимости.

— Какие сферы могут заинтересовать российских инвесторов?

— Большой интерес представляет сфера обслуживания: гостиницы, рестораны. Кроме того, у нас хорошо развит сектор информационных технологий. Хорошим примером может послужить город Елгава, где сейчас строится вагоностроительный завод (вагоносборочное производство на базе бывшей Rigas Autobusu Fabrika запустила российская государственная НПК «Уралвагонзавод».— “Ъ”), а к концу 2014 года автозавод в Елгаве AMO Plant (основан в 2005 году по инициативе правительства Москвы.— “Ъ”) может заключить контракт на поставку наших автобусов в Воронеж. Это пример того, как деньги развивают экономику Латвии — хотя и вызывая немало споров.

— Россия и Латвия заключили соглашение об упрощении передвижения граждан, проживающих в приграничных территориях. Готова ли Рига пойти дальше и поддержать введение безвизового режима между Россией и ЕС?

— Мы уже поддержали этот шаг три года назад. Но, конечно, с обеих сторон еще много технических вопросов. Кроме того, в итоге это будет решение всех 28 стран ЕС.

В конце концов, это политическое решение. Надеюсь, что будет такое время, когда граждане России и граждане ЕС смогут ездить друг к другу без виз. Но пока из докладов нашего МВД я знаю о многих нерешенных практических вопросах.

— Какие перспективы у русского языка в Латвии? Могут ли его признать вторым государственным, учитывая, что на нем говорят более трети граждан?

— Это невозможно: этот вопрос и политически, и юридически снят с повестки дня. На референдуме за то, чтобы единственным государственным языком оставался латышский высказались74% латвийских граждан. Вместе с тем перспективы русского языка в Латвии никогда не были плохими. У нас есть школы, программы высшего образования на русском языке.

— Как вы относитесь к ужесточению использования и распространения символики бывшего СССР и Латвийской ССР, в том числе на публичных мероприятиях?

— Это решение, которое относится к обоим тоталитарным режимам и их символикам. Оно относится и ко всем символам гитлеровской Германии. Думаю, что этот шаг правильный. История Латвийского государства полна сложных моментов; болезненный след оставили репрессии и депортации в 1941–1949 годах цвета латышской интеллигенции, крестьян, рабочих. Поэтому большинство латышей не считают Советский Союз чем-то хорошим, а его символику — чем-то романтичным, что надо сохранять и использовать.

— В начале ноября в Латвии возобновилась деятельность комиссии по подсчету ущерба от советской оккупации. В чем задача комиссии и почему было решено возобновить ее деятельность?

— Статус комиссии регулируется постановлением сейма, принятым еще в конце 1990-х годов. Так что в принципе наше правительство исполняет решение парламента. Работа этой комиссии носит более исторически академический характер и не ставит на повестку дня вопросы о компенсациях со стороны России — тут наши российские коллеги могут немного успокоиться. Аналогичную долгосрочную работу сейчас ведут еще две комиссии: смешанная комиссия латвийских и российских историков (созданная после визита в Россию президента Затлерса) и отдельная президентская комиссия историков Латвии.

Мы все-таки были в составе Советского Союза против нашей воли более 50 лет. Мы должны дать оценку этим событиям, понять, что принесли эти полвека, в том числе с точки зрения как ущерба, так и развития нашей промышленности и экономики. Пусть частью дискуссии между нашими историками становятся и архивные материалы. Я надеюсь, что комиссия будет работать комплексно и объективно.

Это вопросы, которые должны рассматриваться не на политическом, а на академическом уровне. Если это может привести к общему пониманию некоторых исторических вопросов — это хорошо. Иначе вопросы исторического плана будут использовать политики — а это плохо.

— С 1 января Латвия перейдет на евро. Как ранее заявил премьер Валдис Домбровскис, для смены валюты есть как экономические, так и политические причины. Какую позицию занял МИД Латвии по вопросу перехода на евро и стала ли она решающей?

— МИД — это часть правительства, поэтому мы тщательно согласовывали свои позиции и на уровне правительства, и на уровне парламента, и с нашими партнерами по Евросоюзу. Было необходимо, чтобы решение экономического и финансового порядка было поддержано политически. Так что здесь позиция МИДа заключалась в том, чтобы добиться, чтобы решение состоялось. Это произошло в этом году.

Кризис в некоторых странах еврозоны — не кризис валюты, а следствие тех финансовых и экономических политик, которые осуществлялись там с конца 1990-х. Думаю, что Латвия уже прошла тернистый путь кризиса в 2009–2010 годах. Мы считаем, что теперь вступление в еврозону укрепит наше экономическое развитие и упростит торговые отношения — все-таки мы тесно связаны с партнерами по ЕС. Еврозона постепенно выходит из кризиса, и я надеюсь, что ее расширение не закончится на 18-м члене, Латвии: после нас на очереди — Литва, а там уже и Польша.

Конечно, отношение к этому в обществе — неоднозначное. Мы привыкли, что лат — это стабильная валюта. И хотя она прикреплена к евро, думаю, что у многих людей претензии скорее эмоционального, чем рационального характера.