Смена руководства Петербурга пока никак не отразилась на политике местных властей по отношению к предприятиям-должникам. Их имущество, как и прежде, распродается на аукционах. Причем если раньше с должников брали в основном автомобили, аудио- и видеоаппаратуру, офисную мебель и оргтехнику, то теперь — дорогую недвижимость. На доходах города, однако, такая переориентация никак не отразилась. Стартовую цену на недвижимость Фонд имущества устанавливает столь высокой, что покупатели в ужасе разбегаются.
Эпоха приватизации была воистину золотой порой для петербургского Фонда имущества — всего им было приватизировано более 4 тысяч предприятий. Это пока непревзойденный для России результат. Столь масштабная акция, обладая большой инерционностью, продолжается и по сей день и должна принести в нынешнем году в общей сложности 220 миллиардов рублей: 160 млрд городскому бюджету и еще 60 млрд — федеральному. Эта сумма почти в три раза превышает ту, что собрал Петербург за три предыдущих года. В ней, тем не менее, не учтены еще 150 миллиардов, которые Фонд совместно с управлением налоговой полиции надеется получить от продажи арестованной недвижимости предприятий-должников. Эксперты фонда надеются, что ее продажа оживит торги, которые пока проходят на редкость вяло.
Технология продажи арестованной недвижимости в Петербурге такая же, как, например, в Москве или Екатеринбурге, где все последние месяцы имущество должников идет с молотка. Решение об аресте после проведения соответствующей предварительной проверки финансовых дел предприятия принимается налоговой полицией. Вначале арест накладывается "на средства, не связанные с основным производством", и лишь потом — на недвижимость. При этом имущество может быть оставлено на предприятии или, в случае каких-либо сомнений полицейских в его сохранности, вывезено на арендованные склады. Документы на арестованную недвижимость передаются в Фонд имущества, другие товары оцениваются независимыми экспертами и поступают на реализацию.
Отметим, что фонд не является эксклюзивным продавцом арестованной недвижимости, и в принципе ее могут реализовывать через брокерскую контору или биржу. Правда, в этом случае комиссионный сбор составит уже 6-9%, в то время как в фонде — обычные 4%. Окончательное решение о продаже недвижимого имущества принимается фондом совместно с налоговой инспекцией. Согласие предприятия не обязательно. Однако власти предпочитают действовать "полюбовно". Обычно соглашение достигается между всеми тремя сторонами. Возможен даже вариант — и такие случаи бывали, — когда налоговая инспекция предоставляет предприятию право самому заниматься реализацией арестованного имущества.
Первый аукцион продажи арестованного имущества прошел очень неудачно. Выставленная от предприятия "Ленформаш" столовая так и не нашла покупателя. Всех отпугнула непомерно высокая стартовая цена — 1 млрд 800 млн рублей. Версии, списывающие все на острый политический момент, в данном случае явно несостоятельны. Скорее всего, предприятие хотело одним ударом решить все свои финансовые проблемы — его долг бюджету составляет почти полтора миллиарда рублей. Результат оказался печальным — теперь объект будет выставлен на торги вторично значительно "уцененным".
Кроме этого, в Фонде имущества уже готовы пакеты документов еще по 7 объектам, которые значительно привлекательнее столовой: жилой дом, гостиница для моряков, оборудованный склад, базы отдыха в курортных пригородах Репино и Комарово. Продаваться они будут, как и до сих пор, по трехстороннему соглашению, в соответствии с которым предприятие поручает, фонд реализует, а налоговая полиция снимает арест с имущества. Единственная продажа без согласия должника весьма экзотична — это охотничий домик, владелец которого, гражданин Финляндии, находится в бегах. Предприимчивый охотник из Страны тысячи озер оставил городу долгов на 2 млрд рублей и минимум имущества своего совместного предприятия, наибольшую ценность из которого представляет этот домик в Лисьем носу (стартовая цена за 60 кв. м определена в 120 млн рублей).
Вместе с тем, как сообщили корреспонденту Ъ в Фонде имущества, большие шансы попасть на нынешние аукционы по недвижимости имеют и объекты, продававшиеся на заре приватизации, в 1992-1993 годах. Тогда особенно бойко шли предприятия социально-бытового обслуживания — столовые, парикмахерские, мастерские, магазины (особенно те из них, что располагаются в центре города). Малая приватизация в городе практически завершена, а победные фанфары по этому поводу отзвучали при Собчаке еще два года назад. Теперь же выяснилось, что очень многие их хозяева не используют объекты по назначению, как это было указано в договоре. Очень может быть, что удачливые покупатели и не планировали этого делать, практически сразу разместив на купленных площадях все что угодно, кроме того, что там было прежде. И случаев таких в городе немало, хотя расторгнутых договоров — единицы. Контрольной службой Фонда имущества ведутся дела всего шести предприятий — трех бытового обслуживания и трех общественного питания. Причем во всех случаях фонд не хочет доводить дело до суда и пытается найти компромисс.
Таким образом, петербургский Фонд имущества, вольно или невольно, превращается в весьма активного участника рынка недвижимости второй столицы. Вполне возможно, что в самое ближайшее время, если аукционы раскрутятся, фонд составит серьезную конкуренцию риэлтерским фирмам, которые занимаются продажей коммерческой недвижимости. Причем возможностей для этого у фонда гораздо больше — ведь он может устанавливать цены ниже рыночных. Правда, пока почему-то делает наоборот. Да и доверия к прошедшим через фонд документам, а следовательно, и сделкам гораздо больше.
ЕЛЕНА Ъ-ЛОБАНОВА, ЮРИЙ Ъ-ЗАЦЕПИН