А вы в Европу хотите?

Приостановление ассоциации с ЕС вновь раскололо украинское общество. Часть граждан выступает за сближение с Европой, другая часть — с Россией. "Власть" узнала у читателей, куда тянет их.

"А мы что не в Европе, что ли? Нас выкинули? Я живу в Санкт-Петербурге, от меня до Финляндии 200 км, до Германии — где-то 350"

Владимир Бортко, депутат Госдумы, кинорежиссер

Калининград и есть Европа, только российская. И страна у нас европейская, с одной из самых мощных экономик, с большим интеллектуальным потенциалом. В Калининграде уровень жизни уже выше, чем в Литве. Мы, конечно, хотим и безвизовый режим со многими странами, но, в частности, Литва по непонятным причинам пока не торопится подписывать соглашение. Хотя это в их интересах. Россия может себе позволить выбирать друзей, для нас любая интеграция, что с Европой, что с Азией,— это хорошо.

Николай Цуканов, губернатор Калининградской области

Я уже живу в Европе и в Европе родился. Москва — европейская столица, а Россия — член Совета Европы, что еще нужно, чтобы чувствовать себя европейцем? А вот ЕС становится все менее европейским — и географически, и этноконфессионально. Недаром же в ЕС состоят Гренландия и Канарские острова, а чтобы убедиться в этноконфессиональной удаленности ЕС, достаточно посетить любую европейскую столицу.

Михаил Маргелов, председатель комитета Совета федерации по международным делам

Когда я хочу в Европу, сажусь на самолет и лечу. А России Европа не подходит. Это не значит, что мне нравится все, что происходит в России, и то, каким путем идет Россия. Но Россия в принципе никогда не сможет стать Европой — у нас менталитет иной.

Александр Малис, президент компании "Евросеть"

Конечно, хочу. У нас есть только два направления: одно — к обществу, где обычному человеку гарантируется неприкосновенность собственности, прав и жизни, другое — в дремучее мракобесное средневековье, где русский человек превратится не просто в холопа, а в крепостного. Сейчас мы покатились в средневековье и потащили за собой Украину. И никакой Евразии нет, это демагоги типа Дугина и Проханова балаболят на бывших оппозиционных телеканалах про какой-то третий путь. Для нас третьего пути нет.

Дмитрий Глуховский, писатель

Нет, хотя я там и родился. Мне там просто неинтересно. А Россия хоть и европейская, но вполне самостоятельная страна. Она как партнер может сходиться с любой страной, но оставаться самостоятельной. Тысячелетиями идет культурный и научно-технический обмен, так и должно продолжаться. Россия должна оставаться самостоятельной страной, а не подчиняться непонятно кем выработанным законам.

Григорий Гагарин, предводитель Российского дворянского собрания

А мы что, не в Европе, что ли? Нас выкинули? Европа на Урале кончается. Я живу в Санкт-Петербурге, от меня до Финляндии 200 км, до Германии — где-то 350. Мы и есть Европа, не только географически, а всяко: политически, культурно, экономически. Лопнул Евросоюз, говорить можно только о Европе. Украина шла к Западу, но ушла. Разума хватило. Ребята вернулись куда надо, "схаменулися", то есть пришли в себя. Я не радуюсь, не скорблю — просто они опомнились.

Владимир Бортко, депутат Госдумы, кинорежиссер

Ни в коем случае. Европа на корню сдается исламу. Это проявляется в появлении чудовищного количества арабов, строительстве дикого количества мечетей и во многих других вещах. Так что увольте. А за Россию я сказать не могу и советовать не берусь.

Игорь Губерман, писатель

Мы и так Европа. В каком-то смысле мы и с Евросоюзом интегрированы. Другое дело, что мы не можем войти в него, потому что мы евро-азиатская страна, связанная определенными союзами с нашими соседями в Азии. И это не зависит от моего хотения или хотения, например, Путина. У нас сейчас с Европой взаимовыгодное партнерство: мы продаем им свои ресурсы, а они нам — технологии и продукцию сложного машиностроения.

Леонид Калашников, первый зампред комитета Госдумы по международным делам

А мы и так часть Европы, и в большинстве своем мы — европейцы. "Интеграция" — ключевое слово XXI века. Но интеграция не ради процесса, а для улучшения качества жизни. Если половина страны, как на Украине, за интеграцию с ЕС, а половина — против, то это уже не интеграция, а разобщение. Нужно консолидировать граждан и только тогда двигаться дальше. Но полная интеграция России с ЕС — из области фантастики. Опыт показывает: единая валюта для стран с разной степенью экономического развития — мина замедленного действия. Культурная интеграция, экономическое сотрудничество, унификация законодательства, отмен виз... Разве этого мало?

Глеб Фетисов, председатель партии "Альянс зеленых — Народная партия", предприниматель

Очень хочу быть в Европе, но при этом оставаться на родине. Рано или поздно это произойдет. Хотелось, чтобы не так поздно, чтобы самому посмотреть. Несмотря на трудности процесса вхождения в ЕС, у нас просто нет альтернативы. Украина это понимает, но оппозиция сейчас правительство не дожмет, и опять будут непонятки для страны.

Марат Гельман, галерист

Еще Лермонтов говорил: "Сколько можно тянуться за Европой? Пора жить своей самостоятельной жизнью и внести в общечеловеческое свое самобытное, российское". Я всегда был против нашей оголтелой тяги к Европе и Америке.

Николай Бурляев, народный артист России

ВОПРОС НЕДЕЛИ/ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД*

Вы сколько хотели бы прожить?

Итальянские врачи сделали открытие, которое позволяет продлить жизнь — пока, правда, только белым мышам. А насколько это людям нужно?

Лет 80 хорошо, но в здравом уме и доброй памяти.

Александр Шохин, депутат Госдумы

100 лет. Но на операцию не соглашусь. Буду жить, сколько справлюсь, все в руках Божьих.

Андрей Битов, писатель

До 150 лет. А если бы предложили операцию, лег бы — врачей ведь тоже Господь создал. Хотя помирать тоже надо.

Иван Охлобыстин, кинорежиссер

Как ворон, не меньше 300 лет. А так — на все воля Божья.

Михаил Козаков, артист

Не знаю, как у мышей, а я проживу, сколько судьбой отмерено. Хотя если предложат операцию, то я хотел бы продлить жизнь. Чтобы в итоге получилось не меньше 200 лет.

Геннадий Хазанов, директор Театра эстрады

Я думаю только о том, как бы час прожить бы со своей тоской. И зачем мне в таком состоянии ее продлевать? И не нужен мне этот эликсир бессмертия из белых мышей. Потому что история показывает, что лучше всех выживают и дольше живут подлецы.

Михаил Шемякин, скульптор, художник