Платон Лебедев пока не будет обращаться к президенту с прошением о помиловании. При этом он заявил, что рад за Михаила Ходорковского, сообщил "Интерфаксу" адвокат экс-главы МЕНАТЕПа Алексей Мирошниченко. Предприниматель Герман Стерлигов обсудил ситуацию с ведущей Татьяной Ильиной.
Фото: Светлана Привалова, Коммерсантъ / купить фото
— Что для вас означает освобождение Михаила Ходорковского? Вы были удивлены?
— Для меня означает освобождение, помилование Михаила Ходорковского. То, что Ходорковский исправился, осознал свои ошибки, и за этим последовало помилование. Потому что Владимир Владимирович — последовательный человек, и в беспределе за 15 лет правления не замечен. И если он помиловал человека, значит, вопрос исчерпан.
— Это все-таки некое признание вины?
— Я не знаю, признание это вины или какие-то другие выводы. Но, безусловно, все необходимые выводы Михаилом сделаны, поэтому он на свободе.
— В этом прошении, которое было написано на имя президента, вы предполагаете, была изложена некая покаятельная позиция?
— Я не знаю, в прошении ли это написано, или делами что-то сделано, но думаю, что вопрос исчерпан.
— Но президент это объяснил гуманитарными причинами, связанными с матерью, с проблемами со здоровьем. Вы считаете, что в другом дело?
— Президенту виднее, президент проявил великодушие, помиловал заключенного. Это же не десять дней, представляете, сколько посидел человек, это целый кусок жизни. Поэтому, безусловно, великодушный поступок со стороны Путина. И, безусловно, он, наверняка, оправдан действиями господина Ходорковского. И я тоже очень рад за Михаила, что он вышел на свободу.
— Ранее много раз Ходорковский говорил, что не будет писать прошение, поскольку косвенным образом это указывает на то, что человек признает вину. Как вы считаете, почему сейчас это произошло?
— Говорят: никогда не говори "никогда".
— Была информация, что, возможно, это было сделано под влиянием силовых структур, некие встречи происходили, некие разговоры. Как вы считаете, могло это иметь место?
— Я уже давно овцевод и крестьянин, я крестьянствую, и мне не ведомо, где какие кулуарные разговоры происходят. Но очевидные вещи налицо: человек был виноват, он был наказан, сейчас он прощен, значит, наказание больше не нужно, значит, вопрос исчерпан — это очевидно. А детали мне никто не докладывал и вряд ли кто будет докладывать.
— Если порассуждать, вам не кажется, что была заключена некая сделка? Потому что все-таки если человек декларирует некую позицию, а потом меняет свое мнение, тут возникают вопросы, почему это произошло.
— Вся наша жизнь — это сделка, начиная со сделки со своей невестой, когда она становится женой, кончая сделками в бизнесе и в политике. Это же естественно, в этом нет ничего плохого, это прекрасно, что люди договариваются, имеют общие дела, заключают сделки.
— Вы считаете, что Ходорковский пошел на попятную? Сдал некоторую часть своих позиций?
— Почему попятную? Я бы сказал, что человек сделал правильные выводы, и результаты не заставили себя ждать. Мудрость — это не попятная, проявление мудрости — это благо для человека, для всех окружающих.
— Какое будущее ждет Михаила Ходорковского, политическое?
— У него колоссальные перспективы в политике, другой вопрос, что после такого срока, проведенного на "зоне", я бы подумал на его месте о том, чтобы как-то реабилитироваться в смысле здоровья, в смысле нахождения на свежем воздухе, занятии физическим, здоровым, естественным трудом, может быть, крестьянское хозяйство бы завел.
Я не понаслышке знаю, как хорошо быть крестьянином. Власти у нас очень хорошо относятся к тем, кто заводит свои крестьянские хозяйства, это всячески поощряется — освобождение от налогов, никаких наездов. Это значительно лучше политики и бизнеса, уверяю вас, я попробовал и то, и другое, и третье, и я с пониманием отнесусь, если господин Ходорковский тоже заведет себе крестьянское хозяйство.
И рад был бы, если бы такой крестьянин появился на русской земле как Михаил Ходорковский — с его-то хваткой, с его талантом, и, наверняка, с каким-то ресурсом, который, безусловно, у него остался. Он создаст свое прекрасное хозяйство. Но если не захочет, политика и бизнес для него — открытые двери. При его славе, при его имидже, при его поддержке за рубежом для него все распахнуто.
— В случае, если он пойдет в политику, куда он может быть встроен? Или он будет внесистемным политиком?
— Он может стать безусловным лидером всей либеральной оппозиции в этом случае. Это как приговор для Навального. Ходорковский, конечно, как Нельсон Мандела российский будет. И это, я думаю, будет не моветон со стороны либералов рассуждать на тему, кто может быть лидером среди либеральной публики. Ходорковский — безусловно, признанный герой, это его естественное место. Могут быть какие-то и другие пути, но это то, что сразу приходит в голову. Но я еще раз говорю: я не политик, я — крестьянин, поэтому мои оценки мало чего стоят.
— Как вам кажется, Михаил Ходорковский останется в России или уедет за границу? По последней информации, он улетел в Берлин. Возможно, он там останется, как вы считаете?
— Сейчас в Европу, в основном, летят люди, кому не противны все эти извращения, потому что Европа стала синонимом Содома и Гоморры с этой педофилией, педерастией, извращениями, издевательствами над детьми и так далее. Поэтому это зависит от того, насколько это симпатично или отвратительно для Михаила Ходорковского. Тот, для кого отвратительны все виды содомии, тому, конечно, не место в Европе. И вот к нам в слободу сейчас все больше и больше едут европейцы, просто бегут из Европы, из разных стран. У нас уже и французы, и американцы, и датчане, и голландцы, и немцы. У нас уже интернационал, который селится на подмосковных полях, в подмосковных лесах, потому что здесь у них не отнимают детей, не отдают их в однополые семьи, что сейчас стало модным в Европе — сотни тысяч детей уже отданы в однополые семьи в европейских странах. Поэтому что там делать сейчас в Европе, я не знаю, для этого нужно немножко подвинуться рассудком, чтобы уезжать в Европу, тем более, если есть дети или планируешь их заводить.