На "Первом канале" показали "Диалоги с Евтушенко"

22 октября

В конце октября "Первый канал" показал три серии документального фильма "Диалоги с Евгением Евтушенко". Обещание, данное заголовком в этом фильме, выполнено дословно — в продолжение трех серий главный поэт оттепели изливает душу нью-йоркскому писателю и музыковеду Соломону Волкову, иногда подающему вопросительные реплики.

Главная задача всего этого проекта, смутно брезжущая сначала, совершенно очевидна стала к третьей серии. Оказалось, что все (начиная с "симметричного" выбора собеседника: Соломон Волков — автор очень известной книги "Диалоги с Иосифом Бродским") затеяно ради последнего объяснения с Иосифом Бродским, отношение которого к рассказчику навсегда, как в бронзе, осталось отлитым во фразе "Если Евтушенко против колхозов, то я — за".

Как и следовало ожидать, обвинения Евтушенко относительно Бродского оказались малодостоверны и отнюдь не сногсшибательны. При этом в течение чуть ли не недели этот документальный фильм был главным топиком большинства "интеллигентских" бесед что в он-, что в офлайне.

Эта бурная реакция общественности, вообще-то, самое интересное, о чем стоит думать в связи с этим фильмом. Ведь не по поводу стихов же, не по поводу поэтики же были все эти споры.

Иосиф Бродский и Евгений Евтушенко являют собой две существующие и осуществленные модели поведения человека. Декларативно не принимающий участия — и декларативно участие принимающий. Показательно себя отделяющий — и показательно себя вовлекающий. Принципиально частный — и принципиально общественный. Намеренно для немногих — и намеренно для всех. Один — это "нет", другой — это "да".

И даже не Нобелевская премия, а тот факт, что сегодняшние молодые люди, которые знают наизусть хоть какие-нибудь стихи, непременно знают стихи Бродского, казалось бы, означает, что тот, который "нет", оказался важнее, значительнее и даже актуальней.

Три эфира "Первого канала", случившиеся в то время, когда для живущих здесь людей выбор между "нет" и "да" снова оказывается на повестке дня, очень своевременно сводят разницу между этими моделями чуть ли не к нулю.

Евтушенко был откровенно советским человеком, восславлял, осуждал, принимал близко к сердцу, пользовался льготами, не считал для себя невозможным вести дружеские беседы с генералами КГБ, ездил за границу как лицо "хорошего Советского Союза" в шестидесятые-семидесятые. Но и Бродский - пытаются показать нам авторы фильма — где-то внутри, подспудно оставался советским человеком. Так что какая, собственно, разница?

Но разница все же имеется. Вот, например, попечительский совет премии "Большая книга" под впечатлением от этого фильма (как заявили сами попечители) вручил Евгению Евтушенко премию "за вклад". Иосифу Бродскому они ничего не вручили.

Анна Наринская